Майский что-то протестующе прошипел сквозь зубы, но Дугин и не подумал его отпустить.
Ответ последовал не сразу. Сначала за приоткрытой дверью послышалась какая-то возня, затем свет, проникающий в камеру, сделался ярче – кто-то увеличил мощность фонаря, освещающего комнату охранников.
– Чего ты добиваешься? – зло глянул на Дугина Майский.
– Хочу понять, что происходит, – ответил тот, не отводя взгляда от приоткрытой двери.
– Нас хотят выпустить!
– Ох, сомневаюсь…
Дверь в камеру открылась шире, и в освещенном дверном проеме возник силуэт невысокого человека. Поскольку источник света находился у него за спиной, лица человека не было видно.
– Прошу вас выйти из камеры, – произнес новый, незнакомый голос.
– Простите, с кем мы имеем дело? – спросил Дугин.
– Старший лейтенант Ступин, – представился незнакомец.
– Старший лейтенант Ступин! – радостно воскликнул Майский. – Я Антон Майский! Вы помните меня? Мы вместе с вами уточняли график дежурств у входа в Лабиринт! А рядом со мной!..
– Мне известно, кто вы, – перебил Майского офицер. Голос его по-прежнему оставался ровным, сухим и невыразительным. – Выходите из камеры.
Майский рванулся к выходу, но Дугин по-прежнему крепко держал его за руку.
– А как насчет извинений? – поинтересовался у офицера Дугин.
– Простите? – непонимающе переспросил человек, стоявший в дверях.
– Я так полагаю, что мы с профессором Майским вправе рассчитывать хотя бы на извинения за незаконное задержание, – пояснил свою мысль Дугин.
Старший лейтенант Ступин хмыкнул весьма неопределенно.
– Выходите, – сказал он. – Мы обсудим и этот вопрос.
– Чего мы еще ждем? – едва слышно процедил сквозь зубы Майский. – Чтобы нас силой вытащили из камеры?
Дугин и сам понимал, что тянуть время дальше не имеет смысла, – старший лейтенант Ступин или тот, кто называл себя этим именем, не скажет ничего сверх того, что уже сказал. Отпустив руку Майского, Дугин не спеша поднялся с койки и следом за шефом, медленно волоча ноги, как будто к каждой из них подвесили по пудовой гире, направился к выходу из камеры.
Дежурное помещение было ярко освещено. Два переносных фонаря, включенных на полную мощность, стояли по углам небольшой комнаты. Оба были направлены на два пустых стула, поставленных в метре друг от друга у противоположной стены.
Как только Дугин вышел из камеры, охранник захлопнул за ними дверь и прикладом трассера подтолкнул арестованного к центру комнаты, где уже стоял, щурясь от яркого света и растерянно глядя по сторонам, Майский.
После такого начала ни на что хорошее рассчитывать не приходилось.
Охранники с трассерами в руках, широко расставив ноги, неподвижно замерли в противоположных концах комнаты: один – возле дверей камер, другой – возле двери, за которой находился выход с гауптвахты.
– И что теперь? – с вызовом посмотрел на державшегося в тени офицера Дугин.
– Присаживайтесь, – указал на приготовленные для них стулья офицер.
– Это просто беседа или допрос? – недовольно скривил губы Дугин.
– А это уж как вам будет угодно, – ровным, невозмутимо спокойным голосом ответил офицер. Выждав несколько секунд, в течение которых арестованные не двинулись с места, он так же спокойно добавил: – Если вы не станете выполнять то, что от вас требуется, мне придется приказать солдатам заставить вас сделать это. Поверьте, мне очень не хотелось бы так поступить.
Дугин глубоко вздохнул и ненадолго задержал дыхание. Он хотел увидеть глаза офицера, который так же, как солдаты, был одет в полевую форму. Но старший лейтенант Ступин занимал такую позицию, что верхняя половина его лица все время оставалась в тени, отбрасываемой высоко поднятым краем форменного берета.
Дугин медленно выпустил воздух из легких и направился к поставленным у стены стульям.
Следом за ним быстро засеменил Майский.
Сев на стул, Дугин поднял руку, прикрывая ладонью лицо от яркого, режущего глаза света.
Тут же прозвучал приказ:
– Опустите руку!
Дугин негромко чертыхнулся и опустил руку на колено.
Старший лейтенант Ступин сел на стул спиной к фонарям. От Майского и Дугина, сидевших напротив него, офицера отделяло расстояние в четыре небольших шага.
Новое распоряжение:
– Без приказа со стульев не вставать. В противном случае огонь будет открыт без предупреждения.
– Послушайте!.. – попытался обратиться к старшему лейтенанту Майский, но голос его сорвался на фальцет, и ему пришлось сделать паузу, чтобы кашлянуть в кулак.
– Говорить будете только после того, как я задам вопрос, – тут же осадил Майского офицер. – Все, что вам необходимо знать, я сам вам сообщу.
– Ты узнал его? – шепотом спросил Дугин у Майского.
– Кого? – не понял тот.
– Ступина. Ты сказал, что имел с ним дело прежде.
– Я не могу рассмотреть его лицо.
Майский, прищурившись, еще раз посмотрел в ту сторону, где находился офицер, но смог различить только неясный силуэт сидящего на стуле человека.
– Как вы уже, наверное, заметили, – произнес старший лейтенант Ступин, – станция находится на чрезвычайном положении.
– Даже слепому было бы трудно не заметить этого, – не удержался от едкого замечания Дугин.
Офицер никак не отреагировал на его слова.
– Это связано, – продолжил он, – с нападением двойников. Именно поэтому нам пришлось изолировать вас, как только вы вышли из Лабиринта.
– Как получилось, что выход из Лабиринта находится теперь в казарменном корпусе? – не смог удержаться от вопроса Майский.
– Всему свое время, – не пожелал ответить офицер. – Для начала мы должны убедиться в том, что вы люди. Вы согласны пройти тест?
– Вы имеете в виду тест на лизис кровяных клеток? – уточнил Дугин.
– Именно так, – слегка наклонил голову офицер.
– Нет проблем, – Дугин слегка развел руки в стороны. – Хоть сейчас.
– Предупреждаю, вы должны оставаться на своих местах и не совершать резких движений, – сказал офицер. – В противном случае придется снова надеть на вас наручники.
Старший лейтенант Ступин сделал жест солдату, стоявшему возле дверей камер. Тот подошел к столу, расположенному за спиной у офицера, положил сверху на него трассер и взял что-то из ящика стола.
Обойдя стул, на котором сидел офицер, солдат приблизился к арестованным.
– Протяните руку, господин Майский, – распорядился старший лейтенант.
