(Предки Томми милые были людишки – такие цивилы.)
И мы пошли на прием…
Там был виноградный какой-то напиток и сандвичи на закуску.
– Чё за дерьмо? – удивился мой кореш Фил.
– «Зарекс»
[42]
, – сказал я. – Я его еще по СММ хорошо запомнил.
– А это чё за херня? – полюбопытствовал Фил.
– Союз молодых методистов, – вздохнул я. —
Я его десять лет посещал. Однажды, прикинь, даже
Нарисовал им плакат Ноя с его ковчегом.
После сандвичей с «Зарексом» предки Томми ушли домой,
Мне казалось, там они будут рыдать безутешно…
В те далекие дни я понятия не имел, что значит – терять ребенка, —
Теперь, полагаю, мне это чувство яснее. Хоть мои все живы (пока).
Когда предки Томми свалили, мы попилили в дом номер 110 по Норт-мэйн.
Врубили стерео. Я надыбал какие-то записи «Grateful Dead».
Грейтфулов я ненавидел люто – любил повторять: мол, тогда благодарен буду
Джерри Гарсии, когда сам он покойничком станет
[43]
(что впоследствии оказалось не так), —
Но Томми любил их.
(Ясен пень – еще он любил Кенни Роджерса.)
Мы курили траву. Курили «Уинстон» и «Пэлл-Мэлл». Пили пиво
И вспоминали Томми.
Все было очень клево.
И когда явились члены «Общества Уайлда – Стайн» – все восемь разом, —
Мы их впустили.
Томми болел лейкемией, Томми был гей —
Но убила его лейкемия
(Это случилось задолго до СПИДа).
Сошлись мы на том, что родаки поступили с ним честно —
Он сам написал, что хочет и как, и большинство желаний предки исполнили:
Он, лежащий в последнем своем деревянном доме, одет был в лучшие шмотки —
Линялые клеши и батиковую рубаху.
(Эту рубаху сшила Большая Мелисса.
Не помню, что с ней случилось потом —
Казалось, вот только сейчас она с нами была и вдруг внезапно исчезла,
Как снег, растаявший в одночасье.
На Мэйн-стрит в Ороно он блестел так влажно и остро, что больно было глазам.
В ту зиму «Lemon Pipers» пели «Green Tambourine».)
Хайр Томми, шампунем благоухавший, стекал по его плечам.
Блин, Томми – с чистыми волосами! Наверно, их гробовщик вымыл и расчесал.
А может, тогда у них были в ходу косметички с особой
Хипповой специализацией.
Ну, по-любому, хайратник его не забыли тоже,
А Томми носил на хайратнике знак «пацифик», вышитый белым шелком.
Уж и не знаю, Большая Мелисса тут постаралась или другая герла. Я столько уже позабыл о прошлом теперь, когда стар стал и сед…
– Классно смотрелся чувак, – подытожил Фил. Забирало его не по-детски.
Джери Гарсия пел «Truckin» – на редкость глупую песню.
– Томми, ублюдок! – Фил всхлипнул. – Все выпьем за сукина сына!
Мы выпили дружно за сукина сына.
– А значка на нем не было, – вставил Индеец Сконтрас.
Индеец был членом «Общества Уайлда – Стайн». Никакой не индеец, но гей.
Сейчас он – успешный агент страховой в Брюэре.
– Он мамаше своей говорил, чтоб его со значком схоронили.
А она его лажанула, вот лицемерка.
– Значок был на месте, – заверил я. – Сам проверял, мамаша его под жилет приколола.
Классный жилет был – кожаный, пуговицы серебряные. Томми его нашел на хипповой ярмарке,
Я тогда был с ним тоже. Радуга, помню,
И из динамиков – «Let’s Work Together», пели «Canned Heat».
Значок, что мамаша Томми спрятала под жилеткой, гласил: «Джентльмены и леди, Я – ПЕДИК».
– Не стоило прятать, – настаивал Сконтрас-Индеец, —
Томми гордился собой. Он открытый был гей. Честный.
И Индеец заплакал. Теперь он страхует загородные дома,
И у него – три дочки.
Оказалось, в общем, что никакой он не гей – хотя, если спросите честно,
Я вам скажу: страховым агентом работать – вот это реальный изврат.
– Да, но она же все-таки мать, – парировал я. – Когда он был мелкий,
Она ему ссадинки целовала… ну, типа того.
– И что? – удивился Индеец
И гордо прочь удалился.
– Гребаный Томми, скотина! – Фил банку пивную воздел. – Ну, вздрогнем, народ!
За него, за сукина сына!
И снова мы выпили дружно за сукина сына.
Сорок лет прошло с той поры.
Мне теперь любопытно – а много ли хиппарей погибло тогда, в те залитые солнцем годы?
Статистики утверждают: весьма изрядно. Всегда найдутся статистики. Впрочем,
Я уж не говорю о проклятой, паскудной Войне. Но:
Автокатастрофы.
######Передозняки.
############Алкоголь.
##################Пьяные драки.
########################Самоубийства.
##############################Болезни.
Ежели вкратце – причины вполне банальные.
Так скольких же схоронили в хипповых их шмотках? —
Шепчет мне в уши тьма шорохами ночными.
Статистики утверждают: весьма и весьма изрядно.
Хиппи-эпоха закончилась быстро, и ярмарки наши сейчас —
На кладбищах, под землей.
Там парни по-прежнему носят линялые клеши,
Хоть и разъела плесень рубахи с принтом-психоделом.
Свалялись хайры в деревянных квартирках – зато их никто не стриг.
Ножницы парикмахера их не коснулись ни разу за сорок лет,
Седина их не серебрила.
Сколько хипов в могилах? Хайратников сколько,
Сколько значков «Хрен вам – не хотим во Вьетнам»?
Как насчет чувака, на чей гроб налепили стикер в поддержку Маккарти
[44]
?
