Повозка прокатила по Моховой к Красной площади и остановилась у Земского приказа.
Из высоких дверей приказа, кои охраняли солдаты-преображенцы, вышли и спустились крыльца двое в камзолах придворных и в пышных париках. Они оба постукивали по мостовой тростями, и оба дымили трубками.
Одного Ярик узнал сразу – это был магистр Маргус, вторым же оказался Яков Виллимович Брюс, – сподвижник Петра Первого, адмирал-фельдмаршал, основатель навигаторской школы, и… тоже прославленный маг.
– Яков, брат мой, – обратился к фельдмаршалу магистр, – мне едва удалось упросить Петра помиловать сего… мм… книгописца… – И он указал на томящегося в повозке Ярослава.
– Ну да, его аллегория о царе-Антихристе была чересчур дерзкой и прямо скажем не слишком удачной… – заметил Брюс.
– Впрочем, Петруше понравилось… Антихрист!.. Конец света! – усмехнулся магистр. – Государя можно не любить, но непременно нужно бояться!.. Плох тот царь, который не внушает трепета! Однако, зачем он нам?
– Тут какая-то загадка… – качнул кудрями парика фельдмаршал Брюс. – В его писаниях есть то, что там быть не должно. И я думаю, нам стоит ещё раз перечитать его грамотки…
Волшебники щёлкнули пальцами и приказали конвою вести осужденного за ними.
Пока они шли, подымались по лестницам, Ярик вертел кругом головою. А кот, бежавший вслед, тыкался во все дыры.
В Земском приказе было на что посмотреть! Тут царил хаос, негде было протолкнуться: носились с бумагами дьяки и чиновники, ибо тут заседал «бурмистр», московский градоначальник. Здесь же и вершился суд, да и Лобное место для расправ виднелось неподалёку – на площади.
Тут же на первом этаже размещалась аптека, а выше неё – так называемая «авистерия», клуб для общения знати, где играли в карты и пили кофию на немецкий «манир». Петровские преобразования прямо на глазах рушили старый и рождали новый мир в неизбежном хаосе и карнавале.
А на чердаке, под самою кровлей приказа, ютилась арифметическая школа, из коей вскоре и родился в Москве университет – ему потом и отдали целиком это здание, перестроенное затем и ставшее Историческим музеем. Сам же университет ещё дважды переезжал, вначале через площадь в Старое здание, а потом и в Новое – в высотку на Воробьёвых горах.
Ярослав, пока его вели, глянул в окно. Там была Красная площадь с торговыми рядами и Лобным местом у храма Василия Блаженного.
Куда его ведут? Зачем? Дракотёнок вился меж ног приказчиков, знатных особ, кавалеров и дам, и, сталкиваясь с ними, мурлыкал тоже изысканно: «Мур! Гламур! Мурло! Мерси, мон амур!..»
Вскоре они явились в кабинет магистра Маргуса, который Ярославу, да и Зиланту сразу же напомнил келью Велияра…
Тут тоже было много книг на полках, что-то кипело в колбах, а позади кресла директора висело огромное старинное зеркало.
Магистр же и адмирал-фельдмаршал как ни в чём не бывало, не обращая никакого внимания на озадаченного гостя с котёнком, дымили трубками и непринужденно болтали.
– Хм… Это его рассуждение о семи божьих днях, о семи государях праведных, после коих наступает Суд и Кара Небес… Или вот это… – Яков Брюс развернул свиток на столе. – Вот!.. Читаю: «И падёт Камень Алатырский, и сам в себе разделится на семь частей, и три ангела вострубят…»
– Ну и что? – пожал плечами магистр. – Похоже на духоборов морок… – Или? Полагаешь, это всё не не просто так?
– А ты прочти дальше! «И раскроет первый ангел Книгу Звёздную, а второй подымет Ключ Златой к Небу, а третий – Острый Меч. И смешаются земные с небесными…»
– Хм! Да он тут про Звёздную книгу, Ключ Суда и Меч Правды рассказывает!..
Магистр схватился за голову. А Брюс закивал, с подозрением зыркнув на Ярослава.
– Вот такие дела! Мы тут, понимаешь, из сил выбиваемся, чтобы понять что к чему и почему. А он – гляди-ко, о том уже с крыш вещает! Подмётные листы разбрасывает!
– Видать, из наших школяров, из академии, – предположил магистр. – Так бывает. Раз! И просветление. Как озарило! Вспомнил что-то из сна, вот и захотел сим поделиться со всем светом.
– Если он из академии, то его ждёт академическое взыскание! – строго заметил Яков Брюс и с подозрением перевёл взгляд на кота… – И тебя тоже, ежели и ты из академии!
– А ну-кось, мил друг, признавайся! Что тебе ведомо о Ключе Золотом и о Звёздной книге? – магистр строго глянул на Ярослава Буслаева.
– Ключ? – смешался Ярослав. – Так ведь ключ Гришка похитил…
– Гришка! – Тут оба мага грозно надвинулись на Ярослава. Котёнок у его ног выгнул спину и фыркнул. – А ты-то сам, кто будешь, ежели не Гришка-раскольник?..
– Я? Я? – изумился Ярослав. – Вы меня не узнали?.. Я же – Ярик Бусинка… – и он вынул из-за пазухи жучка. – Вот же! Вот! Этот амулет – вы подарили, магистр!
– В самом деле! – удивился на сей раз магистр. – Это мой подарок Ярославу Буслаеву!
– Мда… – вздохнул Брюс. – В мире всё запуталось… Всё приходится строить заново… Кто-то изрядно постарался, разрушая старое, всё путая и меняя местами… Это сильная зеркальная магия… Это Мерлин! Мастер зеркал! Боюсь, мы разбудили и выпустили того, кого не стоило будить…
– Посмотри в зеркало! – вдруг приказал Ярославу Буслаеву магистр Маргус. – Кого ты там видишь сейчас? Ну?
Ярослав перевёл взгляд на зеркало… На него смотрел… Гришка Кутерьма.
Что? Что случилось? Почему так?
И тут котёнок с диким мявом бросился через стол и опешивших волшебников на зеркало, в коем тут же и пропал.
Полетели осколки, и всё вокруг тоже стало крошиться и осыпаться, будто мир перемалывался в стёклах калейдоскопа…
* * *
Трясёт, трясёт… Словно едешь без рессор по булыжной мостовой.
А… так и есть. Ярослав увидел себя вновь в повозке, на облучке коей сидел ворон, а по бокам – стражники в кафтанах стрельцов.
Он был едва жив… Смутно помнил о волшебном ключе, о разговоре с магами…
Дыбы и костры… Бушующие толпы… В памяти всплывал то царь Пётр Первый и чародей Яков Брюс, то царь лже-Дмитрий – он же и расстрига Григорий Отрепьев… И там где-то была Линка Златовласка с пистолем, направленным ему прямо в грудь… Выстрел! И в сердце, навылет… Это, наверное, и есть настоящая любовь…
Хаос… Рушащееся время и неузнаваемо меняющийся мир, да и он сам… Кто он теперь?
Почему-то он теперь помнил себя и Григорием… Как будто он попал в его сон и частью сознания прожил его жизнь…
И он помнил, что была – в одном из забытых миров – иная жизнь, где был иной Григорий, и где был иной он – Ярослав Буслаев.
В этой истории всё было иначе! Григорий Кутерьма в ней завёл отряды Батыя в засаду, но Ярик – он же в той истории князь Юрий Всеволодович – одержал победу на реке Сити, а затем перенёс столицу в град Большой Китеж.
