– Возможно, но я в руках у него, кроме автомата, ничего не вижу, – доложил снайпер.
– Следи за ним, Шестой. И время от времени посматривай за нами. Контролируй подступы к сторожке.
– Понял, работаю.
Сторожка стояла рядом с административным корпусом и примыкала одной стеной к кирпичному сараю. В административном корпусе свет был уже погашен, а в сторожке горел, и дверь была открыта. На дощатой скамейке рядом со сторожкой лежал раскрытый ноутбук, вошедший уже, видимо, в спящий режим монитора. Но подходить к сторожке и даже заглядывать в ноутбук Сергей Ильич пока необходимости не видел.
– Первый. Я – Шестой, – раздался голос снайпера. – Сторож нашел свой беспилотник и бережно несет его назад. Радостный. Чуть не подпрыгивает.
– А наблюдатель на дереве?
– Устал так высоко сидеть. Спустился. И без моей помощи.
– Понял. Больше никого поблизости не нашел?
– Тишина. И конкретно, мертвые с косами не стоят.
Лесничий на какое-то мгновение задумался, потом повернулся к своим спутникам.
– Кравченко. Ты свой коронный удар давно не использовал?
Сергей Ильич помнил, что Кравченко умел бить основанием ладони в межреберье, которое прикрывает у человека сердце, так, что лопалась аорта. Смерть наступала мгновенно. Сергей Ильич сам владел этим ударом, но у него не всегда получалось. А Кравченко всегда этот удар отрабатывал на занятиях, раз за разом пробивая по боксерскому мешку. Каждый день, как говорил он сам, необходимо было ударить не менее пятисот раз, чтобы не потерять форму.
– Не использовал давно, но ударить могу. Кто просит, командир?
– Сторож.
– Понял. Встретить в сторожке?
– Нет. Только по моему знаку.
– Понял…
Докхантер уже знал, как ему совместить основное дело с новой акцией против России. Но, чтобы изменить первоначальный план, требовалось согласие начальника отдела или даже директора ЦРУ, и он собрался от руки написать текст, который, как сначала считал, вовсе ни к чему было знать послу. Потом подумал пару минут и решил, что и послу хорошо тоже было бы с текстом ознакомиться, потому что задействовать посла и Госдепартамент было бы неплохо.
Размышляя так, Докхантер сел за компьютер и стал набирать письмо своему начальнику отдела. Как обычно, набор на клавиатуре давался полковнику труднее, чем написание от руки, тем не менее, он умел заставить себя сконцентрироваться на работе, написал, прочитал, подправил отдельные места и остался удовлетворенным. Затем пригласил телефонным звонком майора Кристиана Лукаша, чтобы тот зашифровал и отправил текст. А до его прихода набрал номер сотового телефона своего начальника отдела.
– Слушаю тебя, Метью. Есть новости? – сразу ответил тот.
– Есть новости, сэр, я написал и сейчас отправляю вам срочную шифротелеграмму. По графику операции у меня наступает решающий день, так что извините за беспокойство, но мне срочно требуется ваше согласие на существенное изменение плана действий. Никаких особых приготовлений это не потребует. Но все будет похоже на то, что произошло минувшим днем. Вы в курсе?
– Да, я в курсе. Ты заслужил похвалу директора.
– Возможно, мои изменения потребуют согласия и самого директора и даже Госдепартамента, который сможет помочь по своим каналам с организацией дела. Вы сами решите, что нужно сделать.
– Хорошо, Док. Я вызываю машину и еду на службу. Прочитаю сразу, как только доберусь до кабинета. Жди ответа, – серьезно ответил генерал.
Довольный полковник убрал трубку. Он понял, что ради пустяка, какого-нибудь малозначительного события генерал не будет так поздно вечером возвращаться в свой кабинет. А если возвращается, значит, операции Докхантера придается важное значение.
Полностью менять просчитанный план никто Докхантеру не позволил бы. Но теперь, после успеха первой акции, новый вариант операции должен был выглядеть, по мнению профессора, так. В основной концепции ничего не меняется. Только тем восьмидесяти с лишним национальным гвардейцам, что должны блокировать зону и не допустить отхода «волкодавов», следует дать команду не на блокировку путей отхода, а на выдавливание «волкодавов» в сторону административного корпуса кладбища. Таким образом, они сами попадут под сектор влияния магнитного резонатора полковника Хантера. Он уничтожит нацгвардейцев вместе с «волкодавами», а потом сам вместе с помощниками пройдется между трупами и в дополнение ко всему еще раз перестреляет уже мертвых «волкодавов». Тогда их смерть можно будет списать на успешные действия не пощадивших себя национальных гвардейцев и говорить вслух об их геройстве, что может существенно поднять боевой дух совсем не боевой украинской армии. Пусть после этого сколько угодно кричат свое пресловутое «Слава Украине!», пусть зовут погибших от магнитного резонатора киборгами. Но факт останется фактом. Российская частная военная компания пробралась на территорию Украины для испытаний магнитного резонатора – психотронного оружия. Гора трупов будет говорить о том, насколько это мощное оружие, и сам собой встанет вопрос о том, не собирается ли Россия снабдить магнитными резонаторами армию ДНР и ЛНР, чтобы уничтожить не только противника, базирующегося в жилых секторах прифронтовой полосы, но и мирных жителей. А для подтверждения сказанного полковник до начала операции уничтожит работников администрации кладбища и бригаду копальщиков могил, чтобы доказать применение резонатора против мирного населения. Тела будут потом подброшены в общую кучу, и все это впоследствии продемонстрируется представителям прессы.
Полковник посмотрел в окно и выключил на столе настольную лампу. На улице уже рассвело. Скоро придет та пожилая горничная. И сразу после завершения уборки, если будет получено согласие генерала и иных высоких кругов, можно звонить генералу Балану. Генерал знает, что сегодня предстоит операция, и будет ждать раннего звонка. Правда, он не знает, чем эта операция должна, по замыслу Докхантера, завершиться, но он, кажется, человек, с которым можно договориться. В крайнем случае с ним договорится руководство страны, и Госдепартамент в состоянии помочь в этом…
– Первый, я – Шестой. Сторож возвращается. Теперь идет неторопливо. Свой беспилотник несет чуть не на вытянутых руках. И больше не спотыкается. То ли от радости протрезвел, то ли еще от чего.
– Я понял. Через какое время будет у нас?
– Думаю, в районе десяти минут. Он все останавливается, что-то в карманах ищет. У меня такое впечатление, что трубку потерял. Не побежал бы и ее искать. Но он, кажется, положил ее на скамейку рядом с ноутбуком, когда убегал.
– Надеюсь, вспомнит. Держи его под контролем. Мне отсюда плохо видно, но, кажется, что-то на скамейке лежит, похожее на трубку. Я на открытое место выходить не буду.
– Подсветить? – спросил Редька.
– Шестой! Поблизости никого нет?
– Я, кроме сторожа, мишени не нашел.
