– Книгу, – коротко ответил тот, старательно делая вид, что не может оторвать взгляд от строчек.
– Интересная?
– Чрезвычайно!
– Как называется?
– «Трамвай-2022».
– Сколько?
Человек впервые приподнял голову, чтобы взглянуть на того, кто пытался с ним говорить.
– Две тысячи двадцать два.
– Это много или мало?
– А сам ты как думаешь?
– А мне по гигу, – честно признался Могвай. – Но я бы столько не дал.
– Две тысячи двадцать два – это не цена.
– Я понимаю, – кивнул Могвай. – Но все равно бы не дал.
– Значит, не понимаешь, – удрученно качнул головой читатель. – Нумерология – это тебе не мухоморы.
– А чья книга-то?
– Я читаю только свои книги.
– Да я и не говорю, что ты ее у меня спер. Я спрашиваю, кто автор?
– Я читаю только те книги, которые сам написал.
Могвай понял, что ему больше не о чем говорить с этим самочитающим писателем и тихонько, дабы никого не потревожить, отошел в сторону.
И тут же нос к носу столкнулся с Бертой – хозяйкой квартиры.
– Привет, Берта! – Могвай ухватил хозяйку за руку.
– Ты кто? – непонимающе уставилась на него та.
– Я – Могвай.
– Мы что, знакомы?
– Ну, вроде того… Недавно познакомились.
– Насколько близко?
– Слушай, я тебе только пару вопросов задам.
– Зачем?
– Чтобы получить на них ответы.
– А я их знаю?
– Надеюсь.
– Ну, давай.
– Ты читала книжку «Трамвай-2022»?
– Смеешься?
– А что, похоже?
– Да.
– Я серьезно спрашиваю.
– Ее все сейчас читают.
– Вот прямо сейчас? В данный момент?
– Иди ты в рай!
Берта попыталась скрыться в толпе, но Могвай снова поймал ее за руку.
– Тебе самой книжка понравилась?
– Нет!
– Почему?
– Хочешь получить ответ в двух словах или развернутую рецензию?
– Лучше коротко.
– Полный пентакль. Ничего и ни о чем.
– Почему же ее тогда все читают?
– Ты совсем тупой или прикидываешься?
– Сам не знаю. Просто ответь.
– Да потому что ее Беликин написал! Еще есть вопросы?
– Можно я тебя поцелую?
Могвай и сам не знал, с чего вдруг задал этот вопрос. Ему просто вдруг захотелось сделать Берте что-нибудь приятное. И Беликин здесь был вовсе ни при чем. Если он вообще был хоть при чем-то.
Берта глянула на Могвая сначала недоверчиво. Затем, когда девица поняла, что он не шутит, взгляд ее сделался хищным.
– Пошли!
Она схватила Могвая за руку и дернула за собой.
– Куда?
– Не задавай глупых вопросов.
– А какие вопросы ты считаешь глупыми?
– Сейчас – все!
Могвай никуда не хотел идти. Особенно – с Бертой. Он хотел найти Альпачино. Чтобы тот сказал ему, куда подевался Вадик. С тем его приятелем, толстым. У которого имелся неисчерпаемый запас весьма забористой травки.
Да!
Вот это сейчас было бы в самый раз.
А Берта, жесть ее, все тянула и тянула его за собой.
А он никак не мог придумать, как бы эдак попроще и поделикатнее сказать хозяйке дома, что ему с ней не по пути.
– Куда?.. Эу! Куда ты меня тащишь?..
Неожиданно Берта остановилась, повернулась к нему лицом и улыбнулась. Довольно глупо и наивно. Но при этом искренне.
– Я хочу познакомить тебя с папой!
– С кем? – перепросил Могвай только затем, чтобы хотя бы на время защититься от неизбежной реальности.
– С папой.
– С твоим папой?
– Конечно, с моим. С чьим же еще?
– С твоим реальным папой?
– Да! Врубился наконец?
– Он здесь?
Могвай глянул по сторонам, пытаясь угадать, в каком круге созданного им непрерывно вращающегося мира может находиться отец Берты? Как он выглядит? Да и вообще, что он там делает? Он что, поклонник молодежной контркультуры? Знаток Калачакры? Или этнограф, изучающий языки и обычаи чуждых ему цивилизаций?..
– Нет. Он у себя в кабинете.
Берта снова ухватила Могвая за запястье, чтобы он не потерялся в толпе. Потом ведь не сыщешь.
– Постой, постой, – уперся в пол пятками Могвай. – А зачем нам к папе?
– Он хочет с тобой поговорить.
– Именно со мной?
– Ну, конечно. А ты запропастился куда-то, как на зло. – Это было сказано уже почти с обидой. – Я еле тебя нашла.
Вот так.
Могвай не знал даже, как себя чувствовать. То ли круглым дураком, готовым поверить в любую сказку, то ли полным идиотом, не помнящим, что было полчаса назад.
– Ну, ты идешь?
– А?.. Да, конечно, – быстро кивнул Могвай.
Но при этом не двинулся с места.
Ему вдруг стало страшно.
Психоделический кокон, в который он умудрился втиснуть свое слабое, легкоранимое тело, дал трещину. И мир, находящийся за его пределами, снова сделался для него угрозой. Он не хотел туда возвращаться. Он хотел, чтобы время остановилось. А реальность вновь превратилась бы в то, во что не только можно, но и хочется верить.
Разноцветное, мерцающее огнями, хлещущее потоками звуков колесо крутилось вокруг него. Все быстрее, быстрее, быстрее. Смазывая окончательно остатки того, что еще можно было принять за реальность.
И вдруг остановилось. Замерло. И рассыпалось на сотни тысяч осколков, каждый из которых представлял собой крошечный фрагментик, выпавший из общей картины бытия. И кто теперь будет наводить здесь порядок? Не иначе как Берта. Могвай посмотрел на худую, длинноносую девушку, что держала его за руку. Ну да, она ведь здесь хозяйка.
– Внимание! Вы слушаете обращение Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы!
На телепанели, занимающей полстены, вместо ног, задниц, джинсов, одеколонов, пива, дезодорантов, Беликина, орущих ртов, бегущих ног и жующих челюстей – странная, вытянутая, как дыня, голова. Голова без тела, зависшая в черной, пульсирующей пустоте. Пугающая своей сюрреалистической нереальностью голова. С широким носом, круглыми, выпученными, едва не вываливающимися глазами, плоским, срезанным подбородком и толстыми, вывернутыми губами. Голова, никому не принадлежащая. Рассыпающаяся на пиксели и тут же снова возвращающаяся в относительно сбалансированное состояние. Такую голову можно увидеть лишь в двух местах – в бредовом сне и в судебном морге. В мире теней и в мире боли.
