– Тем самым мы раскроем наш план уничтожения важного объекта ИГИЛ. Лично у меня нет никаких сомнений в том, что в штабе сирийцев полно тех самых персонажей, которые сливают информацию игиловцам. Бандиты платят бешеные деньги, а офицеры правительственных войск получают копейки, да и те с задержкой.
– Считаешь, информация уйдет в Эр-Ракку?
– Почему именно в Эр-Ракку? Она может уйти и в Анкару, и в Доху, что, в принципе, одно и то же. Смотря откуда предатели получают деньги.
– Да, патовая ситуация. Бомбить с малых высот мы не можем, подсветить объект с земли для атаки с высоты недосягаемости переносных зенитно-ракетных комплексов некому, применять стратегическую авиацию слишком рискованно. Нас и так обвиняют в гибели мирных жителей, а тут наверняка будут жертвы.
– Почему патовая, Виктор Алексеевич? – проговорил Пестов.
– Что ты имеешь в виду, майор?
– У нас же в море стоит флотилия.
– Стоит, ну и что? Предлагаешь послать в тыл врага морских пехотинцев?
– Нет, они не дойдут. На крейсере есть пусковые установки управляемых реактивных снарядов «Радиан».
– И что?
– А то, что если боеголовки заменить на заряды установки ориентиров, то «Радианы» ночью спокойно и точно забросят целеуказатели к резервуарам, на холм, и на высоту сто тридцать четыре и восемь. Координаты мы им дадим, дальности работы «Радианов» вполне хватит. Так что, товарищ полковник, если с кем и связываться, то с командующим флотилией.
Грубанов улыбнулся:
– Я всегда говорил, что ты у меня лучший!
– Только он? – воскликнул Масатов. – Между прочим, я подумал то же самое, но из скромности промолчал.
– Ладно, уломал. Ты тоже лучший. – Грубанов по внутреннему телефону вызвал помощника: – Саша, связь мне с крейсером «Москва», с контр-адмиралом Садаровым.
– Есть, товарищ полковник! Сейчас обеспечу. – Через несколько секунд помощник доложил: – Связь установлена, переведена на ваш телефон.
Полковник поднял трубку.
– Алло?! Александр Сергеевич? Это Грубанов. Здравия желаю!.. Спасибо, почти все по плану. Ну и хорошо. Так точно, видел, впечатлен. Есть просьба, Александр Сергеевич. Вы могли бы бросить в квадрат… – Полковник назвал цифры, – по улитке три и четыре лазерные целеуказатели, активируемые с борта? Я имею в виду установки «Радиан». Отлично… повторяю координаты… отклонения не более трех-пяти метров, если возможно. Прекрасно. Когда, спрашиваете? – Грубанов посмотрел на пилотов.
– Целеуказатели лучше забросить завтра ночью и проверить их, – сказал Пестов.
Полковник продолжил разговор с командующим флотилией:
– В ночь с четвертого на пятое, Александр Сергеевич. Отлично. Желательно проверить, как целеуказатели будут подавать сигналы. Хорошо. – Грубанов улыбнулся. – Спасибо, жду. Что? Да, думаем поработать там. До свидания. – Грубанов положил трубку. – Вот и договорились. Моряки установят целеуказатели и сообщат нам коды. Мы введем их с бортовой системы наведения и атакуем объект с высоты в пять тысяч метров. Решаем задачу шестого ноября.
– Это будет нечто. У мусульман праздничная молитва в пятницу, – заметил Масатов. – В полдень они могут не работать.
Пестов взглянул на друга-штурмана и осведомился:
– Ты не слышал, что сказал Чаглар?
– В смысле?
– В том смысле, что на производстве заняты специалисты-наемники. Им никто не позволит отрываться от работы, а вот местные пойдут в мечеть. Это то, что надо. Меньше риска, что зацепим нефтяников-сирийцев.
Грубанов ударил ладонью по столу.
– Все решено! Если что-то будет новое, вызову, сейчас по распорядку. Завтра, как я понимаю, у вас спланирован отдых?
– Посидим немного, – с улыбкой сказал Пестов.
– Без спиртного!
– Если только совсем чуть-чуть.
– Смотрите, вылет на боевое задание в десять ноль-ноль шестого ноября.
– Это мы поняли. Кто пойдет с нами?
– Поговорим, сообщу. С кем вы раньше работали в паре?
– С экипажем майора Васина.
– Это ноль двадцать второй?
– Так точно!
– Вот с ним, скорее всего, и полетите. Свободны, если нет ко мне вопросов.
– Вопросов нет.
– Да, чуть не забыл. Видел в штабе Топалову. – Командир авиабазы улыбнулся.
– Ну и что? – спросил Пестов.
– Не знаю. С чего бы это ей заходить в строевую часть?
– Мало ли.
– Да, конечно. Ступайте.
– Есть!
Пестов и Масатов вышли из штаба.
На улице штурман спросил:
– А к чему Грубанов упомянул Машу?
– Так у него и спросил бы.
– Ага! Ответил бы он.
– А я откуда могу знать? Завтра у нее и выяснишь.
4 ноября
Следующий день для Пестова и Масатова оказался переполнен заботами самого разного рода. На разборе полетов полковник хвалил командира и штурмана ноль тридцать четвертого, но не только их. Боевые задачи успешно выполнили все экипажи. Еще не было случая, чтобы кто-то вернулся на базу, не поразив цели.
С обеда Масатов занервничал. Пестов успокоил его. Не было смысла суетиться, если в данных условиях подготовить мероприятие не составляло никакого труда. Штурман принес еще апельсины.
В шесть вечера Пестов прогнал капитана в его отсек, куда пришли техник самолета Володя Юдин и капитан Левин. Формально они должны были появиться через полчаса после начала застолья, в 19.30.
Ровно в семь к Пестову зашли майор Нерезов и лейтенант Топалова. Начмед был в полевой форме, Мария – в легком, очень идущем ей платье с тонкой ниточкой янтарных бус. Она выглядела шикарно, преподнесла виновнику торжества мужскую туалетную воду и букет невзрачных цветов, которые росли возле взлетно-посадочной полосы. Других на базе достать было нельзя.
– С днем рождения вас, Павел Сергеевич! Желаю здоровья, любви, счастья! Хотя ваш день рождения и не сегодня, но какая разница, да?
Пестов рассмеялся.
– Так вот зачем ты, Маша, ходила в строевую часть!
– Да, только там сказали, когда у вас день рождения. Ваши коллеги сделали вид, что не знают.
– Извини, ничего, что на «ты»?
– Ничего. Вот только до конца не пойму, почему вы решили разыграть этот спектакль? Ради своего друга Левина?
Майор развел руками.
– Маша, тебе не в армии служить, а в следственном комитете.
– Неужели вы думаете, что это было так сложно понять?
