Вздрогнув от неожиданности, Мэдисон обернулась и увидела застывшего на пороге Зейна Мехди.
— А ты всегда врываешься без стука?
— Дверь была приоткрыта.
— Да неужели? — Мэдисон потуже затянула поясок халата. — Готова поклясться, что заперла ее, прежде чем пойти в душ. Но будем считать, что я попала в восточную сказку, где возможны любые чудеса, а двери по волшебству открываются сами собой.
Невозмутимо пройдя в комнату, Зейн принялся задумчиво разглядывать костюмы, юбки и брюки, что она всего пару минут назад развесила в шкафу.
— Как я и предполагал. Традиционная одежда.
И откуда только в людях столько наглости и зазнайства?
— Обычно такую одежду называют деловым стилем.
— К чему дела, ради которых стоит прятать свою истинную натуру? — тихо спросил Зейн, проведя кончиками пальцев по одной из шелковых юбок, и Мэдисон вздрогнула, ощутив это прикосновение так, словно юбка была на ней самой.
— А что ты знаешь о моей истинной натуре?
— Думаешь, я ни разу не встречал таких, как ты? — Зейн обернулся с обольстительной улыбкой на губах. — Под строгий костюм ты всегда надеваешь цветное белье.
Просто угадал.
— Смелое предположение.
— А я не прав?
Мэдисон не стала ни подтверждать, ни опровергать его слова.
— Неужели у вашего высочества нет никаких срочных дел? Может, тебе стоит проверить засовы на всех дворцовых дверях?
Зейн неторопливо подошел чуть ближе:
— Я уйду, как только узнаю, почему ты сюда явилась. Я ясно сказал, что не нуждаюсь в твоей помощи.
Мэдисон уже и сама начала задаваться этим вопросом.
— Твой брат убедил меня в обратном.
— Рафик не несет никакой ответственности ни за меня, ни за Баджул, а я в состоянии разобраться со своими делами без посторонней помощи.
Ну конечно. Чем дальше, тем сильнее Мэдисон убеждалась, что он отчаянно нуждается в ее помощи, но еще не готов это признать. Пока.
— Судя по тому, что я здесь уже успела увидеть, народ принимает тебя не слишком-то ласково.
Его лицо мгновенно окаменело.
— Мисс Фостер, как я вам уже говорил, у народа просто нет выбора. Я — законный правитель, и людям придется с этим смириться.
— Но разве вам самому не хочется, чтобы народ вас поддерживал?
— И как же ты хочешь добиться для меня народной поддержки? Помимо коктейльной вечеринки предложишь устроить еще и парад?
Так, к «сексуальному» нужно еще добавить «циничный».
— Парад, конечно, тоже неплохо, но у меня есть несколько идей получше.
— Возможно, однако я все еще не уверен, что ты сможешь хоть как-то изменить мою репутацию.
— Думаю, твой брат уже сказал: согласно нашему договору, я пробуду здесь до самой коронации, независимо от того, станем мы сотрудничать или нет, но я бы тебе посоветовала хотя бы попробовать со мной сработаться.
Затаив дыхание, Мэдисон целую вечность ждала ответа.
— Ладно, раз уж Рафик все равно тебя нанял и у меня нет законной возможности от тебя отделаться, то я попробую с тобой сотрудничать. Но это сотрудничество целиком и полностью зависит от того, сможешь ли ты придерживаться моих требований.
Ну конечно, а чего еще она, собственно, ждала?
— И что же это за требования?
— Скоро узнаешь, — насмешливо улыбнулся Зейн.
— Отлично. Предлагаю начать завтра утром.
— А к чему тянуть столько времени? Можно начать сразу после ужина. — Принц неторопливо оглядел ее с макушки до босых ног. — Я ничего не имею против подобного наряда, но, должен признать, если ты и дальше станешь расхаживать в таком виде, то мне будет сложно сосредоточиться на деле.
Вспомнив, во что она одета или, точнее, не одета, Мэдисон смутилась.
— Не волнуйся, я знаю, как следует одеваться на банкеты и официальные приемы. Работа обязывает.
— Я в этом не сомневаюсь, но сейчас нас ждет не банкет, а обычный ужин.
— На этом ужине будут оба твоих брата?
— Нет, только Рафик, Адан уехал по делам.
— Решает какие-нибудь дипломатические вопросы?
— Нет, испытывает новые самолеты.
— Точно, он же пилот. Я что-то такое слышала.
— Его тяга к опасности уступает лишь его страсти к прекрасным женщинам. Он наверняка расстроится, если не сможет с тобой познакомиться.
Так, похоже, с младшим принцем ей лучше вообще не встречаться. Хватит с нее и одного парня, помешанного на юбках.
— Но он же вернется к коронации?
— Полагаю, да.
— Тогда я еще успею с ним познакомиться.
— Возможно.
Очень любезно.
— Ладно, уже достаточно поздно, думаю, мне пора одеваться.
— Ты права. — Ей показалось или в его голосе скользнуло легкое разочарование? — Я бы не отказался взглянуть на тебя в том черном платье, что висит рядом с деловыми костюмами.
И когда он только успел все рассмотреть?
— Как только ты уйдешь, я решу, что мне надеть.
— Настоятельно советую остановить выбор на красном кружевном белье.
Откуда столько интереса к ее белью?
Проследив за его взглядом, Мэдисон заметила, что из закрытого ящичка свисает бретелька ее любимого красного бюстгальтера.
— Вон, — выдохнула она, заталкивая белье в ящик.
— Ужин в пять тридцать, не опаздывай, — бросил Зейн на прощание, закрывая за собой дверь.
Так, похоже, наглость Зейна соизмерима лишь с его богатством, но выбирать за нее трусики Мэдисон никому не позволит. Даже сексуальному шейху, по совместительству приходящемуся ей временным начальником. И вообще, как только они в следующий раз останутся наедине, она открыто выскажет все, чего ждет от их сотрудничества. И первым в этом списке будет стоять уважение.
В дверь постучали.
Неужели она прямо сейчас сможет ему все высказать?
— Тебе есть что добавить к вопросу о моем белье? — выпалила Мэдисон, стремительно распахивая дверь.
И, только увидев перед собой седую женщину, поняла, что совершила огромную ошибку, но от стыда не смогла ничего прибавить к своей тираде.
— Я — Елена Бателли, — представилась женщина, протягивая руку, — и ваше белье меня совершенно не интересует.
Смущенно улыбнувшись, Мэдисон пожала ей руку:
— Я — Мэдисон Фостер. Прошу меня извинить, я думала, это…
— Принц Зейн. Я догадалась.
