– Грех меня разбери! – хлопнул в ладоши Дик-18. – Я готов признать твое превосходство, шаман! Честное слово! Никакого сарказма! Ты блестяще излагаешь!
– Только ты не понимаешь того, что я говорю, ага. – Длинным, костлявым пальцем Юм-Памарак ткнул Дика-18 в грудь. – Не понимаешь, ага?
– Не понимаю, – честно признался тот. – Ага.
– Молодец, ага! – неожиданно хлопнул его по плечу шаман. – Признание своего непонимания – это первый шаг на пути осознания, ага!
– Здорово! – почти искренне пришел в восторг Дик-18. – А когда я приду к этому осознанию, что тогда?
– Тогда твоя жизнь будет принадлежать только тебе, ага. Твой взор станет острым и сможет проникать сквозь любые преграды, ага. Тело твое обретет прежде невиданную силу, ага. А разум, как стрела, станет бить точно в цель, ага.
– И ты сам все это можешь? – с сомнением прищурился Дик-18.
– Конечно, ага. – Юм-Памарак сказал это так, будто речь шла о том, умеет ли он готовить яичницу. – Здесь и сейчас я могу все, ага.
– Почему же ты не можешь вылечить Юрия? – спросил Дик-33.
– Потому что он сам этого не желает, ага.
– Разве? Мне показалось, он не хочет умирать.
– А что такое смерть, ага?
– Смерть? – Дик-33 на секунду задумался. – Смерть – это небытие.
– Раз так, значит, смерти нет, ага, – ответил ему Юм-Памарак.
– Это пустая игра слов! – прищурился Дик-18.
– Тогда поиграй со мной, ага, – предложил Юм-Памарак. – Объясни мне, что такое смерть, ага?
– Я не могу этого объяснить, потому что ты сам не хочешь этого понять.
– Не хочу, ага, – согласился Юм-Памарак. – И что дальше, ага?
– Но Юрий умирает, – сказал Дик-33.
– Это ты так считаешь, ага?
– Это очевидно!
– Нет ничего очевидного, ага. Сущность любой вещи, явления или процесса лежит за гранью понимания, ага.
– То есть, для того, чтобы что-то понять, ты должен стремиться к непониманию? – спросил негромко Дик-7.
– Молодец, ага! – указал на него пальцем шаман. – Ты уже начинаешь понимать, ага.
– Правда, что ли? – недоверчиво посмотрел на парня Дик-18. – Понимаешь?
– Немного, – смущенно потупился тот.
– Ладно, потом, ежели что, мне объяснишь.
– Значит, если я правильно понимаю, Юрий умирает, потому что сам не хочет жить? – спросил Дик-33.
– Он не хочет жить здесь и сейчас, в настоящем, ага, – уточнил Юм-Памарак. – Все его мысли обращены в прошлое, ага.
– А если я обращу свои мысли в будущее, это тоже плохо? – поинтересовался Дик-18.
– Ты совсем не хочешь думать, ага. – Юм-Памарак поднял руку и постучал костяшками пальцев Дика-18 по лбу. – Я уже говорил, что будущего нет, так же как и прошлого, ага. Следовательно, если мысль твоя направлена в будущее, значит, ты устремлен в небытие, ага. А небытие, как мы недавно выяснили, и есть смерть, ага.
– Ага… – Дик-18 наклонил голову и в задумчивости потер пальцами лоб. – Выходит, здесь и сейчас смерти нет?
– Точно, ага, – подтвердил его догадку Юм-Памарак.
– Тогда что же получается? – Дик-18, не то растерянно, не то обрадованно, раскинул руки. – В настоящем все мы бессмертны?
Он посмотрел на Юм-Памарака, будто боялся, что шаман накинется на него с бранью, как мастер на нерадивого ученика. Но уурсин улыбнулся и сказал:
– Молодец, ага. Скоро ты тоже начнешь понимать, ага. Только не забывай того, что понял сейчас, ага.
– Насчет бессмертия? – решил уточнить Дик-18.
– Нет! – раздраженно топнул ногой Юм-Памарак. Он был недоволен, расстроен и возмущен настолько, что даже забыл добавить свое обычное «ага». – Ты ничего не понял!
– Да как же тут поймешь, – растерялся Дик-18, никак не ожидавшей столь бурной реакции на свои слова. – Ежели ты то про одно, то про другое…
– Скажи ему! – Юм-Памарак ткнул пальцем в Дика-7. И на сей раз добавил: – Ага!
– Ну… Как бы… – замялся парень.
– Говори! – повелительно топнул ногой шаман.
– Видишь ли, Восемнадцатый, – посмотрел на спутника Дик-7. – Тебе не нужно все время думать о бессмертии, потому что оно и без того всегда с тобой, – он быстро глянул на уурсина, и тот одобрительно наклонил голову. – Ты должен помнить то, что ты почувствовал в тот момент, когда по-настоящему осознал, что существуешь только в полном погружении в настоящее.
– Серьезно? – Дик-18 озадаченно провел ладонью по лицу. Казалось бы, пора уже было привыкнуть к тому, что волосы на лице не растут. Но всякий раз, касаясь подбородка, Дик-18 подсознательно ожидал почувствовать, как щетина колет ладонь. – Я это осознал? – Он лукаво глянул на Юм-Памарака. – Значит, я уже могу говорить на языке уурсинов?
Брови шамана недовольно сдвинулись к переносице. А в следующий миг произошло то, чего никто не понял. На глазах у ошарашенной троицы Юм-Памарак внезапно исчез. И в ту же секунду – никто не успел даже голову повернуть, чтобы посмотреть, куда это он подевался, – шаман возник за спиной у Дика-18.
– Сначала научись делать вот так, ага. – Шаман похлопал вконец растерявшегося гостя по плечу. – А говорить на чужом языке – это совсем, совсем просто, ага. Хочешь – говори, не хочешь – нет, ага… Теперь понимаешь, ага?
Дик-18 озадаченно прикусил нижнюю губу.
Юм-Памарак снова похлопал его по плечу, улыбнулся и пошел туда, где продолжалось застолье.
– Уважаемый! – окликнул его Дик-33. Юм-Памарак обернулся. – Юрий сказал, что ты можешь помочь нам вспомнить свои имена.
– А Юрий сказал, что случилось после того, как он вспомнил свое имя, ага?
– Какое нам дело до Юрия! – недовольно воскликнул Дик-18. Даже не подумав о том, что оставшийся в хижине человек мог его услышать.
– Мы будем очень признательны вам, уважаемый Юм-Памарак, – с холодной учтивостью произнес Дик-33, – если вы поможете нам вспомнить наши имена.
Юм-Памарак намотал конец косы на кулак и как-то совершенно по-новому посмотрел на людей. С интересом, что ли.
– Всем троим, ага?
– Да.
– Сейчас, ага?
– Нам нужно вернуться в свой поселок через пять дней…
– Нет! – решительно взмахнул рукой шаман. – Нет будущего, ага! Почему вы не хотите это понять, ага?
– Если я пойму, то что это изменит?
– Твою жизнь, ага.
– А если конкретно?
– Куда уж конкретнее, ага?
– Сколько времени займет процедура?
– Время не имеет значения, ага.
