И чуть ли не каждый раз оказывался таким же нежеланным гостем, как и сейчас.
— Видишь, мы регулярно общаемся, так что сейчас он вполне может пойти к себе, а мы продолжим.
— Что это? — Не обращая внимания на его слова, Адан выхватил у Мэдисон бумаги.
— Список гостей на свадебную церемонию.
— А я приглашен? — Адан придвинулся к ней еще ближе.
Мэдисон никак не реагировала на его близость, и от этого Зейн злился еще сильнее.
— Разумеется. Это настолько очевидно, что тебя даже не стали вносить в список гостей.
Адан задумчиво разглядывал список:
— Такой цветник… По-моему, Найджа Томас для тебя еще слишком маленькая, Тала Васем слишком скучна, а Лайлу Квериши я бы и сам с удовольствием затащил в постель. — Адан подмигнул Мэдисон. — Но тебе она и в подметки не годится.
Так, с него хватит.
— Если ты уже закончил соблазнять мою помощницу, то можешь возвращаться к себе, а мы вернемся к делам.
Адан неохотно встал:
— Знаешь, ты начинаешь говорить как Рафик. Неужели все твое чувство юмора осталось в Штатах?
— А все твои манеры остались в самолете?
— Женщинам мой самолет очень даже нравится.
— Проваливай. Прямо сейчас.
Адан нахально рассмеялся:
— Не заводись, я прекрасно понимаю и намеки и причину, по которой ты ни с кем не хочешь делиться мисс Фостер. — Он повернулся к Мэдисон: — Рад с вами познакомиться, мадам. Если вам вдруг понадобится защита от этого тирана, не задумываясь обращайтесь ко мне.
Защита ей явно нужна, только не от него, а от самого Адана.
— Уверяю тебя, Адан, мисс Фостер в надежных руках и в твоей помощи не нуждается.
— Тогда мне лишь остается пожелать вам спокойной ночи.
С этими словами Адан наконец-то ушел, и, закрыв за ним дверь, Зейн повернул в замке ключ.
— Общество моего брата тебе явно понравилось. — Зейн все еще чувствовал, как внутри его все буквально кипит от гнева. — Но должен тебя предупредить: он настоящий мастер соблазнения, держись от него подальше.
— Странно слышать такие слова от тебя. — Мэдисон отбросила бумаги и вздохнула. — Он так молод и на вид совершенно безобиден.
— Он младше меня на пять лет. Ему двадцать восемь, и он уже давно не ребенок.
— То есть я старше на три года. Ты правда думаешь, что он мне интересен?
Зейн никогда не думал, что ей уже за тридцать, но, с другой стороны, он ведь никогда и не спрашивал, сколько ей лет.
— Да даже если бы ты была вдвое его старше, Адана это бы не остановило. Стоит ему положить глаз на красивую женщину, и его уже ничто не удержит.
— Прекрати изображать из себя ревнивого монарха.
— Я лишь волнуюсь о твоем благополучии.
— Неужели? Последние дни оно тебя не слишком-то заботило, как и все остальное. Ты вообще почти не обращал на меня внимания.
И чуть не сошел при этом с ума.
— Ты сама просила, чтобы я перестал тебе навязываться.
— Ты стал полностью меня игнорировать, а я этого не заслужила.
— А я, по-твоему, заслужил эту пытку?
— Какую еще пытку?
Засунув руки в карманы, Зейн подошел к ней чуть ближе.
— Каждый раз, как ты оказываешься рядом, я едва сдерживаюсь, чтобы к тебе не прикоснуться. Поэтому у меня остался лишь один выход — держаться от тебя подальше.
— Мог бы, по крайней мере, соблюдать банальную вежливость.
Скинув пиджак, Зейн набросил его Мэдисон на плечи:
— Пока ты так одеваешься, ни о какой вежливости можешь и не мечтать. Я с трудом сдерживаюсь и не даю волю рукам, но ни на что другое меня уже не хватает.
— Зейн, на мне обычная блузка и юбка до колена! Последние пару недель я одевалась примерно так же.
— А я все эти недели мучился и боролся с собой.
— Хорошо. — Мэдисон устало потерла лоб. — С сегодняшнего дня я стану с ног до головы заворачиваться в мешковину.
— Надевай что хочешь, но я все равно не перестану мечтать о твоем роскошном теле.
— Ну и чем ты после этого отличаешься от всех остальных мужчин?
Подавшись вперед, Зейн уперся руками в диван по обе стороны от нее.
— Значит, вот как ты обо мне думаешь? Для тебя я всего лишь один из многих и та ночь ничего для тебя не значила?
В глазах Мэдисон полыхнуло неприкрытое желание.
— Она была… Была…
— Восхитительной?
— Неблагоразумной.
Зейн легонько поцеловал ее в щеку и уткнулся носом ей в шею.
— Скажи, что не хочешь все повторить, и тогда я оставлю тебя в покое.
— Ты просишь меня соврать.
Зейн прикоснулся губами к ее губам.
— Я прошу, чтобы ты признала, что все еще меня хочешь и что так же, как и я, ни о чем другом и думать не можешь.
— Перестань, мне и так сложно сопротивляться.
Ухватив Мэдисон за запястье, он прижал ее ладонь к своей ширинке.
— Думаешь, мне сейчас легко?
Не пытаясь высвободиться, Мэдисон легонько его погладила.
— Да, и тебе непросто.
И тогда Зейн не удержался и все-таки ее поцеловал, но когда Мэдисон попыталась привлечь его к себе, он отстранился.
— Понятно, — выдохнула она, глядя на него снизу вверх. — Ты решил меня подразнить, а теперь повернешься и уйдешь, просто чтобы наказать меня.
— Клянусь, я ни за что не собираюсь тебя наказывать. — Зейн опустился перед ней на колени, чтобы воплотить в жизнь одну из своих самых навязчивых фантазий. — Разумеется, если ты не относишь к наказаниям невыносимое блаженство.
Не говоря больше ни слова, Зейн стянул с Мэдисон трусики, раздвинул ей ноги и, по-прежнему глядя прямо в глаза, поцеловал сперва одно бедро, затем второе, каждое мгновение ожидая, что она начнет сопротивляться. Но Мэдисон, даже и не пытаясь бороться, замерла на месте.
— Расстегни блузку и спусти бюстгальтер, — велел он, понимая, что она может и не послушаться.
Но, снова подчинившись, Мэдисон трясущимися пальцами послушно взялась за застежки.
От одного вида разгоревшегося в ее глазах желания и божественной груди Зейн едва не набросился на Мэдисон, но все же сумел сдержаться.
— Скажи, что хочешь, чтобы я продолжал.
— Как будто ты этого и сам не видишь, — хрипло выдохнула она.
— Тогда скажи.
— Я хочу, чтобы ты это сделал.
