Глава 11
До начала работы «Красухи» волкодавам требовалось присмотреться к границе. Конечно, переход кордона с ДНР – не самое сложное дело. На той стороне нет вообще никаких пограничников и средств электронного контроля.
Но Сергей Ильич помнил, что укропы готовили волкодавам торжественную встречу, отправляли на их перехват две диверсионно-разведывательные группы, в состав которых входили курсанты школы «Рарог». Второй из них был отдан приказ на отмену операции, но она могла еще и не уйти. Нарываться на засаду никому не хотелось.
Армия ДНР на той стороне должна была подготовить место встречи, обеспечить безопасность волкодавам, но Лесничий привык больше доверять себе и своим парням, чем кому-то со стороны. Поэтому он отыскал высоту, ближайшую к месту перехода, и взобрался на нее. Сергей Ильич взял с собой Величко с его винтовкой и индикатором оптической активности.
Начальник погранотряда вместе с одним из старших прапорщиков побрели за ними. Может, они решили присмотреться к тому, как работает спецназ ГРУ, или просто хотели помочь советами.
Бинокль командира боевой группы при этом был плохим помощником. Он имел недостаточную кратность увеличения и позволял рассмотреть все тщательно, в деталях, только на сравнительно небольшой дистанции. На дальнем же расстоянии этот прибор мог только показать где-то впереди расплывчатое светящееся пятно, выделяемое биологически активным объектом.
Оптика винтовки для таких наблюдений подходила больше. Переменное фокусное расстояние прицела позволяло сначала, как и с помощью бинокля, найти пятно, потом приблизить его, настроить резкость под собственный глаз, в итоге рассмотреть фигуру или таковые в деталях.
– Первый, я шестой. Вижу на дороге машину. Двигатель выключен, но еще не остыл.
Судя по очертаниям, это «УАЗ». Рядом трое. Водитель, видимо, в машине. Все вооружены автоматами. Посматривают на часы. Ждут. – Величко говорил негромко, привычный к тому, что коммуникатор «Стрелец» доносит его слова до наушников на шлеме командира.
Но подполковник залег рядом со снайпером. Он тоже все слышал, сразу среагировал и передал слова Величко старшему прапорщику, занявшему место рядом с Сергеем Ильичом.
– Это комбат Ржавый, – уверенно подсказал старший прапорщик. – Мы с ним так и договаривались, чтобы ждал на виду, прямо на дороге.
Старший прапорщик вытащил из футляра узкий и длинный фонарь, наставил его прямо на дорогу, хотя никакими приборами ночного видения не пользовался, и подал два сигнала продолжительностью в пару секунд каждый. В ответ из далекой темноты трижды мигнул другой фонарь.
– Все в порядке, можете ехать. Местность контролируется, – сообщил старший прапорщик. – Лучше отправляться побыстрее.
– Вы с ним лично договаривались? – спросил Лесничий.
– Да.
– Но до позиций батальона далеко.
– Я был у него только вчера. Пешком ходил. Я на ту сторону каждый день заглядываю, – признался пограничник. – По разным делам. Лучше вам ехать быстрее.
– Почему мы должны торопиться?
– Мы так с Ржавым договаривались.
– Как я его узнаю?
– По позывному. Не ошибетесь. Внешность характерная. Все лицо в ржавчине. Просто на удивление.
Лесничий поднялся, убрал бинокль, сделал знак Величко и начал быстрый спуск к дороге. Все устремились за ним, хотя никто его не обгонял.
Микроавтобус вместе с «УАЗом» погранслужбы стоял на том же месте, где его оставили.
Второй старший прапорщик выбрался из своей машины, где у него была установлена рация, и не по-уставному, слегка вальяжно, доложил подполковнику:
– Валерий Витальевич, сообщили сейчас. Карл нашел схрон. Большая яма с настилом из веток. Оттуда, видимо, и «АГС». Там же большой запас гранат и взрывчатки. Много патронов. Причем разного калибра, есть даже натовский пять пятьдесят шесть. У этой банды такого оружия не было. Требуют на место Иванова.
Начальник погранотряда объяснил командиру боевой группы волкодавов:
– Карл, это та собака, про которую я говорил. Надо будет заминировать яму. Пусть укропы приходят. Если вам не трудно, забудьте про этот схрон. Чтобы слух не прошел.
– Нам не трудно, – пообещал Лесничий. – Мы забудем. Благодарю за прием и помощь. Нам пора. Неудобно заставлять долго ждать себя.
– Иванов, готов отработать? – спросил подполковник второго старшего прапорщика.
– Мне, по сути дела, нечем. Что-нибудь на месте подберу. У бандитов взрыватели должны быть.
Начальник погранотряда тут же объяснил Лесничему:
– Старший прапорщик Иванов – наш лучший специалист по хитрым взрывным устройствам. Только вот со снабжением у нас плоховато. Приходится ему самому выкручиваться, придумывать всякие гадости для бандитов.
Сергей Ильич посмотрел на старшего прапорщика и спросил:
– «МС-4» устроит?
– Еще бы! Только где ее взять?
– Редкозуб, выдели из своего арсенала. В благодарность за помощь.
Сергей Ильич хорошо знал своего сапера. Ящик с минами-ловушками был отправлен майору Святославову, но у Редкозуба, как и всегда, имелся собственный запас, который загружали в машину в отдельном ящике.
Сапер группы волкодавов не пожадничал. В салоне микроавтобуса зажегся свет. Копаться в этом ящике в темноте не решился даже сам его хозяин. Через десять секунд он выбрался из машины, держа в одной руке мину «МС-4», в другой – взрыватель от нее.
Редкозуб вручил все это старшему прапорщику. Получилось почти торжественно.
Иванов расплылся в радостной улыбке.
– Пользуйся моей добротой, – заявил Редкозуб. – Для хорошего дела не жалко. Объяснять азы не буду. Ты, наверное, и сам все делать умеешь.
– Справлюсь, спасибо. – Старший прапорщик бережно принял не тяжелый груз.
– Когда возвращаться будете? – поинтересовался подполковник.
– Дня через два, думаю. Может, через три. Вам позвонят.
Сергей Ильич решил дольше время не тянуть, сел за руль, прощально поднял руку и сразу тронулся с места. Он заранее договорился с Иващенко, что перед границей поведет машину сам.
Волкодавы даже не поняли, как пересекли границу. То ли на дороге не было шлагбаума, то ли бойцы просто не разглядели его в темноте. Но вполне можно было допустить и такую мысль, что бойцы армии ДНР умышленно демонтировали этот самый шлагбаум, таким вот образом крепче привязывая себя к России. Хотя бы ментально, в собственном сознании.
Определить комбата Ржавого, как и предупреждал старший прапорщик, оказалось проще простого. Все его круглое, немножко смешное и добродушное лицо было покрыто россыпью крупных веснушек. Наверное, комбат с детства носил эту кличку, а потом выбрал ее себе позывным, хотя тот, согласно законам конспирации, не должен иметь никакой привязки ни к внешности, ни к анкетным данным этого человека. Иначе он может попросту выдать его.
