– О да, он держал тебя одновременно нежно и сильно… – все тем же умильным тоном сказала Сара. – И мы тогда подумали: «А каков он в интимном плане? Так же любит тебя – страстно, но трепетно при этом?» Вот и подослали Терезу, чтобы она смотрела, слушала, а потом подробно пересказывала нам…
– Как вам не стыдно! Вы же взрослые замужние женщины! – воззвала к рассудительности сестер Джози.
– В том-то и дело, милая, – грустно проговорила Мэри, покачав головой. – Наша жизнь скучна и обыденна. И хотелось хоть одним глазком посмотреть на другую – яркую и полную событий.
Джози вздохнула. Она уже не злилась на них, напротив, даже пожалела. Ведь и вправду они обе – добропорядочные жены и матери. У них надежные степенные мужья (Джози вдруг подумала, что раньше она считала занудой своего Ричарда, и смущенно улыбнулась).
– Хорошо, – проговорила она, покраснев и потупившись, – если сегодня я отвечу на все ваши, даже самые бесцеремонные вопросы, то вы поклянетесь мне больше никогда так не делать? – и она посмотрела на них так серьезно, словно сама была старшей.
Сестры пообещали исправиться, налили чаю, наложили сладостей и устроили допрос.
Лондон, Хэмпстед, 1878 год
– Ангел мой, где вы пропадали? – Едва переступив порог, она попала в объятия Ричарда. Ничего не ответив, она приподнялась на цыпочки, притянула его к себе, вынуждая наклониться, и поцеловала в губы. У поцелуя получился морозный свежий вкус. – Клодин сказала мне, что вы поспешно удалились куда-то с новой горничной… Кстати, где она? Я так волновался…
Он спешно избавлял ее от верхней одежды, хотя взгляд его красноречиво говорил, что он желает избавить ее от всяких покровов вообще.
Джози взглянула на него устало и чуть обиженно:
– Ах, Ричард, а я только решила перестать считать вас занудой, – уныло проговорила она.
– А вот и совершенно напрасно, – подмигнув ей, весело отозвался он, подхватывая на руки, – я тот еще зануда и побурчать люблю. Так где же вы были, ненаглядная моя?
Он нес ее вверх по лестнице. Она обняла его за шею и удобно склонила голову ему на плечо:
– Навещала сестриц и рассчитывала служанку.
– Вы, должно быть, совершенно вымотались. Вам просто необходим расслабляющий массаж, – констатировал он, ногой приоткрывая дверь в спальню.
– О нет, – возразила она после того, как ее осторожно водрузили на мягкую постель, – мне необходимо кое-что совсем другое, и вовсе не расслабляющее, – и вовлекла его в поцелуй, в душе радуясь, что не рассказала сестрам и сотой доли того, что происходило в ее супружеской спальне на самом деле. Это было слишком ее, и делить эти воспоминания она не собиралась ни с кем, кроме Ричарда…
Где-то в южных широтах, 1878 год
Фрегат «Королева Виктория» несся по зеркальной глади океана. Небо над полными ветра белоснежными парусами было пронзительно-синим. Над мачтами реяли чайки, своими криками оповещая о близости земли. Солнце старалось вовсю, сияя своей ослепительной улыбкой и рождая радуги в брызгах за кормой.
И эта отменная погода, и идеальная поверхность воды, и само судно, всю дорогу двигавшееся фордевинд
[14]
при, казалось бы, полном штиле, и скорость, позволявшая за считаные часы покрывать колоссальные расстояния, – все это было бы чудом, если бы капитан Эдвард Рэйли еще верил в чудеса. Но просоленному всеми океанскими ветрами морскому волку такие глупости не к лицу. Рэйли и сам придерживался такого мнения, пока его судно не зафрахтовал этот странный господин. Рэйли терпеть не мог всех этих бумажных червей, которые открывают новые земли, не высовывая носа из своих уютных кабинетов. Но незнакомец сразу же удивил его познаниями в навигации и умением пользоваться секстантом. А к концу путешествия и вовсе сделался в доску своим парнем, которому можно поручить и ставить паруса, и прокладывать фарватер, и доверить штурвал.
Рэйли, отлично знавший места, в которые направлялся его новый знакомец, с пеной у рта доказывал, что там в помине не существует никакого острова. Но когда атолл все-таки вынырнул перед ними, спорить больше не стал, полностью положившись на знания своего нанимателя.
Остров, как и ожидалось, имел вулканическое происхождение и уходил под воду с периодичностью раз в сорок лет. Тем удивительнее было обнаружить на нем жителей. Племя оказалось очень дружелюбным, охотно снабдило мореплавателей провизией, которой потом хватило едва ли не на весь обратный путь. А на прощание вождь попросил их поскорее вернуться и привезти белую богиню, а то остров скоро уйдет под воду, а они так и не увидят ту, чьим именем здесь полнилось все…
– Вы понимаете, о чем они говорят? – спросил тогда Рэйли Торндайка. Несложный местный диалект капитан освоил за несколько дней.
Его друг кивнул и ответил с улыбкой:
– Кажется, да.
А теперь, увидев его жену, Рэйли тоже понял: кому, как не столь обворожительной красавице, сыграть роль небожительницы. Рэйли, правда, не понимал, зачем этот спектакль самому Торндайку, который производил впечатление вполне разумного и рассудительного человека, но задавать вопросы личного характера не привык.
Сейчас супруги стояли на палубе, и Рэйли откровенно любовался ими. У него не было детей, но если бы судьба дала ему такой шанс, он бы с радостью согласился, чтобы его сын походил на Ричарда.
Джози и Ричард стояли на палубе. Он сказал ей, что скоро появится остров, и она ни за что не хотела пропустить этот момент. Сейчас на ней было ярко-красное платье из шелка и атласа, делавшее ее похожей на перевернутый цветок гибискуса. Несмотря на вызывающий цвет, наряд вовсе не был вульгарным, а, наоборот, гармонировал с ее утонченной внешностью, добавляя огня стальным глазам и меди – длинным волосам, что сейчас, будто плащ, окутывали ее фигурку.
Ричард одной рукой держался за поручни, другой – прикрывал зонтиком жену. Маленькая и воздушная, в таком положении она была надежно защищенной. Ее миниатюрность будила в его сердце щемящее чувство: ведь эта хрупкость говорила о крайней уязвимости и заставляла его постоянно переживать о том, как бы ненароком не причинить вред бесценному цветочку.
Сейчас Джози радовалась, как ребенок, всему: чайкам, солнечным бликам на поверхности воды, свежему ветерку, которому она, прикрыв глаза, подставляла личико.
– Джози, – проговорил он, и голос его прерывался от с трудом сдерживаемой нежности, – помните, я обещал вам розу ветров?
– Ну конечно же!.. – восторженно проговорила она. – Чтобы я вплела ее в волосы!
– Держите! – он сделал несколько пассов рукой, и между его пальцами загорелся красно-золотистый цветок-график.
