Обе половины тетушки Вровень внимательно уставились на девочку.
— Последняя фраза получилась довольно длинной, — заметила Тиффани.
— Что верно, то верно, — согласилась тетушка. — Но всего я рассказать не могу. Ну как, ты еще хочешь у меня учиться? Три девочки до тебя предпочли уйти. Многие считают, что я немного… со странностями.
— Ммм… я останусь, — медленно проговорила Тиффани. — Меня только немного смущает, что в этом доме что-то двигает вещи.
Ведьма удивленно моргнула, потом спросила:
— А, ты говоришь про Освальда?
Тиффани пришла в ужас:
— По дому ходит невидимый мужчина по имени Освальд, который может запросто зайти ко мне в спальню?!
— Ой, нет, вовсе нет! Освальд — не мужчина, он целтергейст. Ты ведь знаешь, что такое полтергейст?
— Это такие… невидимые духи, которые все разбрасывают?
— Верно, — кивнула госпожа Вровень. — А целтергейст — в точности наоборот. У него пунктик насчет порядка. Он очень помогает мне по дому, но готовить, когда он на кухне, — сущий кошмар. Стоит отложить что-то на секунду, он тут же это убирает. По-моему, уборка доставляет ему удовольствие. Прости, я бы предупредила тебя, но Освальд обычно не дает о себе знать, когда в доме появляются незнакомые люди. Он такой застенчивый…
— И все-таки он мужчина? В смысле — дух мужского рода?
— Кто знает? У него ведь нет тела, он невидимка. Я зову его Освальдом просто потому, что он представляется мне маленьким встревоженным человечком с совком и шваброй. — Это говорила правая половина тетушки, а левая тем временем тихонько посмеивалась. Выглядело это странно и, если подумать, довольно жутко.
— Ну ладно, с этим разобрались, — сказала правая тетушка Вровень, снова занервничав. — Хочешь еще о чем-нибудь спросить, Тиффани?
— Да, если можно, — сказала девочка. — Что я должна делать? Чем вы сами занимаетесь?
Как оказалось, тетушка Вровень в основном занималась работой по дому. Работой, которой не было ни конца ни краю. Тренировки на метле, уроки чар и заклинаний, введение в науку остроконечных шляп — всем этим тут и не пахло. Домашняя работа в доме тетушки включала в себя по большей части… работу по дому.
Тетушка Вровень держала несколько коз. Официально предводителем стада считался Вонючка Сэм, у которого был отдельный сарай и которого держали на цепи. Но на самом деле главной была Черная Мэг. Она смирно стояла, пока Тиффани доила ее, а потом осторожно и обдуманно ставила копыто в ведро с молоком. Это была такая козья проверка на вшивость. Тем, кто привык иметь дело с овцами, нелегко приспособиться к козам, потому что коза — это та же овца, но с мозгами. Однако Тиффани и прежде видела коз — несколько хозяев в деревне держали их ради молока, ведь оно такое питательное. И она знала, что с козами надо применять персикологию
[9]
. Если начать орать, бегать по стенкам и лупить козу (отчего тебе же будет больнее, потому что коза внутренним устройством смахивает на мешок, набитый вешалками для одежды), упрямая скотина решит, что она Победила и ухмыльнется по-козлиному, то есть почти по-человечески.
Уже на следующий день Тиффани нашла правильный подход. Главное — перехватить заднюю ногу Мэг в тот самый момент, когда коза поднимет ее, чтобы опустить в ведро. Мэг от этого теряет равновесие и нервничает, и другие козы ухмыляются, рассудив, что Победила Тиффани.
Еще были пчелы. Тетушка Вровень держала несколько ульев на маленькой полянке, которая так и гудела. Прежде чем открыть улей, тетушка заставила Тиффани надеть защитную сетку и перчатки. Сама ведьма тоже надела защитную одежду.
— Конечно, — заметила она, — если ты осторожна и внимательна и к тому же являешься цельной и гармоничной личностью, пчелы тебя не ужалят. Беда в том, что не все пчелы знакомы с этой теорией. Доброе утро, Улей Номер Пять, это Тиффани, она какое-то время будет жить с нами…
Тиффани была готова услышать, как улей в ответ ужасно пронзительно прожужжит что-нибудь вроде: «Доброе утро, тетушка Вровень!» Не прожужжал.
— Зачем вы с ними разговариваете? — спросила она.
— О, с пчелами обязательно нужно говорить, — заверила ее тетушка. — Если не делать этого, можно навлечь несчастье. Я обычно прихожу поболтать с ними вечерком. Поделиться слухами и сплетнями, ну, сама понимаешь… Каждый пчеловод знает, как важны разговоры с пчелами.
— Ас кем говорят сами пчелы? — спросила Тиффани.
Обе тетушкины половины ей улыбнулись:
— Наверное, с другими пчелами.
— Тогда получается… если понимаешь язык пчел, можно знать все, что происходит вокруг? — не отставала Тиффани.
— Знаешь, забавно, что ты об этом заговорила… — откликнулась тетушка Вровень. — Ходят слухи, что… Но для этого надо научиться думать как пчелиный рой. Один разум на тысячу крохотных тел… Это слишком сложно, даже для меня. — Она многозначительно переглянулась сама с собой. — Однако я не утверждаю, что это невозможно.
Следом за пчелами шли травы. Возле дома было много грядок с травами, хотя мало что из растущего там годилось, чтобы нашпиговать индейку. В это время года многие травы как раз надо было собирать и сушить, особенно те, в которых важны корешки. Тиффани нравилось возиться с травами. Тетушка Вровень знала в них толк.
Существует так называемая Теория Подобия. Суть ее примерно такова: когда Творец Вселенной придумывал всякие полезные растения, он (или, по некоторым версиям, она) позаботился о том, чтобы их внешний вид подсказал людям, для чего то или иное растение применять. Растение, которое помогает от зубной боли, должно быть похоже на зуб, от боли в ушах — на ухо, то, которое полезно при насморке, сочится зеленой слизью, и так далее. Многие люди в это верят.
Чтобы следовать этой теории, нужно хорошее воображение (хотя в случае носопырки текучей особого воображения не требуется), а в мире Тиффани Творец подошел к вопросу еще более… творчески. На некоторых растениях там можно найти письменные пояснения, надо только знать, где искать. Правда, прочесть эти пометки не всегда легко — растения ведь орфографии не знают. Большинство людей об этом не подозревают и продолжают пользоваться освященным веками методом, чтобы выяснить, ядовито растение или его можно есть: проверяют незнакомую травку на какой-нибудь ненужной престарелой родственнице. Но тетушка Вровень изобрела новый подход и надеялась, что он облегчит жизнь многим людям, а престарелым родственницам ее еще и продлит.
— Это ложная горечавка, — с довольным видом объясняла она Тиффани, когда они трудились в мастерской, пристроенной к дому сзади. — Все думают, что это просто еще одно растение, облегчающее зубную боль. А теперь возьми-ка мое голубое увеличительное стекло и посмотри на ее корень в выдержанном лунном свете…
