Вообще, сталкер заметил, что если занимать себя какими-то делами или даже просто разговаривать, становится легче. Во всяком случае, перестает гудеть голова. Проблема только в том, что дел особых не было – знай себе иди, а разговаривать ни он, ни Мора не любили.
Мора, тот вообще стал даже еще молчаливее. К Исполнителю сходил – рассказать, что там было, отказался. Или действительно словами не передать? Он, Зубр, например, никак не сможет описать свои ощущения, когда был мертв. Не то что описать – это страшно даже восстановить в памяти!
– Знаешь, Мора, я вот думаю: если сейчас вспомнить о том, что чувствовал, когда умер, наверное, снова умрешь? – вслух закончил свое размышление Зубр.
– Не знаю. Я про Исполнителя не думаю. Мозга не хватает.
И снова Зубр отметил, насколько четко друг угадал, вокруг чего крутятся его мысли. Все-таки, наверное, есть между ними какая-то связь. Да и совпадений слишком много, чтобы это была простая случайность. Мора проходит Периметр рядом с бункером Зубра. И Зубр как раз этой ночью в дозоре. А еще Мора ехал в Зону в одном купе с Молодым. Вот только Шаман где? Мора говорил, что Шаман тоже должен быть. Молодой что-то там ляпнул насчет него, когда убегал. Может, Мора понял?
– Что наш чудик про Шамана говорил? – спросил Зубр.
– То ли так упомянул, то ли знает, где он, – предположил Мора.
– Он всего второй день в Зоне, – напомнил Зубр.
– Мы с тобой пересеклись, когда я в Зоне и пяти минут не пробыл.
– Это точно, – согласился Зубр. – Но имей в виду, память включилась, когда я тебя пристрелить хотел. Вряд ли Молодой пытался убить Шамана.
– А какая разница? Нас вспомнил, значит, и Шамана вспомнил. Если видел его где-то.
Они вышли на возвышенность и остановились, осматриваясь. Шоссе тянулось через поле к широкому бетонному мосту над высохшим руслом реки. За мостом дорога резко сворачивала вправо, а там, примерно в километре, виднелся огромный, выложенный плитами котлован, в центре которого высилась трехэтажная бетонная постройка. Солнце перевалило за полдень, и тень от строения почти дотягивалась до края котлована. Зубр достал бинокль и оглядел строение.
– Там они! – удовлетворенно протянул он.
– Дай взглянуть, – Мора забрал бинокль.
Здание представляло из себя внушительных размеров куб. Видимо, раньше это было какое-то очистное сооружение: снизу в котлован выходили раструбы огромных проржавевших труб. Мора быстро вычислил наблюдателей – один боец прохаживался по железному настилу балкона верхнего этажа, еще две головы торчали над невысоким парапетом крыши.
– Они? – уточнил Мора.
– Банда Хряка, – подтвердил Зубр. – Лютые ребята. Полгода назад операция против них была. Повадились на караваны нападать.
– И как? – Мора отставил бинокль и с любопытством посмотрел на товарища.
– Да так, – поморщился тот. – Выбить отсюда не смогли, только потрепали. Потом договорились.
– Надо и нам как-то договориться. Не штурмовать же? Если Молодой у них.
– У них, – заверил Зубр. – Я тот коллектор хорошо знаю. Мы с пацанами как раз через него пытались на базу пробиться. Молодой, если по коллектору пошел, по-любому здесь.
– Я бы, если в какую-то трубу провалился, попытался обратно вылезти, – сказал Мора.
– Ну так это ты, а то Молодой, – заметил Зубр. – Кстати сказать, там без веревки не особо и выберешься. Сам же видел.
– Выходов других точно нет?
– Нету, – ответил Зубр, еще раз восстановив в памяти карту, выданную перед операцией.
– Завалить могли, – поморщился Мора.
– Зачем? Невыгодно.
Зубр забрал бинокль и снова посмотрел на базу бандитов. Да, оружием тут ничего не решишь… Пока шли, толком и не обсудили, что делать: как освободить Молодого. Денег у сталкеров не было, артефактов тоже. А Хряк за научника обязательно заломит неслабую цену.
– Вытащим этого засранца – и сразу домой отправим! – раздраженно бросил Зубр.
– Спокойно, бро! – возразил Мора. – Без нашего друга не так весело жить.
Злость прошла так же быстро, как и возникла: Зубр вспомнил Молодого, его несуразные выходки, и понял, что на самом деле серьезно по нему скучает. А если все-таки люди Хряка его завалили?
– Тогда нужно дождаться темноты и разнести весь этот гадюшник к чертям собачьим! – ответил своим мыслям Зубр.
– Да не, эти хлопцы действительно никого забесплатно не валят, – успокоил Мора. – Пошли, вон, к перелеску, посидим, подумаем.
Обойдя горелую проплешину аномалии (Зубр повел детектором – пусто), друзья скрылись от посторонних глаз в березовой рощице, что росла совсем рядом с мостом, на пригорке.
Место оказалось весьма удачным. Пожелтевшие, но еще густые кроны деревьев начинались почти от самой земли, плюс – кусты орешника и высокая трава. И при этом из рощи можно было контролировать дорогу в обе стороны и одновременно наблюдать за базой Хряка.
Сталкеры сноровисто вытоптали полянку среди деревьев, Зубр покопался в рюкзаке и достал два сухпая.
– Давай все-таки ночи дождемся и попробуем повоевать, – предложил он.
– Сколько их там?
– Человек тридцать точно.
– Вряд ли что-то выйдет, – скептически помотал головой Мора.
– Ну а что ты предлагаешь? – спросил Зубр.
– Да хрен его знает! Можно для начала хотя бы поинтересоваться, что они за него хотят.
– Давай так: посидим тут, передохнем. Я не сплю уже вторые сутки. К вечеру, если ничего умного в голову не придет, пойдем к ним. Типа, перекантоваться до утра попросимся – не должны отказать. А там по обстоятельствам.
– Знаешь, сколько вот эти «Ратники» стоят? – Мора постучал себя по груди. – Разденут и закопают.
– Так, ладно! – решил Зубр. – Надо поспать. Голова уже не соображает.
Он быстро расправился с пайком, собрал всю упаковку и отнес в аномалию. Пластиковый комок, коснувшись земли, вспыхнул еле видимым на солнце пламенем. Вернувшись, Зубр устроился прямо на траве, подложил рюкзак под голову и закурил. После еды бороться со сном стало практически невозможно. К тому же солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листья, заставляли жмуриться…
Проснулся он от гула мотора. Звук медленно приближался. Сталкер нащупал автомат и осторожно приподнял голову. Мора был рядом: лежал у куста орешника, стволом «Грозы» аккуратно отогнув ветку. Зубр перекатился поближе.
– Чего там?
По дороге, откуда они пришли, медленно двигался открытый УАЗ. В машине сидели четверо. Если судить по снаряге – армейские комбезы, «калаши» с подствольниками, тактические шлемы, – вояки. Машина ехала километров двадцать в час. Водитель, придвинувшись вплотную к рулю, внимательно наблюдал за длинным щупом, торчащим из бампера. Пассажиры смотрели по сторонам. Когда машина поравнялась с рощей, сталкеры плотнее вжались в землю.
