— Почему нет свидетельства о смерти? Как стало возможным захоронение со справкой, в которой написано лишь "младенец"? Когда в договоре появилось имя живой девочки?
— В больнице выдают медицинское заключение, — ответил Гош, — С ним уже идёшь в органы и получаешь свидетельство. Потом на кладбище, оформляешь захоронение, возвращаешь кад-арт, и остальные кристаллы, если есть, заказываешь поминальную службу. Сам, понимаешь? Никому, кроме тебя, это не нужно. Никто не будет за тобой бегать и умолять выправить свидетельство о смерти. Думаю, они просто не пошли, и все.
— А насчёт захоронения, — добавила Алиса, — Думаешь, им с такой фамилией откажут? Плюс, люди они не бедные. Кто-то им помог, закрыл глаза на нарушения.
— Значит, девочек было две, — Дмитрий отложил бумаги в сторону, — Ладно, пусть у родителей плохо с фантазией и они смогли придумать только одно имя, но почему сейчас? Спустя столько лет?
Псионник отошёл к окну и закурил, опомнился, смял сигарету. Вкус дыма был горек. Первый срыв за месяц.
Все правильно, они нашли блуждающего. Недаром в империи такая петрушка с именами творится. Призраки ненавидят своих, как говорится, живых тёзок. Смертельная атака последует незамедлительно. Учёные давно уже доказали, призрак атакует только тех, кого знал при жизни, и это правило работает всегда, кроме одного, но очень важного исключения — вернувшиеся "оттуда" смертельно ненавидят не только своих убийц, но и тех, кто носит с ними одинаковые имена. Такое понятие как "тёзки", давно уже используется только в науке, так как в реальности такие совпадения не встречаются, вернее, не должны встречаться. Как только не называют сейчас детей, язык сломать можно, но, с другой стороны, это гарантирует детям неприкосновенность блуждающими. Кстати, на прозвища это правило не распространяется. Психологи до сих пор спорят, почему так, то ли призраки грамотные пошли, то ли причины в глубинных связях имени и личности, то ли в ещё какой околонаучной чуши.
Демон затушил сигарету и вытащил листок с вчерашним признанием Лены, скомкал и кинул в пепельницу.
— С возвращением, Дима, — сказала Алиса и впервые за утро улыбнулась.
Правда, неясное чувство, что он не владеет ситуацией, лишь усилилось. Откуда у младенца, пусть и блуждающего, что само по себе редкость, столько пси-сил? Почему атаки начались спустя двадцать пять лет?
— Что-нибудь ещё? — он взял куртку со стула.
Супруги переглянулись.
— Анализ и проб из лаборатории будет к обеду, как наш, так и палисадский. Отчёт из корпуса правопорядка ждём не раньше завтрашнего утра, — отчитался Гош.
— Уже отработали?
— Да, я их ещё ночью послал. Разыграли вариант с заложенным взрывным устройством. Эвакуировали жильцов и под предлогом поиска бомбы обыскали всё. Отпечатки пальцев сняли даже с потолка. Хорошо, прибирать ничего не пришлось. Поиск есть поиск.
— У меня тоже пусто. Других совпадений не найдено. В компьютере у девушки ничего интересного. Расписания занятий, приглашения на турниры, заявки, договора аренды. По списку контактов ни одного совпадения. Все живы — здоровы.
— Привязку возьмите на себя, — отдал распоряжение Дмитрий, — Я увезу жертву. Алиса, приведи её, — псионник, — он посмотрел на часы, — Начинайте не раньше часа дня. Как закончите, доложишь. Вернусь к вечеру, в крайнем случае, завтра с утра.
Алиса кивнула и вышла.
— Куда едешь? — Гош выдвинул кресло и уселся на место псионника.
— В Палисад.
— Спорим, она не знала о сестре! Родители ей не сказали, — друг покачал головой.
— Вот и проверим, — Дмитрий вынул из ящика стола зеленоватый кад-арт, подержал, словно определяя вес и, накинув куртку, вышел из кабинета.
Девушки стояли в конце коридора, маленькая щупленькая Лена напоминала куклу.
Его стараниями сломанную куклу.
Лицо бледное, отрешённое, движения замедленные, словно она преодолевала сопротивления воздуха. Одежду, в которой её сюда привезли, постирали. Мятые брюки, полинявшая от горячей воды кофта и чёрная куртка с приставшими невесть откуда белыми пушинками. Услуги казённой прачечной оставляли желать лучшего.
— Спасибо, Алиса. Дальше я сам.
Алленария ни как не отреагировала на смену конвоира. Не вздрогнула, когда он взял за руку, не заплакала, когда вывел на улицу, ничего не спросила, когда усадил в машину. Черт!
На кладбище никого не было. Из живых. Могильник, не самое популярное место в стране. За захоронениями ухаживали специалисты — служители и получали за это неплохие деньги.
Квадрат "Ц", тридцать четвёртая линия, блок пять — именно там была похоронена сестра Лены. Девушка послушно вышла с ним из машины, и застыла у ограды каменным изваянием. С таким же успехом он мог подвести её к краю обрыва.
— Лена, — Дмитрий развернул её лицом к памятнику, — Я попрошу тебя только об одном. Прочитай эту надпись, — он сжал руки на плечах девушки, наклонился и прошептал в самое ухо:
— Пожалуйста. Прочти. Ради твоих родителей.
Руки под пальцами шевельнулись, голова качнулась, еле заметный разворот в сторону могильного камня.
Псионник чётко уловил момент, когда смысл надгробной надписи дошёл до её сознания. Она выдохнула и расслабилась.
— Я что, уже умерла? — от облегчения явственно различимого в голосе, у мужчины чуть волосы на затылке не зашевелились.
Она обрадовалась. Слишком много всего свалилось на неё в один день, да и он ещё добавил. Преступление, в котором Лена созналась, что бы защитить родителей, сулило пожизненное заключение. Прекрасный стимул для жизни!
— Нет, — Дмитрий сказал это немного резче, чем намеревался, — Нет.
Псионник развернул девушку к себе лицом, и, набрав побольше воздуха в грудь, как перед прыжком в воду, заглянул в глаза. Там была растерянность, непонимание и боль.
— Ты жива, — чётко выговаривая каждое слово, сказал он.
Девушка вырвалась из рук и повернулась обратно к надгробию.
— Но здесь написано, что это я.
— Нет. Эта девочка умерла ещё в младенчестве. Посмотри на дату.
Она посмотрела, и стиснула ладонями пики низкой ограды.
— Но я…
— Знаю. Вы родились в один день. Мы предполагаем, что это твоя сестра-близнец. Если б мы только узнали об этом раньше, — он встал рядом и облокотился на забор.
Он ждал. Злости, упрёков, негодования. Приготовился выслушать все, и о себе самом, о псионниках и о службе контроля. Дмитрий мог бы возразить, объяснить, что ни один идиот не назовёт одного ребёнка в честь другого. Что это просто счастье, что компьютер, запрограммированный на поиск пересечений, выдал подобную ссылку, и внимательная Алиса обратила на неё внимание, а не списала, как простой сбой. Мог бы, но не стал. Он приготовился молча слушать. Она имела право высказаться.
