Забыв о телефоне, я удивленно уставился на произнесшего эти слова святошу в серебристом пиджаке.
– Что, не узнаете?
Я присмотрелся к святоше внимательнее. Прищурился:
– Никак херувим первого лика Исидор?
– Второго, – улыбнулся святоша. – Теперь уже второго лика.
– Мои поздравления. – Физиономия, которую я при этом скроил, лучше любых слов говорила о том, что не стоит воспринимать мое поздравление всерьез.
– Как я слышал, Дмитрий Алексеевич, вскоре после нашей последней встречи вы оставили частную практику и перешли на государственную службу, – язвительно улыбнулся Исидор. – Не думаете ли вы, Дмитрий Алексеевич, что нам есть о чем поговорить?
– Не думаю. – Я скривился, как будто неспелую сливу раскусил. – Мне было интересно с тобой беседовать, только когда ты мне за это деньги платил.
– Ах, так. – Исидор задумчиво закатил глаза.
Краем глаза я заметил, как из проулка, откуда святоши вывели повара, выбежал официант Степан. Быстро глянув в нашу сторону, он кинулся к центральному входу в клуб и надавил пальцем на кнопку звонка. Дверь приоткрылась, и Степан юркнул внутрь.
Час от часу не легче. Что еще там затевается?
– Вы не в курсе, Дмитрий Алексеевич, – это снова Исидор ко мне обратился, – какой срок могут дать в Московии за использование поддельных документов сотрудника НКГБ?
– А что грозит сотруднику Рая, использующему нанотехнологическое оружие? – парировал я.
– Поддельное удостоверение лежит у вас в кармане.
– А ваши нанороботы сидят у меня в животе. – Я повернулся к Исидору спиной. – Пошли, Анс.
И, не дожидаясь, что скажет демон, пошел вперед. Прямо на тех двух святош, что повара привели. Одного я ударил кулаком в печень, другому с разворота засветил в челюсть, потом еще разок ударил по ребрам.
Видно, святоши не ожидали от меня такой прыти, поэтому и среагировали не сразу.
Тот, что получил по морде, выдернул из кармана руку с пневмошприцем, здорово смахивающим на выкидной нож.
Меня, как только я это увидел, такая злость взяла, что на какой-то миг я потерял над собой контроль. Я бросился к святоше, ребром ладони отвел руку с пневмошприцем и почти одновременно другой рукой ударил его в горло. Святоша не то захрипел, не то рыгнул громко и упал на колени. Я выдернул у него из руки пневмошприц и сунул себе в карман.
Гамигин в это время держал на расстоянии от себя второго святошу, сопровождавшего повара. Святоша ходил кругами вокруг демона, время от времени делал резкие движения, демонстрирующие агрессивные намерения, но напасть на Анса не решался.
– Эй! – окликнул я святошу. И, когда он посмотрел на меня, показал ствол пистолета: – Имей в виду, гнус, у меня тоже есть дипломатический паспорт.
Святоша замер на месте. Ну откуда ему было знать, что я соврал?
Я быстро взглянул на Исидора и второго святошу в серебристом пиджаке. Они так и стояли возле машины, безучастно наблюдая за происходящим.
Что мне больше всего не нравится в святошах, так это то, что по их внешнему виду никогда не догадаешься, что у них на уме.
– Все, Анс! – окликнул я напарника. – Забирай повара и иди в клуб.
Гамигин коротко кивнул и взял повара под локоть. Тот что-то заговорил, быстро и бестолково, стараясь выразить демону свою благодарность. Анс пару раз кивнул в ответ и повел святошу к металлической двери.
Сделав всего пару шагов, Гамигин вдруг споткнулся на ровном месте, покачнулся и замер в совершенно нелепой позе с отставленной в сторону, прямой как палка ногой. Казалось, демону с трудом удавалось сохранить равновесие, и теперь уже не он вел повара за локоть, а святоша не давал ему упасть.
Еще не успев понять, что произошло, я сорвался с места. Одновременно со мной к паре демон – ангел кинулся святоша, не так давно ходивший вокруг Анса кругами.
– Иглометы!.. У них иглометы! – крикнул, глянув в мою сторону, Гамигин.
Я на бегу оглянулся. Стоявшие у отрытой дверцы «Парадиза» Исидор и его спутник целились в нас из портативных иглометов. Я машинально пригнулся – хотя, когда в тебя стреляют из игломета, в этом нет никакого смысла – и, развернувшись вполоборота, выстрелил святошам под ноги. Исидор прыгнул в машину, его приятель метнулся в кусты.
Ну, вот и славно…
Я на полсекунды раньше святоши оказался возле Гамигина. Святоша несся, не снижая скорости, явно намереваясь сбить меня ударом корпуса на землю. Угадав маневр противника, я легко ушел от удара и в свою очередь вскинул руку с пистолетом, намереваясь дать как следует святоше по затылку.
Но не вышло. Я почувствовал легкий укол в плечо, пальцы мои разжались и пистолет упал на асфальт. А следом за ним упал и я, получив короткий, профессионально выполненный удар в скулу.
Я не потерял сознания, но на секунду-другую словно погрузился в изумрудно-зеленое, переливающееся марево. Когда же я вновь стал воспринимать окружающий меня мир таким, как он есть, то даже пожалел об этом. Ситуация резко изменилась, причем явно не в нашу пользу. Святоша, сбивший меня с ног, тащил упирающегося повара к машине. Другой, тот, у которого я отобрал пневмошприц, бил ногами в живот скорчившегося на асфальте Гамигина.
Я по-прежнему не чувствовал правой руки, и, чтобы подняться, оперся на левую.
– Я же предупреждал вас, Дмитрий Алексеевич, – услышал я рядом с собой голос херувима второго лика Исидора. – Не лезьте не в свое дело.
Получив удар ногой по ребрам, я снова растянулся на асфальте.
– Не пытайтесь подняться, Дмитрий Алексеевич, иначе я буду вынужден выпустить в вас еще несколько игл. Очнувшись, вы будете чувствовать себя отвратительно.
Можно подумать, я сейчас чувствовал себя превосходно!
До чего же мерзко ощущать собственную беспомощность!
Левой рукой, прижатой к асфальту, я нащупал рукоятку пистолета, на который упал после второго удара. Не торопиться. Ждать. У меня будет шанс прицелиться и нажать на курок. Непременно будет. Не может не быть…
– Эй! Хватит! – окликнул Исидор избивавшего Гамигина святошу. – Забери у него пневмошприц, – это у меня, выходит, – и садись в машину.
Святоша напоследок еще раз пнул Анса ногой и развернулся в мою сторону.
Шаги за спиной – Исидор и его напарник в серебристом пиджаке возвращаются к машине.
В отчаянии я уже готов был откинуться на спину и с левой руки палить, не целясь, во все, что вызывает у меня ненависть, – и черт с ним, что после этого Исидор нашпигует меня парализующими иголками, глядишь, я и его достать успею, – как вдруг распахнулась дверь клуба. Настежь. Хлопнув по стене. И на пороге возникли двое – официант Степан в белых брюках и курточке, с перекинутой через локоть салфеткой, и гардеробщик-вышибала-бармен Игорь с перемазанным синей краской лицом.
