– Так что, пожалуй, мы тут слегка увлеклись, – самокритично продолжил Шульгин, – не с той стороны к снаряду подошли. В стратегическом, так сказать, плане можем порассуждать об «Очередных задачах Советской власти» и так далее. Как жизнь в объединенной России строить, как с нашими представлениями цели и возможности господина Сарториуса увязываются. Вместе с Антоном подумаем, как Замок на пользу трудовому народу использовать. Все это мы вполне можем. А именно эту партию доигрывать – это уж как вы с Вадимом затеяли, так и давайте…
– А также все, что потребуется впредь! – негромко, как бы в сторону, сказал Фест.
– Что? Ну да, конечно. И предыдущие 16 пунктов заполни и представь на ознакомление
[68]
, – усмехнулся Новиков.
Обстановка вдруг словно сама собой разрядилась. До этого каждый испытывал крайне неприятное чувство вроде того, что возникает при необходимости напомнить сослуживцу о давно одолженной и до сих пор невозвращенной сумме. Не слишком большой, но и не столь маленькой, чтобы о ней безболезненно забыть. И причины для дискомфорта у каждого были свои, хоть и вызванные одной и той же причиной.
– Давай, Дим, плесни по чарочке «Бакарди» своего, или что там у тебя, – предложил Шульгин. – Пиво мне совсем сегодня не идет. Как-то у нас так получилось… Все принято ерничать, в дело и не в дело поминать картину Репина. А если без смеха, в оригинальном виде – «Не ждали» довольно-таки жизненный сюжет. Человек вернулся с каторги или просто из длительной отлучки, и никто в кадре не понимает, как на его появление реагировать. Главное, радости там ни у кого на лицах не чувствуется…
– У меня такое мнение, что ни с какой не с каторги, а просто папаша бросил семью, пошлялся бог знает где, пропился-проигрался в прах и надумал вернуться. Глядишь, примут Христа ради… – решил окончательно увести разговор в сторону от неудобной темы Андрей.
– Вполне убедительная версия. Вроде как у Солоухина в «Письмах из русского музея», где он другие широко известные полотна перетолковывал, – согласился Воронцов. – Надеюсь, не себя вы имеете в виду. А то бог знает каких вы там в своей экспедиции идей нахватались. Не зря в прежние времена лицам, побывавшим за границей, особое внимание уделялось. У меня, кстати, по этому поводу одно соображение есть…
– Всего одно? – удивился Сашка.
– Пока одно. У ваших новых приятелей партию специально обученных инсектоидов прикупить или на что-нибудь сменять можно?
– Думаю – без проблем, – ответил Новиков. – А тебе зачем?
– В психологических целях. В нужный момент в нужном месте выпустить. Хоть в Лондоне, хоть в Вашингтоне. А потом продемонстрировать, что только мы с ними успешно бороться можем…
– Ну, ты и садист…
– Не знаю, чем смерть от напалма или фосфорных бомб так уж хуже таковой в жвалах культурно выведенного насекомообразного. Покойнику все равно, а уцелевшие, глядишь, правильные выводы сделают, что людей вообще никаким способом убивать не стоит, если они тебя первые не трогают…
– Хорошо, это вопрос не первостепенный, и мы его еще обсудим, когда к плану практических действий перейдем. А сейчас хорошо бы с общей военно-политической доктриной определиться, – предложил Новиков. – Как будем решать – то ли одновременно на всех фронтах воевать, или последовательно, с сосредоточением всех сил на главном направлении?
– Последовательно никак не получится, – вполне категорично ответил Фест. – В Империи так или иначе само начнется, ни Олега мы удержать не сможем, ни бриттов. Даже если на их премьера как следует надавим, другие командование на себя примут. Демократия демократией, а «уж если я чего решил, так выпью обязательно». Нельзя им без этой войны, раз уж решились и судьбы империй на карту поставили.
Отступать бритты не приучены, в двадцатом веке разве только на Галлиполи и в Дюнкерке. Ну, еще Сингапур без боя бросили. Однако же и ту и другую войны они в итоге выиграли, хоть и не совсем с теми итогами, что планировали. Зато и почти без потерь. Ну да, это у нас две, там только одну. Не суть важно. Нереализованная возможность в будущем все равно бросает тень в прошлое. Сейчас они хотят вернуть сразу все потерянное и там, и там. В своем обычном стиле. Бульдог – английское изобретение: – вцепиться мертвой хваткой и не отпускать, пока враг не испустит дух.
Но даже если мы ОЧЕНЬ постараемся и они сейчас отыграют назад, боюсь, что Олег все равно тем или иным способом их спровоцирует. Если не на главном направлении, то в каком-то другом месте. В Индии, в Афганистане, на Мальте, которая ему де-юре принадлежит как наследнику Павла первого. И то, что банды Катранджи Россией направляются и снабжаются, – утаить не удастся…
– А чего утаивать? Будто альбионцы сильно скрывали, когда заварушки у нас на Кавказе или в Средней Азии организовывали… Больно деликатные мы тут все. А надо грубо и прямо, – пожал плечами Новиков.
– Я о том, что России ни война, ни повод к ней были тогда не нужны, нам и без нее забот хватало, оттого они свои интриги и не маскировали. А англичанам из олеговой реальности хоть хиленький повод нужен обязательно. Демократия, туды ее мать! Иначе «избиратель» не поймет. То есть войны хотят обе стороны, но Император все же предпочитает, чтобы они ударили первыми. О будущих учебниках истории думает, – уточнил Фест.
– Нам возражать оснований нет. Нужно только, чтобы британский военный потенциал был разгромлен полностью, как у Испании в девятнадцатом веке, а для экономики план «континентальной блокады» давно готов. Так что, я считаю – ни Олега сдерживать, ни нам особенно в ту войну вмешиваться не надо. Секонд за взаимодействие с Берестиным в прежней роли главного военного советника императорской армии отвечает. Алексей и при штабе «ограниченного контингента» РФ в той же должности числится… Сам с собой взаимодействие налаживает, – добавил Воронцов.
– А что, в армии РФ своих генералов этого уровня не найдется? Захотят они чужаку подчиняться? – усомнился Шульгин.
– Командиры есть. Давно переправлены на ту сторону и отрабатывают взаимодействие с «братской армией». Вплоть до полкового звена. Выше – смысла нет. Мы же не собираемся «ограниченным контингентом» сухопутные стратегические операции проводить. ПВО, зенитная артиллерия, немного авиации и вертолетов – это все мы туда перекинули и на позиции выдвинули. Связисты, само собой, тоже отсюда, группа штабистов дивизионного уровня со своим полковником во главе. К ним приставлены представители оперотдела «пересветов». Для координации совместных действий и своевременного устранения недоразумений. А главным все же пусть Алексей Михайлович будет. Он в курсе всего стратегического замысла, с Олегом давно лично знаком и с нашими отношения наладит, не чужой человек.
Впрочем, они не знают, что на самом деле советский старший лейтенант, сталинский командарм и врангелевский генерал ими руководит. Единый в трех лицах. Просто «товарищ с самого верха», генерал-полковник ГРУ, к примеру, армейским строевым командирам не известный. И не возникнет стандартных коллизий «обезлички», не придется никому в ответственные моменты выяснять, имеет ли право пехотинец или артиллерист в равном звании летчикам и морякам что-то указывать, да хоть и просто советовать. И наоборот, естественно. От такой «независимости» половина бед случилась и в Порт-Артуре, и при обороне Севастополя в Отечественную.
