– Мы собрали почти всё, – подвел итог Клемант. – Но отдельные части уже не сложить в единое целое: слишком многое выгорело, распылилось или было съедено крабами и морскими птицами.
Медэксперт явно любил поиграть в циника, да и внешность его говорила сама за себя: смазливая физиономия, величественные морщины, седеющая шевелюра, распахнутый халат, под которым элегантный наряд: вельветовые штаны, пуловер с V-образным вырезом от Ральфа Лорена, рубашка в небесно-голубую полоску, – парень созрел, чтобы сыграть в телефильме роль обольстительного главврача: What else?
[41]
– На мой взгляд, снаряд взорвался внутри блокгауза. Замкнутое пространство усилило взрывную волну.
Никто ему не ответил. Каждая из застывших от ужаса фигур была облачена в халат, хирургические перчатки и бумажную шапочку. Один Ле Ган крутился вокруг стола, делая свои снимки. Он-то казался наименее потрясенным. Сосредоточившись на выборе лучшего ракурса, он забывал, что именно у него перед глазами.
– Каждый из кусков был пронумерован на месте, – продолжил Клемант.
Он протянул руку к компьютеру, стоящему на подставке, и нажал клавишу. На экране появился чертеж: судя по всему, дыра от снаряда, окруженная цифрами, – распределение немногих останков Виссы на территории острова. Новая клавиша: высветились наброски человеческого силуэта, стоящего лицом и со спины. На данный момент только некоторые части силуэта имели цифровое обозначение.
– В результате парни собрали двенадцать кусков, не считая более мелких частиц, которые смешались с гравием. Я сейчас занимаюсь тем, что виртуально наношу их в эту схему. Потом я посмотрю, что можно сделать с реальными останками. Лет десять назад я принимал участие в двух расследованиях такого типа. Взрыв химического комбината AZF в Тулузе и пожар в туннеле Мон-Блана. В любом случае родители этого видеть не должны.
Эрван вернулся к своей мысли:
– Есть уверенность, что тело было только одно?
– Простите, не понял?
– Среди фрагментов не может быть тех, которые принадлежат другому трупу?
– Разве что однорукому и одноногому: количество кистей и стоп у меня сходится.
Эрван кивнул. Сморозил еще одну глупость. Для полицейского опасность кроется в экстраполяции. Мозг всегда опережает расследование.
Медик прикрыл стол простыней, и Эрван физически ощутил, как в комнате спало напряжение.
– В подобном случае, – продолжил он, – что может дать вскрытие?
– Не слишком много. Повторяю: я только постараюсь собрать воедино куски для захоронения.
– А относительно причин смерти?
– Если вам нужны детали, можете просто прочитать характеристики снаряда.
– Время смерти?
Медик раздраженно уставился на Эрвана:
– Мы знаем точное время стрельбы. Что еще вам надо?
– Я хочу быть уверен, что Висса Савири был жив на момент взрыва. Вы назначили токсикологические анализы?
– Какой абсурд. Вы что, думаете, что он умер от отравления? В любом случае мне бы понадобился желудок. Бо́льшая часть органов сгорела.
– А патологоанатомическое исследование?
– Это заняло бы три недели.
– У вас есть способ установить время смерти?
– Нет. Учитывая состояние тела, можно забыть о трупном окоченении. Что до трупных пятен, я вам даже объяснять не собираюсь.
Эрван сменил курс; его решимость брала верх над неловкостью.
– Слишком много металлических фрагментов.
– Точно замечено, господин следователь, – бросил Клемант саркастическим тоном. – Это не только осколки бетона. Полагаю, снаряд содержал шрапнель или что-то в этом роде. Следовало бы провести анализ металлических вкраплений, но я не имею права.
Эксперт кивнул на военных, словно передавая им мяч.
– Военная тайна, – бросил Аршамбо. – На этот счет имеются абсолютно ясные приказы.
– В моем отчете не должно содержаться никаких данных о снаряде, – внес свою лепту Клемант.
– Это еще что за бред? – взорвался Эрван. – Мне нужен доступ ко всей информации. Закон один для всех!
– Невозможно, – гнул свое Дылда. – Впрочем, отчет сначала будет передан военным экспертам. Они должны оценить степень конфиденциальности его содержания.
– Из-за этого мы потеряем несколько дней!
Аршамбо напустил на себя сокрушенный вид. Эрван не стал настаивать – проблемы следует решать по порядку.
– В любом случае я прошу вас провести как можно более полную аутопсию.
– Я понял. Сделаю все возможное.
– Также вы должны быть готовы к приезду экспертов.
Клемант посмотрел на Верни. Верни посмотрел на Эрвана.
– Предоставим дело команде специалистов, – пояснил полицейский. – Они приедут взять подногтевые соскобы и прочие образцы тканей.
– Что это за цирк?
Эрван не дал себе труда ответить.
– Лейтенант, – продолжил он, обращаясь к Аршамбо, – будете присутствовать при аутопсии. Вам положено – как офицеру военной контрразведки.
– Но… а снимки?
– Ле Ган одолжит вам свое оборудование. Также вам поручается объяснить ситуацию родителям. Им бы следовало снять гостиницу где-нибудь неподалеку.
Вареный Рак с сожалением расстался со своим аппаратом и объяснил Аршамбо, как он работает. Все пожали друг другу руки, так и не сняв хирургических перчаток. Эрван сам не понял почему, но это переплетение затянутых в латекс пальцев навело его на мысль о ректальном прощупывании.
13
Гаэль не пришлось звонить своему агенту, чтобы та подыскала ей кастинг. Игра называлась «Проигравший выигрывает». Она ничего не поняла в правилах. Имелось колесо, карточки с вопросами, и тот кандидат, который набирал наименьшее количество баллов, завоевывал победу. Искали девушку, которая будет крутить колесо – в бикини, of course.
Еще одна телевизионная хрень. Не важно. Она должна быть на виду, любой ценой. У девушек типа нее голова была нашпигована именами и историями, подстегивающими их желание продолжать, – добившиеся известности актрисы, которые начинали карьеру, побеждая в дурацких конкурсах или подвизались на второстепенных ролях в тупых передачах. Луиза Бургуэн, бывшая «мисс метеопрогноз» на Canal+. Элена Ногуэрра, бывшая ведущая на Шестом канале. Айшвария Рай Баччан, бывшая мисс мира. Клаудия Кардинале, бывшая «самая красивая итальянка Туниса». Софи Лорен, бывшая «мисс элегантность»…
Гаэль огляделась. Складные стулья, кулер с водой, потертое ковровое покрытие. Что до конкуренток – никаких неожиданностей. Тех, что постарше, она знала: девицы, вечно околачивающиеся то в фешенебельном клубном ресторане «Кастель», то в ночном клубе «VIP», то в баре «Плазы». Другие только что прибыли из родной провинции. Стиля никакого, зато в наличии кое-что получше: молодость.
