Автобус мчался по шоссе. Вверху синело знойное итальянское небо, под колеса стелилась раскаленная лента асфальта. После похода к злополучным скалам Лариса наотрез отказалась садиться в поезд. Один только вид железнодорожных путей вызвал у нее тошноту.
– Пока свежи впечатления, я хочу почувствовать, что переживала Франческа в том ужасном путешествии, – заявила она. – В поезде это будет опасно.
– Ладно, – согласился Ренат. – Хотя я считаю похожую обстановку способствующим фактором.
– Не в этом случае.
Он перестал спорить и взял билет на автобус. Теперь он убедился, что Лариса была права. Разница между воображением и реальностью легко стирается. Кто знает, что произойдет с поездом, в котором два человека представляют себя пассажирами исчезнувшего состава? Не испарится ли он точно так же?
Лучше не рисковать. Для сомнительного эксперимента больше подойдет другой вид транспорта.
– Я буду Франческой. А ты сосредоточься на ее муже…
Ренат кивнул и закрыл глаза. Перед ним возник внутренний интерьер вагона и образ пригожего молодого человека с бородкой, одетого в старомодный костюм. Такие носили в начале прошлого века. Его жена стояла рядом и держалась за поручни. Жгучая итальянка с роскошной копной волос, тонкая в талии, с отяжелевшими после родов бедрами. Да! Она родила ребенка и стала еще красивее.
– Мне кажется, мы все летим в пропасть…
– Успокойся, дорогая, – сказал Марио, напряженно глядя в окно. – Поезд – весьма надежное средство передвижения. Что может случиться?
– Скоро этот ужасный туннель…
– Почему ужасный? Разве не интересно проехать сквозь гору и оказаться на другой стороне? – с напускной бравадой парировал он.
Волнение жены передалось ему. Публика, которая болтала и веселилась, отчего-то притихла. Перестук колес изменился, состав начал тормозить.
– Я боюсь! Боюсь! – воскликнула Франческа.
Жена банкира взвизгнула то ли от восторга, то ли от страха. Мужчины обменивались короткими тревожными репликами:
– Поезд замедляет ход…
– Туннель…
Саджино услышал глухие щелчки, словно кто-то за стенами вагона колол орехи. В окно была видна скала, окутанная дымкой.
– Туман, сеньоры! – воскликнул банкир. – Белый туман!
– Разве это не дым из трубы нашего локомотива?
– Дым черный…
– Может, машинист спускает пар? – отозвался кто-то из мужчин.
– Пойду взгляну, что там такое, – шепнул Марио на ухо жене.
– Не уходи! – испугалась она.
– Я вернусь через минуту…
– Я с тобой!
– Помилуй, я мигом. Это смешно, в конце концов…
Молодой человек пробрался в тамбур. Пассажиры приникли к окнам вагона. Они не замечали Саджино, очарованные зрелищем. Тот открыл дверь вагона и высунулся наружу. Странные щелчки усилились, словно воздух был наэлектризован и вокруг вспыхивали невидимые разряды. Поезд двигался медленно, тяжело. Из туннеля выползали густые молочные клубы. Они поглотили локомотив и наплывали на первый вагон.
Марио ощутил звон в голове и пустоту в груди. Эта жуткая пустота толкала его прочь из вагона, наружу… куда угодно, лишь бы не оставаться в поезде. Неодолимый страх заставил его забыть обо всем, кроме каменистой насыпи внизу. Он судорожно вздохнул, оторвался от подножки и прыгнул…
Перед ударом об землю он краем глаза успел заметить, что кто-то еще покинул тонущий в тумане состав…
– Я был не один! – воскликнул Ренат. – То есть он, Саджино, был не один! Еще какой-то пассажир спрыгнул в последний момент! Я не вижу его… Видимо, Марио потерял сознание, когда упал на насыпь. Черт, все путается! Я… Он… Слишком легкое перевоплощение! Так можно сойти с ума…
Лариса его не слышала. Она была Франческой, которая вне себя от ужаса стояла у окна, заволакиваемого туманом. Вся короткая трагическая жизнь пронеслась перед ее внутренним взором. Предсвадебный визит в Каста-Соле, внезапное стихийное бедствие… почти неминуемая смерть и красивое лицо ангела, склонившегося над ней. Белокурый ангел оказался мичманом Брасовым, который услышал ее мольбы о помощи. Она думала, ангел спустился с небес. На самом деле он сошел на берег с русского военного корабля.
Франческа задыхалась, погребенная под завалом. Она должна была умереть, но неожиданно воскресла. Тот резкий перепад от тьмы к свету, от небытия к жизни, высек в ее сердце искру любви. Не ее вина, что искра породила пламя. И от этого огня уже не было спасения!..
Всепоглощающая страсть к Брасову лишила Франческу разума, испепелила ее душу. Она решилась на неслыханный шаг – побег из родного дома на чужбину, в далекую снежную Россию, где ее никто не ждал. Одна мысль согревала ее, одно стремление вело ее вперед: она увидит своего возлюбленного, воссоединится с ним, и никакая сила не разлучит их больше. С этой мыслью Франческа засыпала и просыпалась, ходила, обедала, говорила, прогуливалась по набережной и… обдумывала план бегства. Злая тоска грызла ее изнутри. Все принимали эту тоску за болезнь. Так и было. Доктор прописывал пациентке микстуры, она исправно пила их, а в ее прелестной головке зрело безумие. Наконец, представился подходящий случай осуществить задуманное.
Будь, что будет. Если ей суждено погибнуть, она встретится с Брасовым на том свете. Если же Дева Мария смилуется, они будут счастливы в этом неспокойном мире. Сколько им отмерено дней и ночей любви, знает только судьба.
Франческа отправилась в путь, словно бросилась в омут. Чтобы ее не искали, она схитрила: купила себе новую накидку и шляпку, а старые оставила на берегу моря. Пусть все думают, что она утопилась. Ее не терзали муки совести, она не жалела мать и отца, которые будут оплакивать свою дочь. Она не сочувствовала жениху, которого обманула. Любовь затмила всё! Всё померкло перед лицом безудержного вожделения.
Блестящий морозный Петербург встретил ее негостеприимно. Жорж выглядел обескураженным, растерянным. Их первая ночь в дешевой меблированной комнате прошла, как в бреду. Природный стыд недолго сковывал Франческу, а оторопь Брасова улетучилась, едва он приподнял подол ее платья и увидел стройные девичьи ножки в шелковых чулках. Неистовые ласки и поцелуи влюбленных иссякли под утро, когда унылый рассвет заглянул в щель между пыльных портьер. Мичман проснулся и осознал: он стал первым мужчиной в жизни Франчески. Отступать некуда.
Графиня Брасова приняла девушку неприветливо. Она была раздосадована ее сумасбродным поступком.
– Вас, милочка, не научили приличиям, – отчитывала она любовницу сына. – Вам не привили скромности, подобающей юным девицам. Я в шоке от вашей выходки! Как вы могли забыть о своей чести? Как вы посмели явиться сюда?
Франческа, краснея до слез, слушала ее с опущенной головой. Жорж строго приказал ей не перечить маменьке, иначе хуже будет.
