– Серж, я не понимаю, почему такой холод? Случилось что? – опять защебетал женский голос, но уже обеспокоенно.
– Да нет.
…натянула халат и стала яростно выкручивать белье! Вода барабанила по дну ванны с приличным шумом. Дверь распахнулась, на пороге появилась красивая, рослая, ярко накрашенная блондинка. Куда там Вере до нее. В дорогой шубе нараспашку и наброшенном на шею, достающем до щиколоток кашемировом платке, модных сапогах, со стильной прической. Суперзвезда. А свирепая… Вера попятилась, глупо вымолвив:
– Здрасьте.
Сидеть бы ей тихонечко, так нет же, нашкодила. С такой бабищей ей не справиться. Роскошная особа поставила одну руку себе на бедро, другой по-хозяйски оперлась о стену, надменно приподняла подбородок, громко процедив:
– Та-ак!
С головы до ног она смерила мокрую курицу в халате Сергея, презрительно фыркнула и вышла, со всей силы хлопнув дверью! Вере почудилось, сейчас потолок рухнет, она, зажмурившись, инстинктивно втянула голову в плечи. Кусочки штукатурки посыпались сверху на влажный пол, а в коридоре началось извержение:
– Это что? Я тебя спрашиваю, что находится в ванне?..
– Не что, а кто в ванной, – поправил Сергей, чем подлил масла в огонь.
– Ты еще смеешь… Ну, знаешь… Ты последняя сволочь, какую я знаю! Я его вчера жду, а он шлюшку малолетнюю притащил, ему мало развлечений! Я ему свечи, шампанское, а он тут несовершеннолетних трахает! Извращенец!
Вера, собрав штукатурку, присела на край ванны, возразив про себя: «Мне двадцать четыре года». За стеной извержение продолжалось:
– Я тебя прибью, подонок! И сучку твою в первую очередь!
– Нина, прекрати истерику, – вставил Сергей.
Раздался грохот, звяканье, что-то покатилось… Посуда.
– Я тебе покажу истерику, мудак недоделанный!
Дверь в ванную снова распахнулась, взбешенная фурия прокричала вскочившей Вере:
– Ах ты, тварь мелкая! Ты еще у меня узнаешь, гадючка, как прыгать к чужим мужикам в койку! Господи, на кого меня променял? Ты хоть при свете дня на нее смотрел? Ни кожи, ни рожи! Уродка! Я тебе сделаю…
Сергей вовремя выволок ее из ванной, закрыв ногой дверь.
– Пусти, скотина! Пусти, я сказала… Кстати, мужик он хреновый. Ты меня никогда не удовлетворял… Пусти, дрянь! Ты – дерьмо, понял? Я вам устрою!
Хлопнула входная дверь. Слышно было, как Сергей прошел на кухню, звякала посуда… Вера заглянула к нему. Завтрак был на полу, Сергей сидел на корточках, невозмутимо перебрасывал остатки тарелок, чашек и еды в мусорное ведро. В этой ситуации лишь кот чувствовал себя в своей тарелке: лениво слизывал масло и паштет с бутербродов.
– Кто она? – спросила Вера.
– Подруга. До вчерашнего дня. – Он огляделся вокруг, вздохнул: – А казалась интеллигентной женщиной.
– Так тебе и надо.
И отправилась развешивать мокрые вещи на батарею по совету Сергея, который очень расстроился, хоть и скрывал это. Еще бы! Вот срочно ей понадобилось выкручивать белье, потерпеть не могла, он сам выпроводил бы фурию. Может, Сергей любит ее. Что-то подсказывало: разлюбит, уже разлюбил. Вера вернулась на кухню. Он сидел за чистым столом и курил.
– Сережа, прости, я не хотела испортить ваши отношения.
– Они давно испорчены. Если хочешь есть, вон холодильник, вон плита, а мне пора одеваться.
