Она предприняла еще одну попытку:
– Все… ну, то есть почти все… понимают, что истории моего отца – это просто сказки. Но любовь – это не иллюзия, – и услышав, как недоверчиво фыркнул Рэнсом, твердо повторила: – Нет.
Внезапно ее осенило.
– Подождите! – Она вскочила из-за стола и бросилась в сторону лестницы. – Подождите здесь минутку, и я вам докажу…
Она выскочила в коридор, пробежала по нему и, быстро перебирая ногами, взлетела по всем тридцати четырем ступенькам в башню. Там она стремительно перерыла полученные письма, нашла знакомый конверт и бросилась вниз по лестнице, прижимая конверт к себе.
Она вернулась в столовую запыхавшаяся, но торжествующая.
– Вот! – Она предъявила помятый конверт. – У меня в руках доказательство того, что папины истории способны изменить человеческую жизнь. Доказательство, что истинная любовь всегда побеждает.
– Сейчас, приготовлюсь к разгрому… – Герцог поднес к губам свой бокал и осушил его залпом. – Продолжайте.
Иззи развернула письмо и начала читать:
«Дорогая мисс Гуднайт,
мы никогда не встречались, и все-таки я считаю Вас близкой подругой. Может, даже сестрой. Моя гувернантка начала читать мне истории Вашего отца, когда мне было всего шесть лет, и с тех пор, как я себя помню, добрые жители Моранглии населяли мои сновидения – наверное, так же, как Ваши. Узнав о безвременной кончине сэра Генри, я несколько месяцев подряд ночь за ночью оплакивала его и Вас.
Теперь я уже выросла, как, должно быть, и Вы. В этом году мой отец выбрал мне мужа, не спрашивая моего согласия. Выбранный им человек не жесток и не груб, однако он кажется мне бесчувственным и холодным. Я уверена, что он не любит меня и скорее всего никогда не полюбит. Он вознамерился присвоить меня, и теперь идет к этой цели, проявляя не больше чувств и внимания, чем случается проявлять мужчинам при покупке лошади. Предстоящая жизнь с ним внушает мне ужас.
Все эти объяснения наверняка покажутся Вам знакомыми. Ведь правда же, я вылитая Крессида из тридцать пятого выпуска, когда отец объявил о ее помолвке и она узнала, что ее жених – ужасный лорд Туполоб? Вот только башни без окон и стайки помощниц-мышек у меня нет.
Мое сердце, как и сердце Крессиды, уже много лет принадлежит другому. О, мисс Гуднайт, как бы я хотела познакомить Вас с ним! Как и Ульрик, он вырос в небогатой семье. Однако он уже не раз показывал, на что способен, и демонстрировал такое понимание и преданность, каких я не видела даже от самых близких подруг и родных. Я люблю его всей душой.
Я стою перед ужасным выбором. Но я сумела прислушаться к советам сердца и принять смелое решение.
Я последую примеру Крессиды и сбегу. Даже без помощи мышек.
Можете не сомневаться: завтра же я буду вместе со своей истинной любовью, и мы вдвоем выдержим все испытания жизни. Огромное спасибо Вам, мисс Гуднайт, и Вашему дорогому отцу, память о котором живет в его сказках и сердцах людей».
Когда Иззи подняла голову, в уголках ее глаз блестели слезы.
– И подпись: «С бесконечной признательностью – Ваша леди Эмили Ривердейл».
Она с победным видом опустила руку с письмом. Вот так-то! Это письмо наверняка тронет Рэнсома.
Он и вправду не остался равнодушным.
Не говоря ни слова, он встал. И навис над столом, рослый, смуглый и зловещий, как грозовая туча. Его руки сжались в кулаки. Иззи перепугалась: судя по виду, еще секунда – и он начнет метать молнии.
По спине Иззи побежали мурашки.
Всегда такой сдержанный, Дункан лихорадочно размахивал руками, силясь привлечь внимание Иззи.
– Что такое? – шепотом спросила она камердинера. – Что не так?
Вытаращив глаза, Дункан указал на письмо в ее руке и одними губами выговорил: «Вот это».
Это?..
Герцог широкими шагами вышел из столовой, а Иззи снова пробежала взглядом письмо, пытаясь понять, какие слова оскорбили его. Письмо выглядело вроде бы пристойно, разве что…
Остановив взгляд на подписи отправительницы, Иззи похолодела. Казалось, ее сердце и желудок вдруг поменялись местами.
Не может быть. Только не это.
Эмили Ривердейл.
Леди Шемили Ливерпейл.
Глава 16
Господи, ну и дура же она!
Письмо, которое Иззи сжимала в руке, написала бывшая невеста Рэнсома. Та самая вертихвостка, которая сбежала с фермером и стала причиной появления шрама на лице герцога, чуть не погибшего при попытке вернуть невесту. А Иззи угораздило прочитать это письмо вслух в присутствии Рэнсома как доказательство вечной любви!
Проходя мимо Дункана, она сунула ему письмо, потом подхватила юбку одной рукой, а подсвечник со свечой – другой.
– Надо догнать его.
Шагая так быстро, как только позволяли тугой корсет и ткань платья, она вышла в коридор.
– Рэнсом, подождите!
Он даже не сбавил шаг, предостерегающе бросив через плечо:
– Не сейчас.
Эти слова обрушились на нее, как удар в грудь, вынудив застыть на месте. Пропустить такой ответ мимо ушей было невозможно. В нем сказывалось наследие одиннадцати поколений людей, умеющих отдавать приказы.
Герцог был зол, оскорблен и мог взорваться в любую секунду.
Собравшись с духом, Иззи все-таки последовала за ним.
Она прибавила шагу, чтобы не отставать, мимоходом подумав о том, как хорошо он изучил расположение этих комнат и коридоров, вышагивая по ним ночами в темноте.
Наконец он свернул в какую-то комнату, и Иззи поняла, что здесь она сумеет загнать его в угол.
Выбранная комната оказалась библиотекой.
Как ни странно, именно в библиотеку Иззи до сих пор избегала заглядывать. Хотя эта обширная комната со шкафами красного дерева, возвышающимися от пола до потолка, была способна заворожить истинного библиомана, его восторг скорее всего смешался бы с невыносимой печалью. Даже беглого взгляда в первый день хватило Иззи, чтобы понять: все хоть сколько-нибудь интересные и ценные книги давным-давно пропали. Уцелели лишь сухие трактаты по земледелию да устаревшие календари, но и они были безнадежно испорчены плесенью и насекомыми.
Иззи давно уже пообещала себе, что, когда у нее появятся деньги, она приведет эту комнату в порядок и снова наполнит ее лучшими книгами, какие только можно найти. Книгами в добротных переплетах из мягкой кожи всевозможных цветов – темно-зеленого, глубокого синего, благородного коричневого, насыщенного бордо. Когда-нибудь она будет проводить дождливые дни, сидя вон у того массивного камина в уютном кресле, закутавшись в плед и увлеченно читая захватывающий готический роман.
А пока приходилось довольствоваться жизнью, подобной этому роману.
