С холма Оливето открывалась панорама города, залива и Святилища Христа.
– Церковь Помпеи, – объявила Лариса, любуясь старинным храмом.
Ренат кивнул, пристраиваясь к группе туристов. Энергичная женщина-гид в широкой юбке бойко тараторила по-русски.
– Наши соотечественники, – шепнул Ренат на ухо Ларисе. – Наверное, с круизного лайнера. Послушаем?
– Церковь Помпеи была построена монахами капуцинами в 1888 году…
У Рената перед глазами все поплыло. Стены храма как бы надломились, пошли трещинами и обрушились. Над грудой развалин клубилась каменная пыль.
– …пострадала от землетрясения 1908 года и была восстановлена… – сквозь шум и грохот донесся до Рената голос экскурсовода. – В каменистой почве возникали глубокие трещины и провалы, куда падали обезумевшие от страха животные, в том числе лошади…
Кто-то тронул его за плечо.
– Ты в порядке? – с тревогой спросила Лариса. – Что случилось?
Туристы бодро потрусили за гидом, а Ренат отвернулся в сторону. У него в носу все еще стоял запах пыли.
– Дай отдышаться…
– Привыкай, – сказала она, придерживая свою шляпу. – Видеть и чувствовать больше, чем другие, непросто. Вернер предупреждал.
– Тебе тоже показалось, что церковь…
– Обвалилась!
– Чертов гуру…
– Хватит вешать на него всех собак. Он ничего не делал против нашей воли. Мы сами искали приключений и нашли их.
Ренат провел рукой по лбу и тряхнул головой. Дурнота отхлынула. Церковь Помпеи сияла в лучах полуденного солнца, как сахарный домик на голубой эмали.
– Чего мы здесь топчемся? – спохватилась Лариса.
– Осматриваем достопримечательности. Не пора ли спускаться вниз, дорогая? Вилла, которая нам нужна, вон там…
Он показал пальцем на зеленую улочку у подножия холма, где солнце ярко освещало розовые крыши домов.
Путешественники молча зашагали по мостовой, которая ничуть не изменилась за многие годы. Вероятно, эти камни помнили шорох сандалий древних греков и тяжелую поступь римских солдат. Дорога привела Ларису и Рената к белому забору, окружающему поместье. Они остановились у деревянной двери с металлическим кольцом в виде головы сатира и пластинкой. Дверь была заперта. Над кольцом блестела табличка с надписью на итальянском.
– Каста-Соле, – прочитал Ренат. – Здесь принято давать владениям названия.
– Ничего себе домина!
Лариса взялась за массивное кольцо и постучала по пластинке. Бум!.. Бум!..
– Думаешь, кто-нибудь услышит? – усмехнулся Ренат. – Вот тебе и хваленая Европа! Даже звонка нормального не могут поставить.
– Ты не понимаешь. Они сохраняют дух старины.
– С этим духом старины мы тут до вечера проторчим…
Вопреки его скепсису деревянная дверь открылась, и на посетителей уставилась женщина средних лет в фартуке поверх летнего платья. В руках она держала лейку.
«Прислуга, – догадался Ренат. – И наверняка понимает по-русски. Лицо у нее славянское. Возможно, она россиянка или украинка. Не из эмигрантов, приезжая. Зарабатывает деньги, обслуживая зажиточных итальянцев».
– Мы из Москвы, – сказал он и представился. – Хозяева дома?
– Они скоро приедут, – по-русски ответила женщина. – Дома только сеньора Бьянка. Она отдыхает у себя в комнате. Провести вас к ней?
– Если можно.
В ее глазах застыло испуганное недоумение. Ей было запрещено пускать в дом незнакомцев, но этим двоим она отказать не решилась. Тем более, что они русские. В этом доме почитают русских.
– Прошу вас…
Во внутреннем дворике было много цветов. Вокруг журчащего фонтана стояла плетеная мебель – столик и стулья. Внутри дома пахло выпечкой и женскими духами. Плитки пола блистали чистотой. Их недавно вымыли.
Какие-то тени замелькали в воздухе. Вилла в мгновение ока превратилась в руину… Мебель, лестница, картины на стенах – все пропало. Шел дождь. Матросы разбирали завалы, рылись в грудах камней, досок и тряпья… вытаскивали трупы… Грязные изувеченные тела клали прямо на землю…
Рената затошнило. Лариса дернула его за руку, и он очнулся. Все вернулось на свои места. Он опять оказался в просторном прохладном холле богатого дома.
– Подождите здесь, – сказала служанка и поднялась по лестнице на второй этаж.
– Откуда тут матросы? – шепотом спросил Ренат. – Я видел, как они таскали трупы погибших…
– В Мессине есть порт.
– Эти были… русские моряки! Не сойти мне с этого места!
– Смотри…
Лариса подошла к дивану с гнутой спинкой. Над ним висела фотография корабля. Черно-белый снимок, сделанный сто лет назад. В рамочке под стеклом.
– Иди сюда, – поманила она Рената. – Это русское военное судно.
– Броненосец «Цесаревич», – прочитал он, наклонившись. – И что он тут забыл?
Две мощных трубы, высоченные мачты, пушка на носу корабля. На палубе выстроилась команда в белой форме. Как на параде.
Служанка спустилась в холл и заметила, что гости с интересом разглядывают фото.
– Сеньора еще спит, – сообщила она. – Она плохо себя чувствует. Я не стала ее будить. Вы присаживайтесь. Я принесу кофе.
– Спасибо, не надо. А что, хозяин виллы служил на этом корабле?
– Что вы! Это же русский броненосец столетней давности! Сеньор Саджино держит снимок как память. Понимаете, в начале прошлого века поместье пострадало от страшного землетрясения. Дом лежал в руинах, под завалами погибла челядь и кто-то из семьи Саджино… кажется, племянник. Сеньора Бьянка вам расскажет. Тяжелые, трагические события…
– При чем тут «Цесаревич»? – не выдержала Лариса.
– Когда Мессина была разрушена, неподалеку проходила Балтийская эскадра. Ее моряки первыми пришли на помощь умирающему городу. Они высадились на берег, когда толчки еще продолжались. Было опасно подходить к зданиям, которые могли в любую минуту обвалиться. Матросы откапывали раненых, грузили в шлюпки и отправляли на свои корабли. Вечером Мессину опять тряхнуло. Многие спасатели сами остались под завалами. Они совершили подвиг…
Ренат оглядывался по сторонам. Слова служанки вызывали в его сознании подробности ужасной катастрофы. Лариса переживала то же самое. Она забеспокоилась и поглядывала на часы. Казалось, в воздухе этого дома витает смерть…
* * *
Гости решили посидеть у фонтана, пока сеньора Бьянка отдыхает.
– У нее головные боли и бессонница, – сообщила служанка. – Когда ей удается заснуть, все ходят на цыпочках.
Женщина с надеждой ждала, что посетителям надоест сидеть без толку и они откланяются.
