– Что за дурь! Майор, так что случилось?
– Говорю же, сам не знаю.
– Радист «Центру» доложил?
– Так точно.
– И что?
– Разбираются.
– Да сколько же еще ждать? – воскликнул Кислицын, которому все происходящее очень не нравилось (пару раз обжегшись, ко всему, выходящему за пределы обыденности, начинаешь относиться с подозрением).
– За братца переживаешь? – засмеялся замполит. – Ничего с ним не случится, погода теплая, посидят, покурят на солнышке. Лафа!
– Товарищ майор, оно, конечно, так, но когда почти дома, каждая минута тянется.
– О, блин, Лех, а ты еще и философ! Да не кипешись, сейчас поедем. Майор, ну, что там у тебя?
– Без изменений. Пробуем вышестоящим доложиться, не отвечают.
– Не понос, так золотуха. Радист, запроси вторую группу.
– Не отвечает.
– А что «Центр»?
– Говорит, молчат. Может, они в низине?
– Пора бы уже подняться… – взглянул на часы замполит.
– А может, и там связи нет? – высказал предположение радист.
– Сомнительно, – не согласился с ним хорошо знающий местные расклады Кислицын. – В районе могильника всегда связь есть.
– С радиостанцией что-то? – выдвинул новую версию радист.
– Если с радиостанцией, приеду в ПВД, такой нагоняй командиру маломощников устрою – мало не покажется! – пообещал и без того изнервничавшийся замполит.
– Значит, в низине.
– Вот видишь, Алексей, твой братец еще топает. А ты все переживал, что время будет медленно тянуться. Им, может, и ждать не придется.
– Что-то они припозднились.
– Сыро. Идти скользко. Поломаться боятся. Вот и ползут.
– Ну и придурки! Время эвакуации Ухтырцев еще вчера знал. Мог бы заранее выйти.
– Чтобы потом прийти и ждать?
– Я бы все равно пораньше вышел!
– Все, можете проезжать, – милостиво разрешил наконец майор и махнул рукой своим водителям: – Освобождай проход!
– Что, согласовали, блин, суки? – в сердцах выругался Круглов и гаркнул на водителя: – Что лупишься? Поехали!
Механик-водитель дернулся и резко отпустил педаль сцепления.
Стоило только бронетранспортеру выскочить за окраину, как ноздри уловили запах пороховой гари.
– Командир! – Кислицын-старший покрепче перехватил оружие.
– Чую! – отозвался Давыденков. – Наблюдать! – скомандовал он внезапно охрипшим голосом. – Бабенко, связь!
– Да не отвечают они! – бросил в ответ радист.
А бэтээр уже подъезжал к стоявшему на обочине могильному камню. Запах сгоревшего пороха стал ощущаться совершенно отчетливо.
– Что за хрень?! – возмутился этому факту майор Круглов и пнул ногой башенного: – К пулемету! – После чего скомандовал водителю: – Стоп, приехали! – и, не дожидаясь полной остановки брони, спрыгнул на землю.
Следом за ним посыпались и бойцы боевого охранения, стали без лишних понуканий разбегаться в разные стороны.
– Артем, Кислицын, давайте со мной! – приказал майор, настороженно приближаясь к гребешку уходящего вниз склона. Почти тотчас обнаружились признаки чужого присутствия.
– Мать моя женщина! – воскликнул Давыденков, увидев в кустах первую, но, как оказалось, далеко не последнюю лежку. Предназначение ее не оставляло ни малейших сомнений, особенно в сочетании с разбросанными по траве гильзами.
– Командир! – позвал Кислицын, обнаружив рядом вторую такую же лежку.
– Чтоб вас всех, суки! – забыв про осторожность, принялся браниться сообразивший, что произошло, Круглов. И открывшаяся в следующую секунду картина неожиданностью для него уже не явилась – ниже по склону виднелись неподвижные тела. Нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять, кому они принадлежат. Майор, уже стянувший предохранитель автомата вниз, положил палец на скобу и, не поворачиваясь назад, гаркнул:
– Бабенко, доклад в «Центр»: группа Ухтырцева попала в засаду, имеются «двухсотые»! Кислицын на месте – прикрываешь! Артем, ты наверху, двоих бойцов со мной!
– Товарищ майор, я с вами! – запротестовал Алексей, покрываясь холодным потом от нехорошего предчувствия.
– Меня подстрахуй! – рявкнул Круглов. – Сейчас бойцы подойдут, догонишь.
Отдав распоряжение, майор, ловко перепрыгивая через валяющиеся на пути ветки, начал спускаться вниз, к казавшимся зелено-темными бугорками трупам разведчиков. Повсюду тропа оказалась залита кровью. Трупы и кровь. Кровь и трупы – изломанные, иссеченные осколками и пулями. Все в переплетении изрубленных, измочаленных веток. И полная невозможность уцелеть чему-то живому.
– Товарищ майор, мы здесь! – От звука внезапно раздавшегося голоса замполит едва не рухнул на землю.
– Чтоб вас! – невольно возмутился он, в первую секунду больше испугавшись, чем обрадовавшись появлению выживших. – Мамин, сука, я так за раз поседею!
– А я, кажется, уже… – донесся хриплый шепот выползающего из ямы Кравчука.
– Га-га-га! И правда, седой! – нервно захохотал Сидоров. – Ха-ха-ха, как лунь седой! О, блин!
– Еще живые есть? – Майор оглядел вылезающую из ямы троицу: двое ранены, третий хоть с виду и цел, но видок имел – краше в гроб кладут. – Командир где?
– Не знаем, – отозвался Мамин. – Нас как тут прижали, так и все. Снайпера били. Голову не поднять.
– Понятно, что ничего не понятно. Где он шел?
– Где-то выше, – показал рукой вверх Мамин. – Мы Кравчука тащили. Ногу он сломал.
– Наверху командира нет. Странно. Самостоятельно подниметесь?
– Мы с Сидоровым – да, а этого тащить надо.
– Тогда сидите здесь дальше. Сейчас с отряда подъедут, вытащат. – Майор достал из кармашка радиостанцию «Кенвуд», поднес к губам микрофон: – Артем, внизу есть раненые. Одного надо вытаскивать. Как только подъедет колонна, двоих сюда с носилками. Сейчас все, ждем комбата. Ведем наблюдение. Никаких инициатив. Убитыми займемся позже.
– Принял, – отозвался командир третьей группы, – ждем колонну.
Алексей знал, где в боевом порядке второй группы находился его младший брат, и, соответственно, искал того у самого гребня. Сброшенный рюкзак Андрея он нашел, кучу разбросанных гильз, где, перемещаясь, отстреливался Кислицын-младший, тоже. Сгустки крови в местах, где лежали сраженные его огнем враги, обнаружить труда тем более не составило. Даже автомат брата со снятым предохранителем валялся на земле, не тронутый противником. А вот самого Андрея нигде не было. Но рядом с автоматом, на покрошенной пулями листве, лежала смятая в комок тряпка, о чем-то смутно ему напомнившая.
