Сначала я отшатнулась. А потом — как-то оно само собой вышло — размахнулась и дала пощёчину.
Теперь шарахнулся он. Уставился на меня растерянными хлопающими глазами, прижал ладонь к мгновенно покрасневшей щеке.
— Тьери, ты чего?! Ты влюбился в меня, что ли? И сейчас злишься, что я — не девушка?
Фыркнула: я — влюбилась? Влюбилась?! Пусть не мечтает! И я не злюсь — я просто в бешенстве! Три ночи в обнимку с этим мокрым енотом с чёрными потёками под глазами! И тот первый поцелуй в коридоре — он же на самом деле был у меня первым!!!
Сейчас меня не волновали ни герцог, ни опекунство, ни перспективы — я просто задыхалась от ярости, чувствуя себя обманутой. Меня буквально трясло от негодования. Только терять самообладание нельзя… Стиснула зубы, отвернулась и отошла к окну. И пусть не подходит — вот досчитаю до ста, а лучше до пятисот, тогда поговорим.
— Да что с тобой такое? Ты парень, я парень — так даже легче! Никаких тебе леди с реверансами!
Извращенец какой-то! Хотя теперь понятно, почему Кабан его не узнал. И откуда взялась сила, чтобы затащить меня на лошадь…
— Ну, Тьери! Скажи хоть что-нибудь?
Я глубоко вдохнула и обернулась:
— Зовут тебя как?
— Сейсиль — моё четвёртое имя. Честно. Думаю, так пока и зови, чтобы случайно не обмолвиться. Кстати, ты на самом деле — Тьери?
— На самом деле, — кивнула.
А вот то, что это у меня пятое имя, — ни за что не скажу!
Подумала — и хрюкнула, подавившись смешком. Потому что в голову стукнула простая и дурацкая мысль: а как бы выглядел Кабан, узнай он правду? Ну, кроме очевидного «полным идиотом»?
Но на этого рыжего притворщика я зла всё равно! Повернулась:
— Вроде дождь закончился. Я поеду. Прикажи слуге закрыть за мной ворота.
— Ты ничего не скажешь?
Мотнула головой. Не совсем поняла смысл вопроса, но определённо и не проговорюсь, и не способна сейчас вести разумную беседу дальше.
И близко пусть больше не подходит, а то обе щеки красными окажутся!
Адэр Сейсиль Эл’Суани
Я сказал Тьери о том, что я мужчина. Представлялось, что так будет правильнее и честнее. Почему-то я доверял этому парнишке, хотя временами одетое в кучерскую ливрею чудо лохматое с кривой чёлкой вызывало смешанные чувства. Сам не пойму, то ли хотелось его по голове погладить, то ли в глаз дать.
А в ответ на откровенность малолетний негодяй сначала уставился на меня серо-зелёными глазищами так, будто испепелить готов, а потом вообще ни с того ни с сего съездил по роже. Чем я его обидел-то? Почему он так зол? Может, Тьери на самом деле влюбился в меня-Сейсиль, а теперь чувствует себя расстроенным и обманутым?
С ума спятить…
И что я должен дальше делать?
Он будет мне теперь помогать или нет?
Хотя бы точно узнать, почему он взбесился. Но стану спрашивать, чую, схлопочу ещё. А отвечать этой мелкоте или драться с ним всерьёз — совсем некрасиво.
Чтоб этого Кабана по дну Меры с жёрновом на шее пустили гулять! Мало того, что я из-за вельможного мерзавца отчего дома лишился и фигуряю в женском платье, так вся личная жизнь кувырком! Поцеловался с парнем, а теперь ещё от него пощёчину неведомо за что огрёб!
Эльма Тьери Эл’Сиран
Сейсиль — парень. Сейсиль — парень. Нет, сколько ни повторяй, поверить не могу! В голове не укладывается! Как такое может быть?
— Тьери, идиот!
— Аа-а?!
— Сначала на грабли наступил, а теперь ворота головой вынести пытаешься? Да что с тобой сегодня?
— Всё хоро… ой, а-пчхи!.. Простите, дядька Фернап!
— Ладно, иди уж, коней сам дочищу. Угораздило тебя простыть среди лета… Полежи, что ли, весь красный!
Если бы только простыла! Да я второй день как перезревший готовый лопнуть помидор! Как вместить в голову вчерашнее откровение и то, что из него воспоследовало? Я целовалась с парнем, коротала вечер с ним в шкафу, — кстати, куда я пальцем-то тыкала? — тащила этого обманщика на себе и висла на нём сама и, наконец, — апофеоз и апофигей! — три ночи спала рядом! А он, выходит, меня лапал! Ну да, воспитанной леди такие слова знать или хотя бы произносить вслух не положено, но как по-другому назвать, когда просыпаешься с чужой дланью на груди?
Или всё не так страшно, потому что он не знает, что я — не парень? Или знает? Если не знает, зачем грудь трогал? А если знает, зачем признался? Смолчал бы, я бы и дальше наивно глазами хлопала в сторону «подружки». Знает или не знает, как понять?
А как мы сидели рядышком на кровати с огуречными кружками на физиономиях? А как я его расчёсывала? Или цеплялась за него, когда мы переходили речку?
Но нет, наверное, он пока обо мне не знает…
Вот и пусть не знает дальше! Через три месяца попрошу рекомендацию и уеду куда подальше, а если вдруг ещё встретимся, сделаю вид, что мы вовсе незнакомы, а то ведь со стыда сгоришь!
Я настолько расстроилась, что для разрядки организовала Кабану внеплановую гадость. Аккуратно, не привлекая внимания, подобрала несколько стеклянных винных бутылок, выпитых и заброшенных в кусты охранявшими особняк сабельниками. Потом подсмотрела, куда садовник ставит лестницу. А затем, в предрассветной мгле, закрепила бутылки горлышками наружу под кровлей между черепицей и обрешёткой близ хозяйской спальни, кабинета и вдоль гостевого крыла. Снизу мои подарки не разглядеть, но если ветер станет достаточно сильным, начнутся такие завывания и вздохи, что услышавший «потусторонние голоса» поседеет! Инфернальная жуть, явившаяся Дурпилтихе на лестнице, милым плюшевым мишкой рядом покажется!
А если найдут — так кто сказал, что это устроила я?
Я точно не признаюсь!
Глава 17
Даже самый дурацкий замысел можно выполнить мастерски.
Л. Кумор
Я рассказала всё тёте.
Встретились мы в подсобке того самого ателье. Леди Анель пришла заранее и вообще попала сюда через чёрный ход с другой улицы. А я разнесла сегодняшнюю пачку писем и на обратном пути завернула якобы за новым шейным платком и жилеткой.
Мы расположились на тюках и рулонах ткани друг напротив друга. Наверное, полчаса в запасе есть, а за это время можно успеть обсудить довольно многое.
У тёти особых новостей не было, она по-прежнему ждала ответа из столицы. Зато буквально вчера пришло важное известие: скончалась долго недужившая матушка нынешнего Владыки всея Сорренты, Ронгеда Третьего, вдовствующая Владычица Вернель. Конечно, смерть по определению событие грустное… но искренне убиваться по старой леди, которую в глаза не видела, казалось бы странным. А когда я услышала, что Кабан был её креатурой и занял пост Дланей Правосудия именно по протекции матери Владыки, грусть и вовсе растаяла без следа.
