Но вот Фигли миновали последние деревья и вылетели на бескрайнее снежное поле. И вдруг остановились, да так резко, что Тиффани чуть не упала носом в снег.
— Что случилось?
— Хде наши следы-то? — спросил Туп Вулли. — От тока что были тута, и нате… И куды теперь?
Утоптанная тропа, которая вела их как путеводная нить, взяла и исчезла.
Явор Заядло обернулся и посмотрел на лес. Тьма клубилась над деревьями, как дым, растекаясь над горизонтом.
— Кралька насылает за нами кошмарей, — прорычал Фигль. — Туговасто нам придётся, ребя.
Тиффани разглядела силуэты в надвигающейся тьме и крепче прижала к себе Винворта.
— Кошмарей насылает, — повторил Явор Заядло, повернувшись к ней. — Тебе про них знавать не надо. Мы их задержим, а ты бегай. Драпс-драпс, ну!
— Мне некуда бежать, — сказала Тиффани.
Со стороны леса доносился пронзительно-высокий звук, этакое насекомое стрекотание. Пикеты сбились плотнее. Обычно они ухмылялись до ушей, предвкушая драку, но теперь были угрюмы и серьёзны.
— Ах, этая Кралька, шоб она умела проигрываться, — сказал Явор Заядло.
Тиффани оглянулась и посмотрела туда, куда они бежали, — там тоже уже клубилась чернота. Кольцо сомкнулось.
«Двери повсюду, — подумала она. — Старая кельда сказала, двери повсюду. Нужно найти дверь.
Но вокруг только снег и несколько деревьев…»
Пикеты выхватили мечи.
— А что, собственно, за кошмары нас преследуют? — спросила Тиффани.
— Этакенные на длинных ножищах, с громаздыми зубьями и сотней Глазьев и всяко тако, — сказал Туп Вулли.
— Ах-ха, и ишшо похужей, — сказал Явор Заядло, вглядываясь в наступающую темноту.
— Что может быть хуже? — спросила Тиффани.
— Неправильные обычности, — ответил он.
Сначала Тиффани не поняла, потом её передёрнуло. Да, она знала, о каких кошмарах речь. Они снились нечасто, но уж если снились, хуже их трудно было что-то придумать. Однажды она проснулась в холодном поту после того, как за ней гонялись башмаки матушки Болен, а в другой раз — сахарница. Всё, что угодно, может стать кошмаром.
Чудовищам Тиффани ещё могла противостоять. Но ей не хотелось бы встретиться с озверевшими башмаками.
— Э… У меня идея, — сказала Тиффани.
— У меня тож, — отозвался Явор Заядло. — Не бывать тута, вот идея!
— Вон там есть небольшая рощица, — сказала Тиффани.
— И что? — Явор смотрел на ряды надвигающихся кошмаров.
Уже можно было разглядеть подробности — зубы, когти, глаза, рёбра… Явор Заядло смотрел на всё это так, что было ясно: как бы потом ни сложилось, первым нескольким кошмарам предстоит нос к носу столкнуться с большими неприятностями. Если, конечно, у них есть носы и лица вообще.
— Как вы собираетесь драться с кошмарами? — спросила Тиффани.
Стрёкот стал намного громче.
— Мы кому хошь люлей накидать могём, — сказал Громазд Йан. — Есть балда — врежь сполна по балде. Нет балды — пинай почём придётся.
Тиффани пригляделась к быстро приближающимся… существам.
— У некоторых из них не одна голова.
— Тады нам свезло, — сказал Туп Вулли.
Пикеты задвигались, вставая поудобнее перед дракой.
— Волынщик, — сказал Явор Заядло. — Сграй нам плач. Будем сражаться под звуки визжали…
— Нет! — закричала Тиффани. — Так не пойдёт! Чтобы одолеть кошмары, нужно проснуться! Я — ваша кельда! И я приказываю! Мы сейчас все побежим вон к тем деревьям! Делайте, как вам сказано!
— Пи-пи-писклики! — взвизгнул Винворт.
Пикеты посмотрели на деревья, потом на Тиффани.
— Живо! — завопила она так громко, что кое-кто из маленьких воинов содрогнулся. — Ну! Делайте, как сказано! Я знаю способ получше!
— Поперёк карррги не попрёшь, Ррроб, — пробормотал Вильям.
— Я отведу вас домой! — гаркнула Тиффани.
«Надеюсь», — добавила она про себя. Из-за дерева в рощице выглядывало круглое бледное лицо. Дрём.
— Но… — начал было Явор Заядло, потом обернулся к лесу и воскликнул: — Ой-ёи, вы тока позырьте…
На фоне чудовищного прилива выделялось маленькое бледное пятнышко.
Снибс бежал во весь дух. Его руки двигались туда-сюда, как поршни. Его коротенькие ножки мелькали так быстро, что, казалось, они описывают круг через верх. Его щёки раздулись, как воздушные шары.
Волна кошмаров накрыла его и покатилась дальше.
Явор Заядло убрал свой меч.
— Так, ребя, вы слыхали кельду. Цап её и драпс-драпс.
Тиффани приподняли и понесли. Другие подхватили бесчувственного Роланда. И все рванули к деревьям.
Тиффани достала из кармана передника обёртку «Весёлого капитана». Она поможет ей сосредоточиться, вспомнить тот сон…
Говорили, что с вершины самых высоких холмов можно увидеть море. Тиффани поднялась туда в ясный зимний день, когда воздух был чист и прозрачен, и смотрела во все глаза, но смогла разглядеть только мутную полоску голубизны у горизонта. А море на пачках «Весёлого капитана» было глубокого синего цвета с белыми барашками волн. Для Тиффани море было таким.
Дрём среди деревьев казался маленьким. Тиффани надеялась, что и силы у него не много. Ей ничего другого не оставалось…
Деревья приближались. Кольцо кошмаров сжималось. Жуткие звуки — треск костей, грохот рушащихся скал, жужжание рассерженных насекомых, кошачьи вопли — раздавались всё ближе, и ближе, и ближе, и…
Глава 12
ВЕСЁЛЫЙ КАПИТАН
…И вот она стоит на песке и белые волны бьются о берег, а потом впитываются в гальку, издавая такие звуки, будто старуха сосёт неподатливый леденец.
— Раскудрыть! Хде-то мы? — спросил Туп Вулли.
— Ах-ха, и с чего мы стали как жёлтовые грибыши? — добавил Явор Заядло.
Тиффани посмотрела вниз и невольно рассмеялась. Каждый пикет был одет точь-в-точь как Весёлый Капитан: в жёлтый непромокаемый плащ и жёлтую же непромокаемую шляпу с широкими полями. Поля немедленно свесились на глаза большинству Фиглей, и пикеты стали натыкаться друг на друга.
«Мой сон, — подумала Тиффани. — Дрём пускает в дело то, что найдёт у тебя в голове, но это мой сон, и я могу обернуть его нам на пользу».
Винворт затих. Он таращился на волны.
На прибрежной гальке лежала лодка. Пикеты, все как один (скорее даже как целая толпа жёлтых грибов), кинулись к ней и стали карабкаться на борт.
— Что они делают? — спросила Тиффани.
