– Ха-ха! – Поседевший лорд смеется сначала делано, потом от души и поворачивается ко мне. – Ха-ха! Еще не родился тот, кто сможет убить меня!
Старые рыцари, закаленные в боях мужчины и женщины, окружают его. Всем им за семьдесят, их лица мне знакомы по историям о восстании на Луне и о других великих битвах. Их друзья и бывшие товарищи ждут нас на Марсе.
Ухожу в ангары, быстро прощаюсь с Виктрой, но она догоняет меня. Чувствую, что Рок наблюдает за нами. Она, кажется, хочет что-то сказать. Красное солнце на ее черных доспехах жаждет крови, лицо покрыто черной боевой раскраской. Глаза горят огнем, но в них светится что-то нежное и хрупкое, когда Виктра заглядывает мне в глаза в поисках взаимности.
– После сегодняшнего дня имя Юлиев будет означать нечто большее, чем деньги, – говорю я, ведь план Виктры изменит весь ход космической битвы.
– Мне все равно, – шепчет она, прикасаясь к нагрудной пластине моих доспехов и саркастически улыбаясь. – Если ты умрешь, хочу, чтобы твоей последней мыслью было то, какую огромную ошибку ты совершил, проводя все эти ночи в Академии в одиночестве! – Она звонко постукивает по моим доспехам. – О, каких дел мы с тобой могли бы натворить!
В коридоре, многозначительно поглядывая на меня, ожидает Теодора.
– Ну перестань!
– Она бы вас прожевала и выплюнула, господин!
– Почему ты не в моих покоях? Там безопасно!
– Сейчас везде опасно, – откликается Теодора, жестом прося меня наклонить голову, и прикалывает мне к волосам маленький красный цветок, больше подходящий юным девушкам. – Всем рыцарям нужны талисманы, – говорит она со слезами. – Вы там не слишком геройствуйте! Мой мальчик слишком умен, чтобы умереть в каком-то дурацком бою!
Она уходит, пожимая руку Рагнару. Надо же, а я и не знал, что они общаются. Меченый следует за мной, словно тень, которая слегка отстает, пока мы с Севро разговариваем по пути в ангары.
– Дело сделано? – спрашиваю я у Севро.
– Отправил, как договаривались, – пожимает плечами он.
– Ты говорил с ним?
– Послал сообщение в видеомессенджере. Надеюсь, они его получат.
– То есть ты не знаешь, дошло ли оно?
– Ну откуда мне знать? Говорю же, послал! Все по протоколу.
Тихо ругаюсь, Севро насвистывает ту чертову песенку, которую он пел Плинию, но я прошу его помолчать. Поворачиваем за угол, идем мимо шести дюжин серых из спецподразделения, они трусцой направляются к трубам запуска. Шестеро черных шагают позади, в знак уважения отдавая честь мне и Рагнару.
– Видел, как они носят лезвия? Хлыстом поверх доспехов! – ухмыляется мне Севро. – Ты у нас теперь законодатель моды!
– А ты думал о том, как поступишь, если твой отец там, среди них? – спрашиваю я.
– Не-а, – отвечает он, переставая улыбаться, – не думал.
37
Война
Передний отсек ангара огромен. Под высокими сводами, в чреве моего корабля, толпятся мужчины и женщины всех цветов. Отсек шестьсот метров в длину. По левой стороне размещаются сотни пневмотруб. К каждому ряду подходит сеть огромных полос, по которым пройдут люди в биоскафандрах. Тысячи человек уже готовы к запуску и построились по легионам.
Из динамиков раздается сигнал готовности боевых подстанций. По интеркому доносится голос Орион. Вскоре Рок, самый молодой командир звездного флота за сотню лет, разобьет нашу армаду на эскадры, чтобы отвлечь внимание Беллона от того, что будет происходить на самом Марсе. Вперед выдвигаются эскадры штурмовиков и истребителей. Синие летят навстречу смерти под руководством золотых командиров – они протаранят вражеские корабли, проделав брешь, в которую затем проникнут канонеры с убойными отрядами на борту. Другие корабли сразу пойдут в атаку. Однако затея все равно крайне рискованная. Стараюсь не думать об этом – пусть звездными баталиями занимаются Виктра, Рок и Орион. Передо мной же стоит другая задача.
– А вдруг Ареса на самом деле не существует? – тихо спрашиваю я.
– Что ты несешь? – непонимающе смотрит на меня Севро.
– А если это просто очередная уловка золотых? Кто-то дергает нас за ниточки, чтобы Сообщество шло в нужную им сторону. Вдруг это все – вранье?
Севро пристально смотрит на меня, а потом неожиданно запрыгивает на перила мостика и издает оглушительный вой, глядя вниз, на ангар.
Весь отсек отзывается таким же воем в ту же секунду!
К хору присоединяются все: серые, черные, оранжевые, алые, что обслуживают пневмотрубы, и даже золотые, которые попросили перевестись на мой корабль.
– Это не вранье!
И тут я вижу, как падают штандарты легионов и на их месте возникает нечто новое. Пирамида Сообщества рушится. Лавры, скипетр, меч и книга канули в Лету. Августус скоро лишится своего льва. Вместо золотых штандартов эти люди присягают волкам и лезвиям-хлыстам.
Эти легионы принадлежат мне!
Воздух словно дрожит от напряжения, от фанатичной преданности, которая ощущается даже на физическом уровне. С золотыми дело обстоит по-другому: они обожают меня, потому что я – победитель, а низшие цвета полюбили меня за нечто иное, и это гораздо мощнее. Любой аурей, захвативший чужой корабль, обязательно зачистил бы его, а я не стал, потому что члены экипажа предпочли меня своим бывшим золотым хозяевам. Я дал им выбор, и они выбрали меня.
– Ты понимаешь, что сегодня должен сражаться иначе? – хватает меня за руку Севро.
– Понимаю, понимаю, – отмахиваюсь я и пытаюсь сбросить его руку.
– Ничего ты не понимаешь! – резко бросает мне он, заставляя посмотреть себе в глаза и делая Рагнару знак заткнуться. – Каждое твое движение будет записано и показано по видеосети во всех уголках Солнечной системы! Цель этой битвы в том, чтобы флот стал по-настоящему твоим! Сыны распространят эту запись, – горячо шепчет он, – Шакал разошлет ее по всем каналам, дом Августусов будет транслировать ее повсюду! Ты должен стать богом, если хочешь, чтобы люди пошли за тобой! Понятно?!
– Даже если мы победим, флот все равно принадлежит Августусу, – говорю я.
– А если он умрет?
Севро я поручил проникнуть в цитадель Эгеи, где держат в плену лорда-губернатора, но не велел ему убивать Августуса!
– Ты не убьешь его! – уверенно произношу я. – Это приказ!
– Это необходимость! Тебе не нужна его легитимность! Неужели ты еще не понял, как устроен этот мир? Ты берешь то, что тебе нужно, даже если не имеешь на это права! – сплевывает он. – Тебе двадцать лет, Дэрроу! Если ты завоюешь Марс, то станешь живым божеством! А когда все узнают, кто ты такой на самом деле… ты поднимешься выше любой иерархии цветов! Я ясно выражаюсь?
Севро повзрослел и поумнел с того времени, как мы познакомились, тут не может быть никаких сомнений. Но боюсь, что он слишком меня превозносит. Феб считал себя богом. Августус тоже. Мне не следует уподобляться им. Богу необходимо служение, поклонение, а я в этом не нуждаюсь. Эо такого никогда не желала. Севро придется еще многому научиться. Мы боремся за свободу, но пока что все хотят лишь плясать под чью-то дудку.
