– Но это же черт знает где.
– Верно, – согласился Уэсли. – Нужно просто подождать, и мы подождем.
– Но почему?
– Потому что мы собираемся изменить будущее. Во всяком случае, попытаться. Мы понятия не имеем, чем это чревато. И чем дольше мы ждем, тем выше шансы на успех.
– Уэсли, это же просто пьяная тетка. Она уже была сильно под мухой после той забегаловки в Сентрал-Сити, а после этого гадючника совсем окосеет. Я не представляю, как она может успеть починить машину, чтобы встретиться с автобусом в сорока милях отсюда. А что, если наша машина сломается, пока мы будем ехать за ней на эту последнюю остановку?
Об этом Уэсли не подумал. Теперь пораскинул мозгами.
– Мне что-то подсказывает: надо подождать, но если ты уверен, что сейчас самое время, давай приступим.
Робби выпрямился в кресле.
– Слишком поздно. Вон идет наша мисс Америка.
Кэнди Раймер, пошатываясь, выплыла из «Сломанного ветряка». Уронила сумочку, нагнулась за ней и чуть не упала. Выругавшись, все-таки подняла ее, засмеялась и продолжила путь к своему внедорожнику, копаясь в сумке в поисках ключей. Ее одутловатое лицо сохранило остатки былой красоты. Светлые крашеные волосы, темные у корней, локонами падали на щеки. Короткая толстовка не прикрывала живот, и он нависал над эластичным поясом джинсов.
Она залезла в свой раздолбанный внедорожник, завела двигатель (судя по звуку, он отчаянно нуждался в регулировке), включила передачу и врезалась в дверь пожарного выхода. Послышался треск. Затем зажглись фонари заднего хода, и Кэнди Раймер сдала назад с такой скоростью, что Уэсли в ужасе замер, испугавшись, что она протаранит их, выведет из строя их машину, а сама укатит на встречу в Самарру. Но она успела затормозить и тут же рванула на шоссе, даже не остановившись посмотреть, нет ли на нем машин. Мгновение спустя Уэсли уже мчался за ней на восток в сторону Хопсона. К тому самому перекрестку, где через четыре часа окажется автобус с командой «Леди сурикаты».
Несмотря на ужасный поступок, который предстояло совершить Кэнди, Уэсли не мог не испытывать к ней определенной жалости, и ему казалось, что с Робби происходит то же самое. Из статьи в «Эко» они узнали ее историю – типичную и неприглядную.
Кэндис – Кэнди – Раймер, сорок один год, разведена. Трое детей, в настоящее время живут с отцом. За последние двенадцать лет неоднократно лечилась от алкоголизма. По словам какого-то знакомого (судя по всему, друзей у нее не было), она пробовала посещать собрания Общества анонимных алкоголиков, но решила, что это не для нее. Слишком много душеспасительной болтовни. Несколько раз ее задерживали за вождение в пьяном виде. После двух последних арестов лишали прав, но потом возвращали их, в последнем случае – по особому ходатайству. Она сказала судье Уолленби, будто права ей нужны, чтобы добираться до работы – на завод по производству удобрений в Бейнбридже. Правда, она скрыла, что потеряла работу полгода назад… и ей поверили на слово, а проверять не стали. Кэнди Раймер была настоящей пьяной бомбой замедленного действия, до взрыва которой оставались считаные часы.
В газете не сообщался ее домашний адрес в Монтгомери, но он и не требовался. По мнению Уэсли, журналистское расследование было проведено просто блестяще (особенно для «Эко»): репортеру удалось восстановить весь маршрут последней поездки Кэнди: из «Горшка с золотом» в Сентрал-Сити она направилась в «Сломанный ветряк» в Эддивилле, а оттуда – в «Бар Бэнти» в Хопсоне. В последнем заведении бармен пытался отобрать у нее ключи, но потерпел неудачу. Кэнди показала ему средний палец и ушла, бросив, что ноги ее больше не будет в этой дыре. Это было в семь часов. Репортер считал, что Кэнди где-то остановилась, чтобы немного вздремнуть, скорее всего, на шоссе номер 124, а потом двинулась к автостраде номер 80, на которой чуть дальше и завершилась ее поездка. Завершилась взрывом.
Стоило Робби упомянуть о возможности поломки, как Уэсли начал думать о том, что его всегда безотказный «шевроле» вот-вот сломается и они встанут на обочине двухполосного шоссе, пав жертвой мертвого аккумулятора или Законов Парадокса. Задние фонари машины Кэнди Раймер исчезнут из виду, и следующие часы они будут лихорадочно и без толку названивать (при условии, конечно, что в этой глуши есть мобильная связь) и проклинать себя, что не вывели из строя внедорожник в Эддивилле, когда у них была такая возможность.
Но «шевроле» вел себя безупречно, его двигатель ни разу не кашлянул и не сбился с такта. Они держались примерно в полумиле от «форда» Кэнди.
– Смотрите, как ее бросает из стороны в сторону, – сказал Робби. – Может, она сама слетит в кювет и не доберется до следующего бара. И нам не придется резать ей шины.
– Если верить «Эко», рассчитывать на это не приходится.
– Да, но мы же знаем, что будущее не предопределено, так ведь? Может, это другой Ур, или еще что.
Уэсли не думал, что с Локальным Уром такое возможно, но промолчал. В любом случае было слишком поздно.
Кэнди Раймер добралась до «Бара Бэнти», так и не угодив в кювет и не столкнувшись со встречными автомобилями, хотя, видит бог, возможностей у нее было предостаточно. Когда мимо «шевроле» Уэсли проехала машина, чудом увернувшаяся от внедорожника Кэнди, Робби произнес:
– В ней едет семья. Мать, отец и трое детей на заднем сиденье.
После этого Уэсли перестал испытывать к Раймер жалость и начал злиться. Это чувство было настолько сильным, что по сравнению с ним его первоначальная обида на Эллен казалась мелким пустяком.
– Вот сука! – процедил он, вцепившись в руль так, что побелели костяшки пальцев. – Пьяная, мерзкая сука! Если понадобится, я ее убью.
– А я помогу, – кивнул Робби и сжал челюсти так крепко, что губы превратились в тонкие полоски.
Им не пришлось ее убивать, а Законы Парадокса помешали им не больше, чем запрет на вождение в нетрезвом виде помешал Кэнди Раймер продолжить турне по занюханным барам южного Кентукки.
Парковка «Бара Бэнти» была забетонирована, но бетон растрескался так, что напоминал руины Газы после налета израильской авиации. Наверху вспыхивала и гасла неоновая вывеска в виде петуха с кувшином в лапе. На кувшине красовалась надпись «ХХХ».
Внедорожник Раймер был припаркован почти под этой удивительной птицей, и в свете оранжево-красных вспышек Уэсли искромсал видавшие виды передние покрышки внушительным тесаком, приобретенным специально для этой цели. Услышав свист выходящего воздуха, он испытал такое облегчение, что сначала даже не смог подняться и несколько мгновений продолжал стоять на коленях, будто молясь. Он жалел только, что они не сделали этого раньше, пока ждали у «Сломанного ветряка».
– Теперь моя очередь, – сказал Робби и направился к задним колесам. Через мгновение «форд» просел еще ниже. Затем послышался новый свист. Это Робби для верности проколол запаску. К тому времени Уэсли уже смог выпрямиться.
