Ему явилась давно знакомая по прошлым играм в сей стране – Волшебная гора, а также долина пред нею с доспехами павших воинов, сквозь кои пробивались травы и цветы.
Заклубились сиреневые туманы, а из них порхнули три вилы, рассыпающие золотистую пыльцу. Ярик, конечно же, узнал их. То были светлоярские самовилы: Купавка, Поманка и Вельмина… Он же сам и дал им эти роли…
Только когда? Давно или прямо сейчас? Хотя здесь это ведь не важно…
Вилы, явившиеся из его мечты, оживили сцену, перенеся всех в Мир грёз и сновидений.
Ярослав невольно оглянулся… Нет, зал мало изменился… Он по прежнему сидел в ложе для создателей сей мистерии и почётных гостей – рядом с магистром Маргусом.
Впрочем, как заметил Ярослав, концертный зал и ранее походил на китежский Изумрудный зал Башни Семиконечной звезды. В таком же зале в Китеже ещё недавно шла игра в Волшебную гору. Ту, в коей уснула зачарованным сном Линка Златовласка. Это продолжение игры!
Ну, конечно! И сей сон о Волшебной горе наслал на нас Морфей, а ведь он отец Мартина Маргуса. Теперь ясно, откуда магистр взял идею игры и этой феерии, и сам её волшебный мир…
А теперь нам нужно разбудить Линку Златовласку! Во что бы то ни стало! Вернуть всё как было… И так закончить, наконец, эту историю!
* * *
Тут Ярик увидел, как на подмостках, совсем не по сценарию сказки, явился его друг, Зилаша. Он выпрыгнул из вихря волшебной золотистой пыльцы, кою рассыпáла Купавка.
– Урр-а! Всем привет! А особенно прекрасной Купавке! Я тут как тут! И весь к вашим услугам!!
Ярик вскочил со своего места, приветствуя дракошку и намереваясь пробраться к нему.
– Да сиди же ты спокойно, Яр! – взволновался магистр. – Не мешай зрителям…
– Смотреть или спать?.. Да оглянитесь же! Весь зал уже спит! Это чары Морфея, сонное волшебство!
Магистр Маргус оглянулся.
– Хм… Однако бывает, что зрители засыпают и сами. Тем более, если играют… эа… «С-спящ-щ-щую…» – Не договорив, он вдруг и сам завалился на бок и склонил голову.
На Ярика же чары не действовали… Вот ещё! Засыпать в собственном сне!
И он пробрался на сцену, переступая ноги дремлющих зрителей.
– Теперь нам нужно разбудить Линку Златовласку! Я уверен – она всё ещё там, в пещере за хрустальными вратами… Там, где мы её оставили…
– Муррр! Тогда нам помешал Гришка! – воскликнул Зилаша.
И только он помянул этого темнозорца, как от края сцены отделилась тень… Впрочем, на неё пока никто не обратил внимания…
– А как же нам это сделать сейчас? – волновался Ярик. – Волшебный ключ в руках Мерлина! А только он и открывает врата!
– Мм-мур! М-мы освободимм её мурр-музыкой! – промурлыкал Зилаша. – Наша свирель – волшебная, а значит, у нас всё получится!
– Светлана! Светочка! – Ярослав обратился к сестре, что стояла в оркестровой яме. – Играй же! Теперь твоё соло!
Света, услышав призыв, очнулась от зачарования, склонилась к пюпитру, куда она положила свирель…
Но там её не оказалось! Она с беспокойством огляделась по сторонам… Где же свирель? И вдруг заметила, как, опрокидывая скамейки, инструменты и пюпитры, кто-то выбирается из оркестра, держа в руке похищенную свирель!
– Ой, кто это? Он же забрал свирель! – воскликнула Светлана, бросаясь следом.
– Это же Гришка! Гришка Кутерьма! – присмотревшись, узнал похитителя Ярослав. – Давно же тебя не было, приятель! Опять ты тут? Тенью к нам проскользнул?
– Муррр! А вот мы сейчас тебя поймаем-мм! – грозно взмяукнул Зилаша.
– Нипочём не поймаете! – возразил им Гришка (а это и в самом деле был он). Григорий остановился посреди сцены, встал и начал подносить к губам свирель. – Это моя свирель! Не отдам! Ни за что! Вы все в моей власти!
– Нет! Это не твоя свирель! Нахал!.. – возвысила голос Купавка, явившись на сцене рядом в вихре золотистой пыльцы.
– Нахал наехал! Ну и охальник! – сбалагурил Зилаша, прыгая на сцену.
Музыка было зазвучала, погружая всех в оцепенение, так что и у Ярослава отяжелела голова… Но тут Зилаша крикнул, обращаясь к собрату дракончику, что опутывал волшебную свирель.
– Эгей, послушай-ка, братец! Да, да! Ты, дракон свирели! Как ты-то к этому относишься?
И тут дракончик, обвивавший свирель, очнулся, расправил крылышки, взмахнул ими и… вырвал себя и свирель из рук Гришки!
Мелодия, едва зазвучав, оборвалась, а Гришка оступился, нелепо оседая.
– Так-то! – попенял Зилаша. – Волшебные вещи не служат кому ни попадя!
Оживший дракончик подлетел к очнувшемуся Ярославу и вручил волшебную свирель вместе с собою ему. А затем он вновь оплёл свирель, обернувшись её украшением.
– Вот теперь всё так, как и должно быть! – возликовала Купавка. – Пора уже нам будить Златовласку!
– Да, поспешим! – обрадовался Ярослав. – Нельзя медлить!..
Гришка же тем временем потихоньку отползал от оживших декораций и Волшебной горы – в сторону, к боковой двери у края сцены.
– Смотрите! Смотрите! Уходит же! – воскликнула Светлана, очнувшаяся средь оркестра, уже пришедшего в себя и опять, по мановению дирижёра, продолжившего играть главную тему «Спящей царевны».
Все глянули в сторону двери, в которой пропал Григорий. Когда он открыл её, стало видно, что он вступает на полуразрушенный мост в опрокинутом Китеже, что ведёт в Башню Креста.
Из-за кулис высыпали святиборцы… И тут дирижёр – он же и владыка снов Морфей – взмахнул своей палочкой, и музыка резко оборвалась. И все видели, как тень, оторвавшаяся от него, чёрной птицею пролетела меж музыкантов и затем порхнула в щёлку за закрывающейся дверью…
Светлана бросилась следом.
– Он ушёл! Сбежал! – негодовала она.
– Мы ещё встретимся! – воскликнул Ярослав. – А сейчас к Линке!..
Тотчас упала кисея занавеса и так прервалась связь между Страной снов и явью… И все поняли – наступил антракт.
* * *
Дирижёр Морфей устало опустил руки и уселся на вращающееся сиденье.
И тут магистр Мартин Маргус (по отчеству Морфеевич, как мы помним), подойдя к отцу, тронул его за плечо.
– Это был он? Опять?.. Тень?
Морфей кивнул:
– О да… И он очень силён… Марабель в его власти. Сам Мерлин служит ему… И мы не можем более рисковать – это последнее представление…
– А как же быть со спящей царевной? Мы должны пробудить её сейчас же… Несмотря ни на что… – напомнил магистр.
