Книга Изобретатель смерти, страница 49. Автор книги Николай Леонов, Алексей Макеев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Изобретатель смерти»

Cтраница 49

– Стас, ты прав! Характер у меня дерьмовый! Но что выросло, то выросло. Давай лучше думать, что делать. Мне надо работать как проклятому, документы не просто читать, а анализировать! Здесь я это делать не могу – после Тамары надо и замки в двери поменять, и на «жучки» квартиру проверить, а у меня на это нет ни времени, ни сил – все потом.

– Петровка тоже отпадает – во-первых, ты там с голоду помрешь, а во-вторых, пусть после истории с Шатровым шум поутихнет – сам знаешь, как нас там все любят. Остается проситься на постой к Степану. Причем нам обоим, чтобы я тебе и помогал, и готовил – если тебе под нос тарелку не сунуть и не ткнуть в нее носом, как котенка, то ты сам и не вспомнишь о том, что надо есть.

– С Петром надо посоветоваться, – заметил Гуров.

– Обещал в обед приехать, – сказал Стас. – Пойду гляну, что в холодильнике осталось. Все голодные приедут, и их покормить надо, да и самим поесть.

Крячко ушел на кухню, а Гуров остался в гостиной и начал размышлять, где же он мог так страшно ошибиться.

К приезду Петра, а потом Степана некоторое подобие обеда было готово, но они не столько ели, сколько обсуждали дело. Степан сразу согласился пустить к себе Льва и Стаса и даже пообещал, что сам с ними поселится, чтобы дело шло быстрее. Крячко попробовал заикнуться о том, что тогда Лика может им готовить, но Савельев отмахнулся – она слишком занята. Надолго откладывать не стали, и «великое переселение народов» состоялось сразу после обеда, как только посуду помыли.

Не успел Гуров устроиться на новом месте, как Крячко привез ему всю документацию и отправился домой за вещами, следом Степан привез еще одну кипу, и гора получилась впечатляющая. Но Льва это не пугало, ему нужно было занять свою голову работой, чтобы не думать о том, что по его вине мог умереть невиновный человек…

Дни слились в один, время суток никто не различал, спали тогда, когда сил не оставалось уже совсем, а проснувшись, снова принимались за документы. В стопу совершенно бесполезных бумаги откладывали только после того, как их просмотрели все трое и все пришли к выводу, что они не нужны. По несколько раз в день приезжал Орлов, смотрел документы, давал советы и возвращался на службу. Гуров работал без отдыха и продыха, прерываясь только на короткий сон и еду. Крячко, которому Степан тихонько сказал, что если Лев выяснит, что из-за его ошибки погиб человек, то застрелится, потому что жить с этим не сможет, бдил за другом изо всех сил. Кстати, Орлову Стас об этом тоже сказал, и тот забрал из их сейфа и положил в свой кобуры с пистолетами – так спокойнее будет.

Все решилось в один день, в четверг! Степану утром позвонили с работы и велели приехать, а Лев со Стасом работали с документами, когда Гуров взял в руки протокол допроса одной официантки, пострадавшей от осколков в павильоне. Он начал читать его и почувствовал, что ему стало нечем дышать, а сердце забилось где-то в горле. С огромным трудом он взял себя в руки, дочитал и обессиленно откинулся на спинку кресла. Встревоженный Крячко подскочил к нему, взял листок, прочитал сам, и ему стало страшно за друга.

