– Подсвети.
Редька направил концентрированный луч тактического фонаря на скамейку. Трубка лежала рядом с ноутбуком, и этим было грех не воспользоваться. Лесничий быстро переключил коммуникатор «Стрельца» на дальнюю связь. На базе опять ответил дежурный оператор. На сей раз Сергей Ильич не стал дожидаться прихода полковника Селиверстова, а просто дал конкретное задание сержанту-оператору:
– Слушай меня внимательно. У меня нет времени повторять. Сейчас побежишь бегом к полковнику, скажешь, что я буду ему звонить с трубки, которую требуется взять под контроль спутника. И все номера, куда будут с трубки звонить. Понял? Беги!
Побежал и сам Лесничий. Пятьдесят метров он преодолел в тридцать длинных шагов, схватил трубку со скамейки и сразу набрал номер полковника:
– Оператор связи пришел, товарищ полковник?
– В дверях стоит.
– Все. Номер ваша трубка запомнила. Оператор все скажет. Связь со мной через трубку. Мою. Кодированную. Жду звонка не раньше чем через десять минут после окончания первого постороннего разговора с этой трубки. Мне нужно время, чтобы отдалиться.
Лесничий нажал кнопку «отбой», вошел в меню, удалил номер последнего звонка, положил трубку сторожа на место и, сорвавшись с места, так же стремительно, как в первый раз, преодолев открытое место, удалился туда, где его ждали Кравченко с Редькой, и только там снова переключил коммуникатор на внутреннюю связь в группе. И сразу услышал, как докладывает снайпер:
– Неужели, конкретно, память обрел? Вспомнил, кажется! Заспешил и беспилотник уже не так осторожно несет. Скоро будет у вас. Встречайте. Может прямо на вас выйти или совсем рядом.
Было понятно, что Величко говорит о стороже.
Растеряха-сторож вышел из пространства между могилами в десяти шагах от «волкодавов», что заставило их присесть и замереть. Правда, его шаги они услышали задолго до того, как сам сторож появился в их поле зрения. Был он худощав, почти изможден и этим походил на старика, каким и должен быть в общепринятом смысле кладбищенский сторож. Хотя, когда сторож вошел в полосу света рядом со своей сторожкой и остановился, чтобы на свету рассмотреть повреждения беспилотника, Сергей Ильич поднял бинокль и внимательно рассмотрел его. Сторожу было за тридцать, может быть, даже ближе к сорока. И это тоже настораживало. Конечно, и в таком возрасте можно работать сторожем на кладбище. Но в современной обстановке в таком возрасте берут людей в армию, если сам человек раньше не подсуетился и не записался добровольцем в национальную гвардию или в какой-нибудь территориальный добровольческий батальон. К сторожу следовало относиться не как к сторожу, а как к противнику. Впрочем, это никак не могло повлиять на планы, задуманные командиром боевой группы «волкодавов».
Осмотрев беспилотник и спрятав его в сторожке, сторож стукнул себя по лбу, словно что-то вспомнил, и двинулся в сторону скамейки, где лежали ноутбук и трубка. Ноутбук выключать он не стал, но трубку схватил почти радостно и сразу стал кому-то звонить, повернувшись к «волкодавам» спиной.
Лесничий сделал шаг вперед и приготовил световую гранату. Но не бросил ее сразу, а дожидался какого-то момента. Скорее всего, давал сторожу время высказаться, чтобы специалисты управления космической разведки ГРУ сумели определить местонахождение трубки человека, которому сторож звонил, и определить предмет разговора. Переводчики с украинского наверняка сидят рядом с компьютерщиками и делают синхронный перевод разговора.
Сергей Ильич наблюдал за фигурой сторожа, видел его напряжение в начале разговора и постепенное расслабление. Он правильно поймал момент – выдернув кольцо, бросил световую гранату и сразу отскочил назад, чуть не сбив с ног Редьку, который тоже следил за сторожем. Разговор сторож окончить не успел, увидел непонятный свет и, естественно, сразу сообщил об этом собеседнику. В ответ, должно быть, получил приказ, осторожно положил трубку на скамейку и стал подкрадываться к свету, как кошка на охоте.
