Скорее всего, именно этот факт несколько снизил мою постоянную параноидальную подозрительность, что и привело к большим неприятностям. А может, я не прав, пытаясь таким образом оправдать невнимательность или же принизить таланты противника. Все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо, как говорил один из моих знакомых, крутя романы с четырьмя девушками одновременно. Так или иначе, но я не остановил Рамона, направившегося ко входу ресторана в сопровождении Хосе. Казалось, все было, как обычно, у двери стоял тот же самый тип по имени Хименес, да и вся атмосфера навевала тишину и спокойствие.
Рамон и Хосе уже с полминуты как скрылись за дверью, но только тогда я сбросил овладевшее мной странное безразличие и прощупал окрестности иным, отличным от обычного взором. Идиот! Все вокруг было пропитано магией, пусть во многом непонятной, но две составляющих я смог опознать сразу. Первая из них, подобно песне сирен, окутывала прилегающую территорию, убаюкивая всех находящихся поблизости чувством ложного спокойствия и умиротворенности. Вот откуда на меня нахлынула обычно не свойственная расслабленность, чуть было не погубившая нас всех. Или уже погубившая? Но хуже всего то, что вторая опознанная мной составляющая магического фона была ни чем иным, как магией вуду. Да, той самой, служащей в том числе для создания зомби, «живых мертвецов», а еще точнее, созданий, зависших где-то на грани между жизнью и смертью.
– Чунчо, нам очень не повезло, – полное отсутствие эмоций в голосе показало давнему моему знакомому, что ситуация и в самом деле перегрелась и уже дымится. – Они здесь.
– Хозяин?
– Не уверен, что собственной персоной, но в любом случае там находится по крайней мере один хунган, и его уровень на порядок выше моего.
– Плохо. Зомби?
– Да, причем один из них стоит аккурат в дверях. Это уже НЕ Хименес, а всего лишь телесная оболочка, полностью подчиненная воле управляющего им мистика. Скорее всего, внутри уже не осталось живых людей, хотя тут возможны и исключения. Но будь готов к тому, что все готовы будут убить тебя.
– Мы идем внутрь?
Это было скорее утверждение, чем вопрос. Чунчо не допускал и мысли о том, чтобы бросить Рамона и Хосе, и я с ним был полностью согласен. Предательство своих друзей – самое мерзкое из всех существующих прегрешений. Никакой связи с разнообразными религиями, в некоторых из которых предательство было возведено в культ, хоть и осуждалось на словах. Просто предавший друзей уже не заслуживает права называться человеком, и ничто не способно смыть этот позор. Впрочем, признаюсь честно, такого мнения придерживается небольшое число людей, те из нас, в ком еще не угасли понятия гордости и чести. Остальные же давно сменили гордость на приспосабливаемость, а честь – на возможность уютно устроиться в окружающем мире.
– Да, идем, – единственно верное решение, но никакого энтузиазма я от него не испытывал. – Самое странное, что именно такого шага они от нас и ждут. Остается только сделать его, и пусть они думают, что бы это могло значить? Врагов порой надо ошеломлять, вот мы и займемся этим полезным делом. Оружие у тебя с собой?
Чунчо продемонстрировал свой излюбленный «Хеклер и Кох», уютно дремавший в сложном подвесе с обратной стороны плаща. Заодно я увидел и то, что он, оказывается, щеголял в легком кевларовом бронежилете. Неплохо, весьма неплохо, пулю он выдержит не всякую, но от револьверных и выпущенных из малокалиберного автомата спасет. Сам ношу такой в любых опасных ситуациях. Оккультные знания, конечно, хороши, но я еще не дорос до того уровня, когда свинцовые сюрпризы становятся практически безвредными. Мда, вдвоем лезть прямо в заботливо распахную пасть, полную ядовитых зубов – это даже не безумный риск, а нечто более непотребное. А тут еще Эрнандес, скотина, нажрался до зеленых чертиков! Вроде бы слышит и частично соображает, но толку от него явно маловато будет.
– Слушай меня внимательно, пьянь несчастная. Останешься здесь и не подпускаешь никого к машине. Стреляй в каждого незнакомца, кто приблизится на более-менее близкое расстояние, – подумав немного, я добавил: – Увидишь знакомую физиономию – сразу не стреляй, но и близко к машине не подпускай. Если не послушаются – прострели для начала ногу. Помнишь о зомби?
– П-помню, – обдал меня Эрнандес волной жуткого перегара.
– А коли помнишь, то делай соответствующие выводы. Стреляй и постарайся попадать в головы, если только руки с перепою трястись не будут. Чунчо, пошли.
Если бы у меня еще оставались сомнения относительно того, что внутри здания нет живых людей, то они бы рассеялись при одном виде того, что раньше было Хименесом – добросовестным, пусть и несколько туповатым охранником. Сейчас он больше походил на безмолвное изваяние, хоть и поприветствовал нас несколькими вежливыми, ничего не значащими словами. Говорящая кукла, не более того, а все им сказанное было всего лишь заранее заложенными внутрь шаблонами поведения в конкретной ситуации. Чунчо потянулся было к автомату, чтобы ликвидировать возможную угрозу, но мне пришлось остановить его, казалось бы, вполне разумное стремление незаметным жестом.
Зачем, почему? И действительно, глупо оставлять у себя за спиной фактор угрозы. Но при более внимательном изучении ситуации становилось ясно, что смерть одной из марионеток хунгана не осталась бы им незамеченной. Нелегкий выбор, каждый из вариантов сулил как выгоды, так и неприятности. Хм, а почему бы не совместить положительные аспекты и не отбросить отрицательные? Хунган почувствует лишь смерть своего творения, но никак не изменения в его состоянии. Исключением являлось бы только оккультное воздействие, никак не входящее сейчас в мои планы.
Я определенным образом дернул рукой, и из нарукавных ножен в мою ладонь выскочил узкий трехгранный стилет, больше похожий на хирургический инструмент, чем на орудие убийства. В следующую секунду эта стальная игла вонзилась в шею зомби, аккурат между шейными позвонками, не убив, но надежно парализовав. Своего рода хирургическая операция, тонкая и изящная… Теперь хунган никак не сможет понять, что одна из его марионеток некоторое время не способна функционировать – зомби не умер и оккультного воздействия также не было. Я извлек стилет, вытер его об одежду зомби и убрал обратно в ножны под одобрительное хмыканье Чунчо. Он наверняка думал, что я просто-напросто прикончил существо, но это сейчас не имело ни малейшего значения.
Скверно поставленный спектакль продолжался и внутри… Под словами «скверно поставленный» я имел в виду лишь то, что он мог ввести в заблуждение исключительно тех, кто ничего не понимал в оккультных науках, а вдобавок не обладал умением замечать незаметные детали. Меланхолично протирающий стаканы бармен казался вполне естественным, но все дело в том, что он НИКОГДА не делал этого из-за природной лени. Аугусто, один из бойцов Рамона, тоже выглядел чуть-чуть не так – он очень редко сидел за крайним столиком. При желании реально было найти и еще несколько подозрительных мелочей, но это было лишним – все и так было ясно. Эх, Рамон, Рамон… Я ведь говорил ему о необходимости замечать любые изменения в обстановке и о том, что подобное умение способно спасти жизнь в трудную минуту.