Вера занялась завтраком. Вскоре на плите жарились отбивные, а в духовке грелись бутерброды. Еще через несколько минут она позвала Сергея. Когда он явился, она поняла, что голову теряет катастрофически быстро. Шикарный костюм, рубашка в тон, галстук, а красив… Попробовала себя представить со стороны: халат на голиафа, умытое глупое лицо, на голове полотенце, довершают картину тапочки сорок пятого размера вместо тридцать шестого. Вера пала духом: ей никогда не завоевать его. И Нину поняла, взбесишься тут. Ели молча. Сергей перестал подтрунивать над Верой, неужели потерял к ней интерес? Но вот он поблагодарил и двинул в прихожую.
– Уходишь? – ринулась она за ним. – А мне что делать?
– Вера, мне пора на работу. Ты сохни и жди Артема. Приеду часам к двум.
Он дотронулся ладонью до щеки Веры, от этого прикосновения оборвались последние оплоты морали и нравственности. Ему стоило сделать маленький шаг к сближению, и то, чего боялась Вера еще утром, случилось бы прямо в прихожей.
Артем приехал с готовой справкой, в которой значилось, что у такой-то были болезненные регулы, она вызывала «скорую», сделаны уколы.
Оставшись одна, Вера рассматривала себя в зеркало, но ничего хорошего там не нашла. К приезду Сергея она тщательно выгладила свою одежду, причесалась, провозившись перед зеркалом час. Эх, сумочка осталась в машине, в ней косметика, без косметики лицо совсем не то. К двум часам, как и обещал, приехал Сергей. Тут уж Веру совсем залихорадило, пообедать вместе с ним она отказалась, у нее же куча дел – работа, мама, вечер, отчет… Сергей вынужден был отвезти девушку домой.
– Мы не можем так просто расстаться, – сказал он, остановив машину. – Я запишу твой телефон? Если ты не против.
Против? Куда там! Она выложила домашний, сотовый, рабочий и адрес, после чего побежала к подъезду. Глядя ей вслед, он уверенно заключил: «Моя…»
Сейчас казалось, всего этого не было, или было, но не с ними. Сергей устало поднялся со скамьи и побрел по аллее, окрашенной в золотой колер холодным солнцем. Вера выглянула из своего укрытия, он еще недалеко ушел. Нет, все было, было. И думалось тогда, что праздник останется навсегда.
– Ты где была? – поймала ее Лида в пролете между этажами, обе уселись на подоконник.
– Лида, я, кажется, пропала… – закатила глаза Вера.
Без утайки, взахлеб, рассказала подруге все-все. Лида слушала молча, в состоянии буддийского покоя, вывод сделала не тот:
– Итак, вчера ты с незнакомым мужиком надралась до поросячьего визга.
– Не совсем так… но…
– Проснулась утром, а рядом, обнимая тебя, лежал полуголый… Сергей, да? И он настолько преисполнен благородства, что между вами не было секса. Он что, импотент?
– Как он может быть импотентом, если ему устроила разнос мегера!
– Это ни о чем не говорит. Я поняла, он богат, а с богатством люди неохотно расстаются, особенно женщины. И потом, ты не знаешь, как сама вела бы себя на ее месте. Думаю, неприятно видеть в доме любимого мужчины постороннюю бабу. Да еще в ванной! Значит, не импотент? Тогда мазохист.
– Почему у тебя все так однозначно? – взорвалась Вера. – Почему не допускаешь, что он просто порядочный?
– Не допускаю, – перебила тираду из «почему» Лида, закуривая. – Чтобы мужик, здоровый, красивый и молодой, лежал рядом с такой же красивой и молодой девушкой, к тому же пьяненькой, и не склонил ее к сексу… это нонсенс. Либо хитрость, но очень уж тонкая. Почему не лег в другой комнате? А что ты вообще о нем знаешь? (Вера упорно смотрела в окно.) Понятно, ничего. А фамилию догадалась спросить? Чем занимается? (Вера опустила голову.) Прости, дорогая, но ты дура.