Лесничий бросил взгляд через плечо и отдал сим команду Кравченко. Тот согласно кивнул, чуть присел и сразу растворился в ночной темноте. А сторож стоял уже совсем близко и шумно принюхивался. От горения гранаты, естественно, остались запахи, и он пытался определить, чем здесь пахнет. Прислонив автомат к дереву, он нагнулся, и в этот момент рука Кравченко высунулась из-за кустов и забрала автомат.
Видимо, сторож почувствовал какое-то движение рядом и резко обернулся. Лесничий сделал короткий шаг вперед и костяшками кисти со спины нанес короткий болезненный удар сторожку по почкам. Тот от удара слегка выгнулся, и это было как раз то, что требовалось Кравченко. «Волкодав» выступил из-за куста и основанием ладони ударил сторожа в межреберье. Зная последствия такого удара, Лесничий не стал дожидаться, когда тело осядет, и подхватил сторожа. Внутри у него что-то громко забулькало. От удара разорвалась сердечная аорта, и кровь хлынула через горло. Дело было сделано.
Со стороны сторожки едва слышался голос, что-то кричащий по-украински. Видимо, трубка была включена на полную мощность звука.
– Уходим, – дал тихую команду Лесничий. – Возвращаемся.
– Беспилотник… – напомнил Редька.
– Да простит нас Стерх! Здесь «беспилотник» пока нужнее. Кравченко, автомат сторожа оставь здесь…
Шифротелеграмма генералу давно уже была отправлена. Оставалось дождаться ответа. Докхантер предупредил майора Лукаша: если ответ придет шифротелеграммой, расшифровать и доложить немедленно. Впрочем, принимать зашифрованный текст все равно должен Пол Санта-Крус Кампильо, и он тоже получил предупреждение о срочности. При этом Док понимал, что ответ может прийти и обычным телефонным звонком. Просто начальник отдела позвонит и скажет одну фразу:
– Все согласовано, Док. Действуй.
Так оно и произошло. Генерал позвонил. Правда, допустил в разговоре открытым текстом некоторые вольности, которые могут позволить себе только генералы, беседуя с подчиненными.
– Док, я вызвал директора. Он ознакомился с твоими предложениями, созвонился по закрытому каналу с Госдепартаментом. Все согласовано. Из Госдепартамента сразу позвонили на Украину. Твоему генералу Балану уже, наверное, отдали или с минуты на минуту отдадут приказ во всем тебе содействовать, даже если это содействие покажется ему странным. Он еще не полностью в курсе задуманного, но ты сам введи его. Значит, можешь спокойно работать. Помех со стороны местной власти ты не встретишь. Директор просил передать тебе благодарность за смекалку. Госсекретарь тоже интересовался, кто проводит такую интересную акцию. Обещал запомнить твое имя и рассказать президенту.
– Я понял, сэр. Начинаю действовать.
Не успел полковник убрать трубку, как в дверь тихо постучали.
– Да-да, войдите.
Пришла вчерашняя горничная.
– Я не помешаю, если уборку сделаю?
– Делайте… – кивнул полковник и отошел к окну, размышляя о том, что «волкодавы» не смогут появиться на кладбище раньше, чем Докхантер успеет подготовиться к их прибытию. Если только их самолетом к месту не доставят. Но такой необходимости исходя из информации, которой поделятся с русскими двое захваченных национальных гвардейцев, у них и не будет. Полковник выделил «волкодавам» двенадцать часов, в течение которых они имеют возможность спокойно добраться до места и подготовить вариант нападения на кладбище. Иначе у «волкодавов» никак не получится, не будет у них времени на опережение. В расчетах Докхантер всегда точен.