– Стас, я убийца, – тихо проговорил Гуров. – Лазарев погиб из-за меня. Наташа… Ну, жена Зубренка… Она сказала, что за самым крайним столиком во втором ряду справа от них, то есть за шестнадцатым, сначала никого не было, а потом туда села какая-то семья. А когда она в следующий раз туда посмотрела, то там уже была другая семья. Да не другая семья была за шестнадцатым столиком, а та же самая! Это просто другой столик стал крайним! Вот! – Он показал на листок в руках Крячко. – Эта официантка показала, что какой-то мужчина взял и перенес свой столик из последнего ряда поближе к сцене и поставил его во втором ряду, чтобы его детям было лучше видно. И они оказались прямо под светильником. А официанток и администратора заранее предупредили, чтобы они ни в коем случае не спорили с гостями, вот она и не решилась сказать тому мужчине, что по технике безопасности столики под светильниками ставить запрещено. Оказывается, ни один светильник над столиками не висел! Только по периметру! Если бы тот мужчина со своей семьей остался на месте, светильник упал бы на пол и просто разбился, как и два других! Я идиот! Чугунов же мне русским языком сказал, что три светильника упали очень быстро, один за другим и почти одновременно! Никакая паника не успела бы подняться!

Крячко, который обычно косноязычием не отличался, сейчас не знал, что сказать. Он просто сел на подлокотник и обнял друга за плечи. Некоторое время они молчали, а потом Гуров отстранился и спросил:

– Где у нас программа работы Центра на субботу? Есть у меня одна мысль, и если все совпадет, то я такой кретин, какого на свете еще не было.

– Да в бесполезных она, – подсказал Стас.

– А ее на столе надо было держать перед глазами, как основной документ. – Гуров полез ее искать и, найдя, начал что-то с чем-то сверять, а потом сказал: – Когда найду на том свете Лазарева, на колени перед ним встану и буду прощение вымаливать. – Он то ли заплакал, то ли засмеялся. – Смотри! Вот у нас точное время падения первого светильника – один из тех, кто там был, снял на телефон, как он ту семью накрыл и убил, а уцелев в том аду, потом еще и в Интернет фото выложил – сволочь! Ну, ничего святого у людей не осталось! А вот у нас программа. Если бы все шло четко по ней, то в павильоне в это время вообще никого не должно было быть. Видимо, представители власти не стали там задерживаться и ушли раньше. Вот все по времени и сместилось: первая группа экскурсантов раньше на территорию прошла, раньше и в павильон попала. Может, потому и мест свободных было столько, что некоторые к точно назначенному времени приехали, когда поезда уже ушли. А теперь скажи мне, Стас, я смогу с этим жить?

– Я думаю, что тебе с этим нужно сейчас напиться! Да так, чтобы наутро голова трещала, и никакие дурные мысли в ней не водились! – резко ответил Крячко. – Я тут в баре у Степки ром видел. Дерьмо, конечно, но крепости соответствующей.

– Пьяный проспится, дурак – никогда, – ответил на это Лев. – Да и Степана надо дождаться – ясно же, что его по этому же вопросу вызвали.

К счастью, Степана долго ждать не пришлось. Он приехал, сходу оценил ситуацию и взглядом спросил у Стаса, что произошло. Тот вытащил его в соседнюю комнату и все рассказал. Вернувшись обратно к безучастно сидевшему Гурову, Савельев начал:

– Докладываю. После проверки всех расчетов новой группой экспертов первоначальные выводы предыдущих специалистов были признаны ошибочными. Перекос здания произошел исключительно из-за неправильного расчета… – Он запнулся. – Короче! Я в этом не специалист, вот у меня ксерокопия их заключения, и желающие могут ознакомиться сами, а я уж своими словами. В общем, нельзя было печь в угол ставить, нельзя было здание ставить только на три опоры. Но даже в том случае, если бы здание осело на один угол, ничего страшного не произошло бы, люди, как шары, туда перекатились бы, и дело ограничилось синяками и ссадинами, потому что не настолько большой был угол наклона, чтобы они там все в кровавое месиво превратились. Все дело в крыше! Это надежность ее конструкции не была должным образом просчитана – проектировщики хотели как покрасивее, а надо было как понадежнее! А уж уболтать заказчиков и убедить их в том, что все будет замечательно, это они мастера! Эту проектную мастерскую сейчас проверяют, сплошь сопляки зеленые с непомерными амбициями, а опыта – ноль! Зато гонору выше крыши! Они все такие, блин, прогрессивные, с новым видением и идеями. Вот и довыделывались! Ничего, теперь ответят.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация