– Каким образом? – Василь уже не переводил, он спрашивал майора, чтобы сначала оценить ситуацию самому, а потом только предложить или не предлагать украинскому подполковнику, в зависимости от ценности самой идеи.
– Взорвать тело. Можно вместе с моргом. Но это поднимет только больше шума. Лучше только одно тело. И взорваться оно должно в момент вскрытия…
– Ты же говорил, что тебе на подготовку взрывчатки нужно пару дней…
– Небольшой запас у меня есть с собой. Этого хватило бы и для всего морга. А уж для одного тела хватит с лихвой.
В этот момент полковнику позвонили. Он разговаривал на турецком языке, недолго и категорично, приказным тоном. Потом, убрав трубку, не доложил, а сообщил саудовцам:
– Мне в помощь прибыла группа «добровольцев» из турецкого спецназа. Они сейчас приедут. Машину для их встречи подали к вертолету сразу. А ты, майор, хорошую мысль подсказал. Вот вместе с новой группой все и сделаем. Совместными усилиями. Правда, без здешних хозяев нам не обойтись…
И он начал переводить подполковнику предложение майора Хайята. Наверное, упомянул и прибывшую группу турецкого спецназа, потому что несколько раз и полковником, и подполковником было произнесено «майор Гризли». Это звучало одинаково на любом языке. Должно быть, подполковник знал этого майора, потому что очень оживился и обрадовался сообщению. И только когда разговор между полковником и подполковником завершился, Абу Саид спросил:
– Майор Гризли – это…
– Это командир группы турецкого спецназа. Не совсем, правда, турецкого, тем не менее весь состав – этнические турки.
– Что такое «не совсем турецкого», полковник-эфенди?
– Эта группа воевала в Сирии.
– У Асада? – не понял майор.
– Таким среди нас делать нечего. Эта группа воевала, конечно, против Асада. Сам Гризли – американский турок. Служил когда-то в морской пехоте США. Отсюда и его прозвище. Он и внешне гризли напоминает. И такой же свирепый, когда рассердится. Человека может руками пополам разорвать. Изначально планировалось, что ты разрабатываешь взрывчатку для его группы. Это уже после решено было отправить тебя в Украину. Но опять же вместе с Гризли.
– А что он там не остался?
– У Гризли был целый отряд. Большой. Его разбомбили российские самолеты. В живых кроме него самого осталось семь человек. Вот майор и вернулся сначала в Турцию, а потом решил отомстить русским за свой отряд.
– А пан подполковник его знает?
– Только слышал. Майор Гризли до Сирии два месяца тренировал на базе национальной гвардии украинские ДРГ. Но когда пан подполковник попал на эту базу, Гризли уже уехал. У него кончился контракт.
– Как пан подполковник отнесся к моему предложению?
– В восторге. Только не знает, как все сделать. Приедет Гризли, вместе решим. Пока подготовь все необходимое.
– У меня все в принципе готово. Нужно только взрыватель какой-то другой поставить. Придумать хитрость. Хотя в принципе я, кажется, уже придумал…
* * *
Группа майора Гризли приехала через сорок минут. На улице за воротами остановился грузовик и начал беспрестанно сигналить. Проснувшийся часовой вышел за ворота и махнул водителю рукой, требуя прекратить гудеть. Часового позвали к кабине, из которой никто не вышел. Разговаривали с ним через опущенное стекло дверцы. Потом часовой позвонил своему пану подполковнику и получил приказ открыть ворота. Началась разгрузка группы и большого количества оружия и боеприпасов, что они привезли с собой. Шумели диверсанты, как настоящие турки, постоянно перебивая друг друга и сильно жестикулируя. Более сдержанные саудовцы смотрели на турок с некоторым удивлением и не понимали, чему те так бурно радовались. Абу Саид обратил внимание на круглую нарукавную эмблему прибывших. На голубом фоне располагался тонкий белый круг, внутри смотрел «усами» вверх и вправо полумесяц, а внутри полумесяца, стоя на скале, задрал голову и выл волк
[27]
. Абу Саид знал эту эмблему, но никак не показал этого. В Саудовской Аравии «серых волков» не слишком любили, потому что они считали и значительную часть королевства своей территорией. Как было когда-то в Средние века. Тогда Аравия жила в постоянных войнах за свою территорию. Причем османы претендовали в основном на земли, которые имели значение как плодоносящие, пригодные для земледелия. Они оставляли арабам пустыни, за которые не желали воевать, и пытались выгнать весь аравийский народ в эти пустыни.
Майор Гризли среди других диверсантов определялся сразу. И вовсе не потому, что он был самого высокого роста среди других. Там было два бойца такого же роста, как командир – под метр девяносто сантиметров. Но майор выделялся тяжелой свирепой челюстью хищника, взглядом песчаной гюрзы, готовой к атаке, и даже зрачки глаз у него, казалось, были вертикально вытянуты, и удивительной волосатостью всего, кажется, тела. Волосы на его груди больше походили на жесткий войлок, вырывались из-под ворота и росли по шее до самой бороды, полностью соединяясь с ней. Конечно, борода не выглядела такой же жесткой. Наверное, сказывалось то, что волосы бороды были намного длиннее волос на груди, хотя сама борода у такого высокого человека не смотрелась в сравнении с его ростом длинной. Но больше всего поражали широченные, хотя и опущенные книзу плечи и очень длинные руки – сила которых чувствовалась в каждом его движении. Но эти неимоверно волосатые руки делали майора Гризли похожим больше не на медведя, а на гориллу, внезапно выскочившую из джунглей. Правда, Абу Саид сильно сомневался, что даже в современном мире, где все понятия смешались, гориллы носят песочный «камуфляж» и пользуются американским автоматическим карабином «М-4».
Практически одновременно приехал колесный трактор и привез полную тележку с бочками. Это был как раз необходимый лаборатории нитрометан. Его поставляли в Украину из Германии для заправки радиоуправляемых беспилотных летательных аппаратов.
Почти сразу по приезде группы, как только закончилась разгрузка тракторной тележки, в том же кабинете Абу Саида, куда бочки и закатили, провели небольшое совещание, где присутствовали полковник Василь, украинский подполковник, майор Гризли, майор Хайят и лейтенант эль-Габари, который в данной операции был просто «виновником торжества», и не более. Василь говорил больше не турецком и украинском языках, чем на понятном саудовцам арабском, и не всегда переводил саудовцам сказанное им самим. Просто, видимо, не считал нужным посвящать их во все тонкости дела, которые их не касались. По большому счету они же были только химики, специалисты, а не диверсанты. И решать диверсионные вопросы можно было бы без них. Хотя в завершение совещания полковник дал все же объяснения и химикам. А во время совещания он вообще мог бы говорить только на украинском, поскольку майор Гризли тоже этот язык знал, но, видимо, какие-то понятия на украинском и сам полковник объяснить не мог, и потому говорил с Гризли, а потом они вдвоем, как могли, объясняли что-то украинскому диверсанту.
