– Старшим другой человек займется. Я все думал, как его стравить с тем спецназовцем, что тебе нос оторвал. Но пока ничего умного в голову не накатывает. Спецназовца сегодня «подчистят». Чуть раньше и Чубако-старшего. Недолго ему осталось. Тебя точно не отец допрашивать будет. Так, ты говоришь, не знаешь, что Антон тебе привезти должен? Посмотри, можно ли это ментам показывать. Если можно, покажи. Вот, дескать, привез, отдал и уехал.
– Не сказал что. Я даже переспрашивал.
– Ну, ладно. В больнице ты насчет отлучки договоришься?
– Могу и на всю ночь уйти, все дежурные под присягой покажут, что я палату не покидал.
– Ладно, Гоша, иди. Завтра я заеду. Пистолет спрячь подальше. Сам не выбрасывай. Лучше я его выброшу. И отпечатки на нем сотри, чтобы потом бомжей опять удавливать не пришлось…»
Я снял наушники и посмотрел на полковника, который рассматривал какую-то разложенную на столе карту.
– Прослушал? – спросил Василий Игоревич, почувствовав мой взгляд.
– Так точно.
– Понял, кто там с кем говорит?
– Расинский с сыном.
– Правильно понял. Впрочем, догадаться нетрудно.
– Только я одного не понимаю, почему он скрывает от Гоши, что тот его сын?
– Он его признавать пока не хочет, как не пожелал признать сразу после рождения. Потому и в документах Гоши нигде не упоминается. Римская слыла человеком любвеобильным. Сама, похоже, не знала, от кого сын. И Гоша, возможно, и не сын ему. Хотя он это, думается, собирается через некоторое время признать…
– Почти понятно, хотя ничего не понятно. Факты есть, а выводы можно будет сделать позже, когда появится дополнительная фактура. Так? А что там насчет доли в заводе? В чем хитрость? Это завод, где редкоземельные металлы делают?
– Ты и это, разведка, знаешь? – спросил полковник без удивления. – Да, завод этот самый. Насколько мне известно, завод очень прибыльный. Работает почти на шестьдесят процентов на экспорт. Без его продукции не могут обходиться такие гиганты американского самолетостроения, как «Боинг» и «Локхид». И в Европу поставки идут. И в Китай, и в Индию. И наше самолетостроение, в том числе военное, сильно на этом заводе завязано. Прибыль там стабильная. Миллионы долларов. Большие миллионы. Расинский хотел сам выкупить у Римской ее долю, она не согласилась. Даже за большую сумму. Тогда Расинский создал ситуацию, при которой у Игоря Римского, то есть у Гоши, появились большие долги, которые он сам отдать не в состоянии. И Расинский подал мысль о продаже доли в заводе, которая будет принадлежать после смерти матери ее сыну. Будет принадлежать после смерти… Прошу обратить на это внимание. У Гоши есть две сестры. Но по завещанию матери вся доля в заводе отходит не к ним, а к нему. Они, впрочем, тоже нищими не останутся. Покупателя на долю в заводе Расинский пообещал Гоше «подогнать» сразу. Этим покупателем будет, естественно, он сам, хотя, возможно, через подставное лицо. Но, как я знаю, Расинский уже подготовил все к тому, чтобы признать в Гоше сына официально. То есть он даже покупать ничего не будет. Или Гоша ему отдаст, как отцу, или Гоша умрет, а отец станет его наследником, поскольку других прямых наследников у Гоши нет. Кстати, доля в заводе у Расинского оформлена на жену. Наверное, ему, при его должности в Законодательном собрании, иметь такую собственность не полагается… Или вообще он человек настолько осторожный… Но это все пусть и интересные факты, тем не менее напрямую нас не касающиеся. Нас касается то, что с Расинским постоянно контактирует один юрист из Гонконга. У ФСБ есть данные, что этот юрист собирает сведения относительно завода Расинского и Римской. Именно этот факт позволил нам, то есть спецназу ГРУ, вмешаться в ситуацию. Продажа стратегического объекта иностранцам недопустима. Хотя по закону и не запрещена, поскольку завод этот производит не военную продукцию, а только снабжает заводы военно-промышленного комплекса металлами. Но это все отвлеченные данные. Перейдем к делу. Ты понимаешь, что ты должен сказать полковнику Чубако?
– Да. Я бы вообще весь этой файл переслал ему. Пусть прослушает. И пусть сына охраняет. И о себе тоже позаботится.
– Я возражать не буду. Не думаю, что в тюрьме Чубако-младшему будет намного лучше, чем в гробу, тем не менее предотвратить убийство мы должны. Теперь звони и возьми его электронную почту, чтобы файл отослать. Номер я тебе давал, кажется.
– Мне его капитан Радимова давала, товарищ полковник.
– Звони, потом нашими оперативными делами займемся. Механик с машиной уже, кажется, заканчивает.
Полковник во время разговора прогуливался по комнате и в момент произнесения последней фразу как раз в окно выглядывал…
* * *
Я набрал номер. Номер был городской, полковник, видимо, предпочитал не пользоваться сотовой связью, за которую приходится платить. Но городской номер не отвечал долго. Я терпеливо ждал. Наконец ответил женский голос. Я так понял, что это секретарша.
– Приемная начальника уголовного розыска города полковника Чубако. Слушаю вас.
– Моя фамилия Страхов. Я хотел бы поговорить с полковником Чубако.
– К сожалению, его сейчас нет на месте. Будет не раньше чем через час. Вы договаривались о звонке? Что-то передать ему?
– Передайте мой сотовый номер… – Я продиктовал, она повторила, записывая, после чего я отключился от разговора и сразу набрал номер капитана Сани.
– День добрый, товарищ капитан.
– Давно не виделись, товарищ капитан.
– Громадная просьба. Я не смог дозвониться до Чубако-старшего. У вас нет номера его электронной почты?
– Есть. Записывайте. Диктую. Латинскими буквами.
– Говорите. Я запомню.
Она назвала номер, я сразу набрал его на ноутбуке полковника и встал из-за стола, чтобы полковник сам отправил запись разговора. Что он сразу и сделал.
– У вас все, Тим Сергеевич?
– Пока все. Что будет интересного, я вам позвоню. Впрочем… Постарайтесь найти полковника Чубако и посоветуйте ему заглянуть в электронную почту. Дескать, кто-то настойчиво его разыскивал и сказал, что отправит срочное сообщение, касающееся его сына. Жизнь Антона в опасности. Кто звонил, вы не знаете. Человек не пожелал себя назвать.
– Что, намечается нечто серьезное?
Я посмотрел на полковника Быковского вопрошающе. Он понял суть моего взгляда и согласно кивнул:
– Отправь и ей. Вдруг отец где-то задержится. Пусть она меры примет. Убийства допускать нельзя, хотя в глубине души я за то, чтобы все бандиты друг друга перебили.
– Дайте вашу электронную почту… Вам тоже отправлю… Вас это тоже как-то касается. А если полковника срочно не найдете, действовать придется вам. Чтобы не допустить запланированного убийства.
– Что пришлете? Что это такое?
– Это запись разговора Расинского с сыном.
