Роитель вдруг обнаружил, что его вышвырнуло из ее тела. Тиффани была свободна. Такого она не ожидала…
Она снова была собой, тело подчинялось ей до кончиков пальцев. Тиффани быстро нагнулась, схватила с кровати одну из волшебных палочек из лавки Закзака и выставила ее перед собой, защищаясь.
— Не подходи! — крикнула она. — Держись от меня подальше! Это мое тело, не твое! Ты заставил меня творить ужасные вещи! Ты украл деньги господина Заткачика! Только посмотри на это дурацкое барахло! А что человеку нужно есть и пить, ты не знаешь? Не подходи! Я тебя больше не подпущу! Не смей! Я владею магией, сам знаешь!
Мы тоже, раздался в ее голове ее собственный голос. Мы тоже владеем твоей магией.
Они стали сражаться. Со стороны казалось, что девочка одна в пустой комнате кружится на месте, размахивая руками как ужаленная, но Тиффани отчаянно дралась за каждый палец. Она налетела на стену, ударилась о комод, врезалась в другую стену…
…И тут дверь в комнату резко распахнулась.
На пороге стояла тетушка Вровень, дрожа уже не от волнения, но от гнева. Она вытянула вперед трясущийся палец:
— А ну, послушай меня, кто бы ты ни была! Это ты украла деньги господина Затка…
Роитель обернулся.
Роитель атаковал.
Роитель… убил.
Глава 8
ТАЙНЫЙ УГОЛОК
Быть мертвой — само по себе удовольствие сомнительное. Но куда хуже очнуться и обнаружить в дюйме от своего носа Нак-мак-Фигля, который пристально смотрит тебе в лицо.
Тетушка Вровень застонала. Судя по ощущениям, она лежала на полу.
— Ах-ха, эта жив-здорова, зубдамс! — сообщил кому-то Фигль. — А я грил! Ты мне хорькову черепушку проспорил.
Тетушка Вровень моргнула двумя глазами из четырех и застыла в ужасе.
— Что со мной произошло? — спросила она.
Вместо давешнего Фигля перед ней появилась физиономия Явора Заядло. Легче от этого не стало.
— Скока пальцев? — спросил он, растопырив пятерню.
— Пять, — прошептала она.
— Нды? Ну, мож оно и так, тебе видней — ты-то небось в счетах кумексаешь. — Он опустил руку. — С тобой мал-мал неахти приключнулись. Тебе мал-мал кирдыкс пришел.
Тетушка бессильно уронила голову. Сквозь туман чего-то, отдаленно похожего на боль, до нее донеслось, как оправдывается Явор Заядло:
— Да я помягчей и сказанул! А как ишшо-то? Я ж два мал-мала втиснул, иль нет?
— У меня такое ощущение, будто моя половина где-то очень далеко, — проговорила тетушка Вровень.
— От тут ты почти в точку тыкснула, — сказал Явор Заядло, самый тактичный Фигль во Вселенной.
В густой каше, медленно ворочающейся в тетушкиной голове, вдруг всплыли на поверхность некоторые воспоминания.
— Тиффани убила меня, да? — сказала она. — Я помню, как фигура в черном резко обернулась ко мне и у нее было такое жуткое выражение лица…
— То был роевник, не Тиффани, — строго поправил Явор Заядло. — Она с ним драксилась! И до сих пор драксается, где-то внутре. Но роевник, он забыл, что у тебя две тушки. Давай-ка лучше мы подмогнем те, хозяйка.
Тетушка Вровень кое-как села на полу. Боли не было. Был… призрак боли.
— Как я умерла? — спросила она слабым голосом.
— Оно вроде как бабахнуло грамаздо, — сказал Явор Заядло. — Раз — и все, без кровищи и всяко-тако.
— Что ж, и на том спасибо. — Тетушка бессильно ссутулилась.
— Ах-ха и лиловастая вродь-как пылюка тучей — пых! — поддержал разговор Туп Вулли.
— Где моя… я не чувствую… где мое второе тело?
— Дыкс эт’ оно и пыхнуло, нечевой не остатнулось, — ответил Явор Заядло. — Везукса, что оно у тебя было не последнее, а?
— Ты че, она ж вся в горестях, помягчей надыть, — прошипел ему Туп Вулли.
— Как можно смотреть на вещи только с одной стороны? — спросила тетушка Вровень, обращаясь к миру в целом. — Как я буду все успевать, если у меня только одна пара рук и одна пара ног? Как можно находиться только в одном месте в одно и то же время? Как люди умудряются так жить? Это ведь невозможно… — Она закрыла глаза.
— Эй, Вровень-хозяйка, ты нам нужна! — заорал Явор Заядло ей в ухо.
— Нужна, нужна, нужна… — пробормотала тетушка Вровень. — Ведьма всегда всем нужна. И никого не волнует, что нужно самой ведьме. Мы только отдаем и отдаем… Никто не исполнит желания феи-крестной, скажу я вам…
— Вровень-хозяйка! — крикнул Явор Заядло. — Щас не время хлопе в бесчувств!
— Я устала, — прошептала тетушка. — Я страшно, страшно нахрюксалась…
— Вровень-хозяйка! — не унимался Фигль. — Наша мал-мал грамазда карга щас там наверхах лежит, будто ей кирдыкс пришел, токо холодит, как лед, и потеет, как лошыдь. Она дракс-дракс с роевником у себя в балде! И ей туго! — Явор Заядло всмотрелся в лицо ведьмы и покачал головой. — Аухтахельвайт! Да она отклюксилась! Ну кыкс, рябя, волочим!
Как многие маленькие существа, Нак-мак-Фигли удивительно сильны для своего роста. И все же понадобилось целых десять Фиглей, чтобы поднять тетушку Вровень по лестнице, не набив ей шишек сверх необходимого. Правда, они использовали ее ноги как таран, чтобы открыть дверь в комнату Тиффани.
Девочка лежала на полу совершенно неподвижно, только время от времени у нее подергивалась то одна, то другая мышца.
Тетушку Вровень усадили и прислонили к стенке, как тряпичную куклу.
— А кыкс мы грамазду каргу в чувствия приведнем? — спросил Грамазд Йан.
— Грят, сунуть балду меж коленьев помогает, — неуверенно припомнил Явор Заядло.
Туп Вулли со вздохом обнажил меч:
— Ну, ежли нае лечебы помягше, подержите-ка ее хто-нить…
Ведьма открыла глаза, но в себя так и не пришла. С некоторым трудом сфокусировав взгляд на Фиглях, она улыбнулась им рассеянной и глуповатой улыбкой:
— Ой, феи!
— Ох ты ж, таперь она заговаривается, — расстроился Явор Заядло.
— Нет! Она думает, что мы феи, какими их верзуны воображевывают! — вмешался Ой-как-мал Билли Мордаст. — Мал-мал человечики с крылсами, порхают по цветиками, обнимаются с бабочками и всяко-тако!
— Чегой? Они что, феек в глазья не зырили? — поразился Грамазд Йан. — Фейки же хужее ос!
— Временей нет! — рявкнул Явор Заядло.
Он запрыгнул к тетушке Вровень на колено:
— Ах-ха, гжа, мы феечки из страны… — Он сбился и умоляюще посмотрел на Билли.
— Хрустальных Струй, — подсказал тот.
— Ах-ха, из страны Хрустральных Струй, эт-сам, а вот эта…
