Спустя полчаса ему пришлось пересказать свою историю заново – теперь уже командиру авиаотряда – полковнику Киселеву, срочно прибывшему в штаб по вызову заместителя.
– Так, Семен. Похоже, дело серьезное, – Киселев подал прапорщику лист бумаги. – Ты пока запиши все свои показания, а я свяжусь с генерал-майором Супориным.
Выслушав Киселева, генерал сразу оценил ситуацию.
– Вот что, полковник, – сказал он, поразмыслив несколько секунд. – Шума не поднимать и не дергаться. Я сейчас свяжусь с Володарским, и мы, скорее всего, сами подъедем к вам. Вы в штабе авиаотряда?
– Так точно.
– Ждите. Никаких телодвижений. Не исключено, что за прапорщиком ведется слежка, поэтому пусть все выглядит так, будто ничего не произошло. Ясно?
– Ясно, товарищ генерал.
– Ждите, мы будем максимум через полтора часа.
Глава одиннадцатая
Афганистан; район города Кандарам и крепости Шарди
Некоторое время назад
Наконец наступила суббота – двадцать четвертое мая.
Боевая операция началась в семь утра в узбекском Термезе. Посланные Мирзади люди зафиксировали прибытие эшелона со спецвагоном, видели загрузку контейнеров в автомобили, которые отправились на аэродром.
В десять пятнадцать все контейнеры были на борту транспортного «Ми-8». Через пятнадцать минут он оторвался от бетонной полосы и взял курс на Афганистан.
В десять сорок генерал-лейтенант Володарский связался с Мирзади:
– «Ми-8» пошел в вашу сторону, – известил он.
– Я в курсе. Спасибо за пунктуальность.
– Мне не нужна ваша благодарность. Мне нужны мои соотечественники.
– Вы их получите, если груз прибудет в условленное место.
– Скоро он будет на месте. Конец связи.
– Конец…
Транспортный вертолет вошел в воздушное пространство Афганистана на пятьдесят километров, убрал высоту, развернулся почти на сто восемьдесят градусов и взял курс на туркменский город Кушку.
После переговоров с генералом Володарским Мирзади вызвал на связь Валида Самара – одного из своих ближайших помощников, руководившего боевой группой в Лашкаре.
– Валид, твои люди готовы выдвинуться к крепости?
– Да, саиб! – ответил тот.
– Хорошо, пусть заложники приведут себя в порядок. Проверь готовность автомобилей и жди команды на выдвижение к Шарди.
– Слушаюсь. Саиб, нам всем прибыть к крепости или оставить пару человек на базе?
– Зачем? К Лашкару скоро подойдут хатуиты – хочешь, чтобы твоих людей порвали? Привози всех. Обменяем заложников у крепости и уйдем в пещеры. Там Бани Ардан нас не достанет.
– А потом? Хатуиты же не выпустят нас из-под земли.
– Из пещер свяжемся с Расимом Аламехом и попросим его помочь. У него достаточно людей на базе в Калате.
– Я все понял, саиб.
– Работай…
Разговор Мирзади с помощником был удачно перехвачен радиоинженером Брагером. Содержание лейтенант тут же передал Самойлову, а тот, соответственно, – Скоробогатову.
Все бойцы группы российского спецназа уже заняли заранее обозначенные командиром позиции. Оставалось сделать немногое.
Майор Скоробогатов связался с командиром экипажа «Ми-8», который исполнял имитирующую роль. Борт уже стоял в готовности на плато за Снежным перевалом.
– Арма, ответь Вьюну.
– Вьюн, Арма на связи, – отозвался пилот.
– У вас все в порядке? К вылету готовы?
– Да, ждем вашей команды.
– Сколько вам потребуется времени дойти до моей точки?
– Минут двадцать.
Скоробогатов приказал:
– Тогда вам взлет через пятнадцать минут. У крепости сделаете вид, будто заходите на обозначенную площадку. Не долетая площадки, резко уйдете к Лашкару. Там у трех холмов вы должны подобрать моих разведчиков – они обозначат себя сигнальной дымовой шашкой. Дальнейшие действия по моей команде. Как поняли?
– Принял, командир. Сделаем.
– Отлично. Жду…
В двенадцать часов двадцать две минуты капитан Басов с флангового дозора крепости доложил о приближении с востока двух автомобилей. Вероятно, Мирзади, вычислив расчетное время прибытия российской «вертушки», отдал приказ своему помощнику, охране и Глобину прибыть к крепости.
«Хаммер» и «Тойота» остановились у входа в развалины в двенадцать тридцать. Боевики вышли из машин, собрались в кучу, и только Глобин держался особняком. Интуиция подсказывала ему, что опасность где-то рядом. Кому, как не ему, бывшему российскому генералу, знать, насколько тонко и молниеносно работают спецслужбы России. Однако изменить он ничего не мог: любые сомнения могли быть истолкованы как проявление трусости.
Сам Абдулла вел себя спокойно и уверенно. Подойдя к фрагменту разрушенного вала, находившемуся всего лишь в десятке метров от командного пункта Скоробогатова, он достал из чехла радиостанцию и начал переговоры.
Мирзади был настолько близко, что майор мог разобрать практически все, что говорил бандит.
– Самар, это Абдулла. Начинайте выдвижение к крепости. Да… По прибытии оставишь с заложниками трех человек, всех остальных – ко мне. Да, возле крепости спокойно. Пока спокойно. До встречи…
Ровно в тринадцать часов рядом с машинами Мирзади встали внедорожники, подъехавшие из Лашкара. Из них вышли девять боевиков. Главарь группы вывел на улицу медперсонал.
Осторожно высунув из укрытия голову, Скоробогатов поднял бинокль…
Российские врачи – хирург, его супруга и анестезиолог – были в наручниках. Одежда помята и порвана, на лицах – невыносимая усталость.
По команде Самара заложников отвели в сторону; возле них остались трое боевиков: Закир Галар, Клиф Роклер и Вели Худайназар.
Выждав, когда Мирзади отойдет к машинам, майор достал радиостанцию и позвал снайпера Алексеева с ликвидатором Рубасовым:
– Девятый, Одиннадцатый, ответьте Первому.
– Девятый на связи.
– Одиннадцатый на связи.
– Троих «духов» рядом с заложниками наблюдаете?
– Так точно!
– По моей команде в три, максимум в четыре выстрела вы должны их ликвидировать.
– Сделаем, – ответил за себя и за товарища прапорщик Рубасов.
– Ждите моей команды. Пятнадцатый – Первому, – вызвал командир группы гранатометчика Бугрова.
– Первый, Пятнадцатый на связи, – тотчас ответил он.
– Стоящие машины в твоем секторе?
– Да, я их отлично вижу.
