Пригнувшись, бойцы побежали к особняку.
Все огромные оконные проемы с коричневым пластиковым переплетом «под дерево» оставались закрытыми – внутри, вероятно, работали кондиционеры. Лишь на втором и третьем этажах окна и двери многочисленных и разнообразных по форме балконов были открыты настежь.
– Годится. Вверх так вверх, – проворчал Роман.
И, цепляясь за края декоративных «камней», полез по вертикальной стене между окон.
Неожиданно из торчащей в кармане майора рации раздался строгий мужской голос:
– Девятый, ты где прохлаждаешься?! Девятый, твою мать!
С заброшенным за спину автоматом майор висел на стене. Он осторожно вынул рацию из кармана, но ответить не решился – вблизи было несколько открытых окон и его попросту могли услышать.
Поглядев вниз, он заметил, что дальше всех от окон находится врач – капитан Шаповалов. Показав ему знаком, что нужно сделать, он кинул рацию Сереге.
– Я с северной стороны здания, – нажав кнопку «передача», быстро ответил доктор, на всякий случай прикрывая микрофон ладонью.
– Восточный сектор осмотрел?
– Да.
– Седьмого видишь?
– Вижу. Впереди идут.
– Ну-ка, оглянись – что там с камерой?
– С какой?
– Которая у края дома. Рядом с галереей.
– Сейчас…
Доктор растерянно посмотрел на командира.
«Скажи, что сломалась!» – при помощи мимики и одной руки объяснил Скоробогатов.
– Сломалась камера, – прохрипел Шаповалов. – Точнее, кронштейн у нее сломался. Сгнил, наверное.
– Понял. Продолжай обход…
Связь с начальником охраны или старшим смены закончилась. Находчивый врач помог группе вывернуться из сложной ситуации. Но тут случилось неожиданное: буквально в метре от висевшего на стене Скоробогатова открылась оконная фрамуга. Щелкнул поворотный механизм. Одна сторона окна поехала назад, щель становилась все шире, изнутри потянуло приятной прохладой.
Через мгновение высунулась чья-то голова.
– Я же говорил, что она работает, сломался кронштейн, – авторитетно заявил «голос из рации». – Так, срочно вызывай специалиста – пусть лезет и меняет железяку.
Изо всех сил вжавшись в стену, Роман дождался, когда голова исчезнет, после чего рванул вверх. Вскоре, перевалившись через подоконник, он оказался в помещении.
Кажется, это была одна из гостевых спален. Широченная кровать, шкаф под старину с зеркальными дверками, тумбочки, стулья, хрустальная люстра…
В спальне никого не было. Через окно один за другим в дом проникли бойцы группы.
– Все?
– Все.
– Готовы?
– Да.
– Выходим в коридор, осматриваемся и делимся на две группы. Со мной влево идут Гусев и врач. С Беловым вправо – Муров, Бугров, Брагер. Задача: зачистить два верхних этажа. Если что – связь по радио. Встречаемся внизу в холле.
Проверив «чистоту» коридора, две небольшие группы разошлись в разные стороны.
Днем, когда не работало внутреннее освещение, в коридоре было сумрачно. Слева и справа темнели прямоугольные пятна дверей. Бойцы поочередно заглядывали в комнаты, проверяя, нет ли там людей. Везде было пусто.
В конце коридора виднелась лестница, соединявшая все три этажа особняка.
Спецназовцы по-прежнему старались сохранить тайну своего вторжения для внезапности будущей атаки. Освобождать заложников всегда нужно стремительно и неожиданно для террористов. Иначе потом не обойтись без осложнений: нож у горла, переговоры, требования… А потому бойцы перемещались мягко и бесшумно.
Внезапно со стороны лестницы послышались шаги и мужской голос. Через пару секунд показались двое в цивильных костюмах.
«Сотрудники внутренней охраны!» – решил Скоробогатов, делая шаг от стены.
По полу, звеня, запрыгали стреляные гильзы. Оба мужика покатились по ступенькам.
Стрельбу из «Вала» по шумности не сравнить с пальбой из «калаша», но лязг затвора, резкие хлопки, звон гильз по мраморным плиткам…
Все. Отныне их присутствие в особняке перестало быть тайной. Теперь важна скорость.
В несколько прыжков группа преодолела два лестничных марша и оказалась этажом ниже. Его расположение в точности повторяло третий этаж: такой же длинный коридор с комнатами по обе стороны.
И снова два охранника. Заметив посторонних, они метнулись к стенам, выхватывая из оперативок пистолеты.
Опять хлопки, опять танец горячих гильз и густые красные ошметки, стекающие по сиреневой краске стен.
Четкая, в три движения, смена магазина. Затвор.
Вперед!
Скоробогатов – правша, ему удобней передвигаться вдоль левой стены. Чуть согнув спину, он беззвучно ступает по мраморному полу. По ходу движения проверка каждого помещения. Сзади на подстраховке Гусев и Шаповалов. Врач, конечно, не спецназовец, но стреляет неплохо. К тому же осторожен, внимателен и надежен. Владеет любым оружием и уже участвовал в десятках операций. В общем, тертый калач.
Неожиданно на пороге одной из комнат выросла мужская фигура. Нос к носу со Скоробогатовым.
Удар локтем в лицо. Хват за шиворот, пока не опомнился, и – головой в стену. Звук тяжело упавшего плашмя человека.
– Бывший подполковник Кустов, – опознал лежащего Роман. – Ближайший друг и подельник полковника Греманова.
И еще один удар прикладом, чтобы поверженный раньше времени не пришел в сознание.
Этаж проверен. Майор поворачивает обратно к лестнице.
Пять шагов. Десять. Пятнадцать… Уже виден край богатых перил, ведущих вниз и на верхние этажи; белоснежная арка, огромная люстра, расписные вазоны на полу…
Роман осторожно вышел в холл, расположенный на первом этаже. Осмотрелся, поводя стволом «Вала». Никого.
Внезапно слева от него раздался скрип медленно раскрываемой двери.
Палец Скоробогатова замер на спусковом крючке…
Щупленькая девчонка. Судя по строгой, отглаженной одежке – из обслуги. И так похожа на Ирину! Палец невольно сползает со спускового крючка.
Нет, в нее он выстрелить не сможет.
Девчонка глядит насмешливо и даже игриво, еще не понимая, что перед ней стоит сама смерть. Заметив еще двоих вооруженных мужчин в странной униформе, меняется в лице. А когда из другого коридора в холл вышли еще четверо с автоматами, она едва не упала в обморок.
– Тихо, девочка. – Майор обхватил голову служанки и зажал ей рот. – Мы не причиним тебе зла, твоя жизнь нам не нужна. В этом доме держат заложницу – беременную женщину. Где она?
