Илье не пришла на ум мысль, что за безразличием таился скрытый смысл – вбить клин между ним и Верой. Впрочем, Черемис сказал правду, в таком деле необходима правда, важно преподнести ее правильно. Да, Вера села в машину Сергея после работы, но вышла-то через пять минут, о чем не обязательно докладывать. А Илья от ревности лишился сна.
– Завтра еду в департамент, – уединившись с Шариком и расположившись в его кресле, уведомил Илья. – Мне нужен докладчик, чтобы толково изложил о проблемах в связи с удлинением набережной и пуском троллейбусной линии.
– Так я… не подойду?
– Я ведь еду просить денег. Мне нужна красивая женщина, молодая, неглупая. Дайте списки сотрудников, сам выберу.
Изучая фамилии, консультируясь с директором и тут же бракуя, он, наконец, ткнул пальцем в фамилию Веры, Шарик не советовал:
– Немного с придурью девушка.
– Ну, а внешность у нее хоть ничего?
– Не на мой вкус.
«В твоем вкусе я не нуждаюсь, старый козел», – подумал Илья и затребовал Веру. Едва она села напротив он подался вперед через стол и накинулся на нее:
– Ты встречалась с Сергеем? Отвечай!
– Тсс!.. – приложила палец к губам она. Шарик оставил их наедине, но это же условность. – За дверью минимум два накрахмаленных уха.
– Ты с ним встречалась? – зло шипел он.
– Не я с ним, а он со мной, – уточнила Вера. – Он выслеживает меня, видел, как я садилась к вам в машину. Интересовался, откуда у меня автомобиль.
– Чего он хотел?
– Хочет, – невозмутимо поправила она. – Предлагал уехать. Говорил, какой вы мерзавец, что я превратилась в шлюху, даже хотел ударить меня.
– Странно, мне тоже хочется тебя ударить.
Он откинулся на спинку кресла, думая, что со временем надоедают и самые-самые желанные женщины, вот если бы и Вера… но пока идет обратный процесс. Илья попросил директора оформить командировку, а материалы она получит в администрации, куда сейчас отправится, к докладу подготовится дома.
Круглый Шарик кивал, после их ухода плюхнулся в кресло, усмехнулся: либо она уже пассия Васкова, либо он ее готовит к этой должности.
– Потаскуха, – развел руками Петр Давыдович.
Если предстоит просить помощи у женщины, помимо цветочков нужно засыпать ее комплиментами, невзирая на пятидесятилетний жизненный стаж и морщинистое лицо. Что и сделал Бакшаров после вручения орхидей Маргаритушке:
– Вы не меняетесь! У вас есть средство вечной молодости?
– Будет врать-то. Я дважды бабушка.
– Никому не говорите, все равно не поверят.
– Говори, чего тебе? А то работы невпроворот.
– Да? Сочувствую. Преступник размножается в геометрической прогрессии – люди сошли с ума. Мы без работы не останемся. Кстати, о работе. У меня тут экспертиза застряла. Кто поможет, если не вы?
– Длинная же была прелюдия, – засмеялась она. – Пойдем.
По пути в лабораторию Слава вкратце рассказал обстоятельства дела, опуская детали, как например: фамилии заинтересованных лиц, личность убитого, заключение патологоанатома о «самоубийстве» и по мелочам.
– Так что ты хочешь от клочка волос? Его мог оставить посторонний человек. Это дохлое дело.
– Согласен. Но мог оставить и убийца, как раз там выход к реке идеальный.
– Хорошо. С чем сравнивать?
– Пока скажите, чьи волосы.
– Фамилию назвать?
– Ну, что вы! Мне лишь хочется знать, человечьи, собачьи или коровьи это волосы. Подробности поперечного сечения, толщины, рисунка кутикулы оставьте у себя. Я надеюсь добыть еще, тогда и сравните.
– Славка, ты сам в состоянии сделать экспертизу.
– Что вы, я дилетант! Мне нужна помощь мощного профессионала.
– Будет прибедняться, дилетантов не зовут в область. Ну, жди, рыба-прилипала.
Маргаритушка способна рассказать гораздо больше, чем любой криминалист, у нее стальные нервы, зоркий глаз, немецкое усердие, чутье и опыт – «сын ошибок трудных». Так Слава выяснил, что волосы принадлежат человеку. Региональное происхождение – с головы, имеют круглую форму, несмотря на спутанность, легко разъединились. Одиннадцать волос разной длины от трех до восьми сантиметров.
– А что еще? – спросил настырный Слава.
– Клочок выдран, скорее всего, при расчесывании, но остался в волосах. Такое бывает. Впоследствии, проходя через камыш с непокрытой головой, человек зацепился за листья волосами, высвободился, а клочок застрял в листе. Шесть из них оборваны. На некоторых концах имеются метелкообразные расщепления, в народе говорят – посеченные, а встречаются чаще у обладателей длинных волос, это как бы правило. Но правило для того и существует…
– …чтобы нас запутать исключениями, – заключил Слава.
– Поскольку сравнивать не с чем, все.
– Маргаритушка Генриховна, посмотрите несколько фоток, а? Собственно, я приехал ради них…
– Так какого хрена ты у меня время отнял? – рассердилась она.
– Я же в творческом поиске… э… нутром чую, что все находки пригодятся. Вы посмотрите фотки?
– А что мне за это будет?
– Выкупаю в шампанском.
– Славка, все, что ниже сорока градусов, – водичка. Мне без разницы, купаться в шампанском или под краном.
– Намек понял. Утоплю в коньяке.
– Давай, змей-искуситель, – махнула рукой Маргарита.
Она перебирала снимки, а Слава попутно комментировал. Маргаритушка расхохоталась своим низким прокуренным голосом с хрипотцой, срывающимся на кашель заядлого курильщика:
– Ну, даешь! Это ж надо, заставить парня таскать на себе камни! Зачем?
– Чтобы выяснить, сколько кг тащил убитый.
– И сколько?
– Приблизительно от 50 до 60. Груз нес впереди себя.
– Господи, а это как ты установил?
– Взгляните. Вот отпечатки следа, когда Саня нес сбоку, это тоже, но с другого. Видите разницу в углублениях? А вот впереди в руках. Вот снимки следов убитого. Видите?
– Чушь какая-то, – но приглядевшись, она согласилась: – Ну, есть разница, незначительная.
– Но есть же. И похожесть есть, значительная. Что он мог тащить?
Маргарита достала папиросу, прикурила, выпустив облако вонючего дыма, и на полном серьезе выдала:
– Расчлененный труп в ящике. Потом труп встал, выстрелил и громко хохотал над покойником.
– Юмор у вас… Если бы не ваш черный юмор, я бы женился на вас.
– Знать, не судьба. Не обижайся, Слава. Ну, бомбы в мешке тащил, легче тебе стало? Тогда ответь: для этого надо было бомбы вывезти за город? 50–60 кг не шутка.
