– Подробности выяснил?
– Пустяковый налет, который плохо обернулся. Ее сообщники начали стрелять. Охранник был ранен. Остался инвалидом на всю жизнь.
– Парней нашел?
– Ребята из Виши. Бродячие полуцыгане-полупанки. Полное чмо.
– Их уже выпустили?
– По моим сведениям, только двоих, но…
– Ты проверил их алиби?
– Нет еще. Один где-то на Лазурном Берегу, второго я еще не вычислил. Но мы с Крипо проверили разговоры и связи девчонки. Скорее всего, ни с кем из них она больше контактов не поддерживала.
– А что в последнее время?
– Спокойная тихая жизнь. Коллеги по работе, вечеринки, парень.
– Кто-нибудь из префектуры?
– Ни боже мой, несчастный! – засмеялся Сардинка. – Диджей, работающий во многих модных клубах.
– Ты с ним связался?
– Я даже лично объявил ему о случившемся.
– Твое мнение?
– Он чист. Я оставил его в слезах за кулисами «Рекса». Вряд ли он встанет сегодня ночью за свой пульт.
Эрван задумался над метаморфозой, происшедшей с девушкой. От налетчицы до чиновницы – дорога наверняка была долгой.
– Расскажи, что с ней было после тюрьмы.
Сардинка заколебался. Эрван решил слегка ему помочь:
– Я в курсе про моего отца.
Он услышал, как марселец с облегчением выдохнул, прежде чем ответить:
– Он очень помог с досрочным освобождением в 2009-м. Потом поддержал, когда она захотела вернуться к нормальной жизни: жилье, работа… Он даже внес залог за ее квартиру.
Старик в качестве доброго самаритянина – такое трудно было проглотить.
– Она сразу начала работать в префектуре?
– Нет. Сначала отпахала год в мэрии Нантера.
– Мой отец ее туда пристроил?
– Я еще не связывался с мэрией, но…
– Но что?
– Нам скоро придется поговорить с твоим отцом.
– Я сам этим займусь. Ты связался с офицером по надзору?
– Ну да. Он думает, девчонка действительно выправилась.
– Ее больше никогда не задерживали?
– Ни разу.
– А клиенты к ней не захаживали?
– Я у нее под кроватью не сидел, но вроде нет.
– А наркота?
– Тот же случай. Больше не прикасалась.
Криминальное прошлое не внушало оптимизма с точки зрения возможной социальной реабилитации. Как говаривал отец: «Зачем поливать дюны?» Но первым хватался за лейку.
– А что говорят коллеги?
– Ничего особенного. Приятная девушка.
– В последнее время не переменилась?
– Они ничего не заметили.
– Непохоже было, что она чего-то боялась?
– Нет.
Все вышесказанное возвращало к предположению о ловушке или о похищении: выбор пал на Анн Симони или из-за ее особых отношений с Морваном, или из других соображений, связанных с ее физическими данными или ее прошлым.
– Связи в социальных сетях?
– Я забрал ее комп из квартиры. Скопирую жесткий диск. А потом передам машинку экспертам. Еще у меня есть ее записная книжка, но сейчас все спят.
– А как у нее дома?
– Похоже на все остальное: вылизано и ничего не навевает.
Похоже, Анн Симони становилась слишком хорошей, чтобы быть настоящей.
– С обыском порядок?
– С утра поедем вместе с Одри.
– А пока постарайся поспать хоть немного. Летучка в отделе в девять часов.
Эрван повесил трубку. Прислушался: вода в ванной больше не лилась, но позвякивания заставляли предположить, что Гаэль приводила себя в порядок.
Самое лучшее на закуску: Крипо.
Трубадур уже получил из Сети все видео, которые могли восстановить последние перемещения Анн Симони.
– У нас есть ее изображения до моста Арколь. А потом – ничего.
– Как это «ничего»?
– Не знаю. Видно, как она поднимается на мост, чтобы перейти на Правый берег, но так и не доходит. Словно испарилась на середине. Во всяком случае, в метро у мэрии она так и не вошла.
Сумасшедшая мысль: Анн Симони спустилась на берег и убийца посадил ее на свой «Зодиак».
– Проверка разговоров?
– Отслеживаем каждый контакт. Пока ничего любопытного.
– А что в архивах? Есть убийцы с таким же образом действий?
– Ни следа убийцы с гвоздями. Когда я ввел несколько ключевых слов, центральный компьютер выдал мне единственное слово: «Леруа-Мерлен».
– Стройматериалы? Нашел время шутить.
– Все, что я нарыл, – это случаи домашней жестокости с применением молотка и отвертки.
– Ты где сейчас?
– Дома. Составляю первые отчеты.
– Постарайся найти все, что можешь, связанное со словом «беспредел».
– Мы что, так там и застряли? – бросил Крипо, думая о программе Ди Греко.
Эрван проигнорировал вопрос и продолжил:
– Проверь, нет ли каких-нибудь особых собраний с таким названием в Париже или еще где.
– Садомазо, ты хочешь сказать?
В голове Эрвана промелькнуло зрелище покрытых шрамами тел пилотов из К76. «Беспредел» не всегда бывает маскарадом.
– Поищи по всем направлениям. На службе завтра в девять утра.
Он дал отбой и осознал, что в ванной комнате наступила тишина.
Белокурая бестия вот-вот появится.
67
– Доволен собой?
Он обернулся и увидел Гаэль, завернутую в белое банное полотенце. Казалось, душ ее ошпарил. На руках и плечах ярко алели прожилки, а лицо отбрасывало багровые отсветы на всю комнату.
Горячая вода, но еще и гнев.
– Очень доволен, – ироничным тоном ответил Эрван. – Ты исчезла на два дня, родители места себе не находят, я вынужден плюнуть на работу и кинуться тебя искать и нахожу всю в потрохах и дерьме, в окружении почтенных граждан, которые дрочат в костюмах Зорро. Куда уж дальше.
– Это моя жизнь.
– А я-то побоялся, что ты заговоришь о карьере.
Она зашла на кухню и тоже взяла кока-колу – все Морваны с опаской относились к алкоголю из-за Лоика, который выпил за всю семью.
– Мне осточертела твоя паршивая морда героя, – пробормотала она, прикладывая ледяную банку к щеке. – Тебе не надоело быть самым правильным? И всегда на стороне хороших парней? Ты сам от себя не устал?
