Мятеж начался 7 августа 1648 года, когда Мурад-ага в сопровождении кадиаскеров и других сановников привел своих янычар во дворец Топкапы и заставил Ибрагима выслушивать их требования, заключавшиеся в увольнении Ахмеда-паши и назначении на его место Софу Мехмеда-паши. Ибрагим был вынужден согласиться, после чего Софу Мехмед-паша тут же вступил в обязанности великого визиря, а Ахмед-паша бежал в дом муфтия, полагая, что там ему удастся найти убежище. Однако янычары вытащили его оттуда и, убив, бросили тело перед мечетью султана Ахмеда. Затем толпа, собравшаяся на Ипподроме, разрубила труп великого визиря на мелкие кусочки, из-за чего впоследствии его стали называть Хезарпара Ахмед, или Ахмед “Тысяча кусков”. Джинджи Ходжу постигла та же участь, как пишет о том Эвлия Челеби, который отмечает, что Шекер Пару сослали в Египет. На следующий день янычары пришли к муфтию, и тот вручил им фетву, в которой объявлялось о низложении Ибрагима за то, что он являлся “дураком, тираном и негодным к правлению”. Получив фетву, Ибрагим с нарочитым презрением порвал ее и стал угрожать муфтию, который тут же выпустил вторую фетву, объявив, что всякий, кто не повиновался божьим законам, “являлся неверным и лишался трона”. Когда Ибрагиму вручили вторую фетву, он порвал и ее и приказал казнить муфтия. Однако к этому времени Ибрагим потерял всякую власть, и его распоряжение было проигнорировано. Тем временем янычары, собравшиеся у Ворот приветствий, потребовали его низложения».
Перепуганный султан, с которого мигом слетела вся спесь, бросился в покои Кёсем (которой незадолго до этого милостиво и очень неохотно разрешил вернуться из Старого Дворца в Топкапы). Ибрагим, рыдая и размазывая слезы по одуловатому лицу, пал в ноги матери и умолял спасти ему жизнь. Кёсем пожалела малахольного сластолюбца, убедив его написать отречение от престола в пользу своего старшего сына Мехмеда.
После того как Ибрагим безропотно подписал все необходимые бумаги, его заточили в крохотные покои дворца, где он безутешно и громко рыдал все следующие девять дней. Сердобольные обитатели дворца Топкапы стали роптать, жалея доброго, в общем-то, султана, а Кёсем, опасаясь контрпереворота, приняла решение избавиться от сына. Диван поспешил обзавестись фетвой, оправдывавшей казнь бывшего султана, и 17 августа 1648 года главный палач Кара-Али получил приказ удавить Ибрагима. Эвлия Челеби рассказывал о последних минутах жизни похотливого безумца:
На фото: чёрные пешки – янычары со щитами и ятаганами. Герои времен Османской империи вдохновляют не только кинематографистов. Вот, к примеру, уникальные шахматы «Эпоха Карла V – Сулеймана I». Использованы материалы: бивень мамонта (двух цветов), моржовый клык, эбеновое дерево, перламутр, золото, драгоценные камни. Идея принадлежит В. Жолнерчик, И. Эпштейну
«Ибрагим спросил: “Мастер Ати, зачем ты пришел?”. Он ответил: “Мой повелитель, чтобы сослужить вам похоронную службу”. На это Ибрагим ответил: “Посмотрим”. Затем палач навалился на него; и, пока они боролись, зашел один из помощников главного палача, и Ибрагима задушили наконец подвязкой. В награду Кара-Али получил пятьсот дукатов, и ему настоятельно посоветовали не оставаться больше в Константинополе, но совершить паломничество в Мекку.
Тело монарха вымыли и под кипарисами, растущими перед палатой Дивана, в присутствии всех визирей и самого султана Мохаммеда прочитали последние молитвы, а шейх-уль-ислам был за имама. На визирях были черные чадры, а перед гробом вели лошадей, покрытых черными попонами. Гроб был установлен в мавзолее султана Мустафы I, дяди султана Ибрагима. В его время не видели нищих, и всюду щедро тратились деньги. Сто поэтов, испытывая глубочайшую скорбь, сочинили эпитафии. Он покоится во дворе Айя Софии вместе с султаном Мустафой, и его могилу часто посещают женщины, потому что он был до них большим охотником».
Воцарение Мехмеда Охотника. Смерть Кёсем
Новый султан Мехмед, шестилетний сын украинской наложницы, получившей в гареме имя Хатидже Турхан, был спортивным мальчиком, страстным любителем охоты (за что и получил свое прозвище «Охотник»). Пока самый юный султан Османской империи рос, при дворе разразилась многолетняя непримиримая война за власть между новой валиде Турхан (23-летней женщиной, самой молодой валиде в истории Османского двора) и Кёсем, царственной бабушкой султана, которую Диван назначил регентшей падишаха, присвоив ей титул «бйюк» (старшей) валиде-султан. Придворные интриги привели к существенному ослаблению империи: воспользовавшись этим, в 1656 году венецианцы появились перед Дарданеллами и 6 июля одержали над османцами блистательную морскую победу. Они грозили даже Константинополю, но положение дел изменилось, когда место великого визиря было поручено (в том же 1656) Мехмеду Кёпрюлю, основателю известной фамилии великих визирей, восполнявших собой изнеженность и неспособность султанов. Джон Фридли так описывал период отрочества султана Мехмеда и противостояние двух валиде:
«…В течение следующих трех лет Хадидже Турхан, преисполненная решимости занять по праву принадлежащее ей место и управлять империей в качестве регентши своего сына, обзаводилась связями, чтобы подорвать влияние Кёсем. Ей удалось заручиться поддержкой начальника черных евнухов Сулеймана-аги, который от ее имени стал вербовать сторонников среди командиров сипахов и других могущественных пашей.
В Ускюдаре вспыхнул мятеж сипахов, который был быстро подавлен янычарами. Тем не менее брожение не прекратилось, а перекинулось в столицу, охватив значительную часть ее населения. Толпы бунтовщиков подошли вплотную к дворцу Топкапы. Кёсем, не желавшая сдавать своих позиций, решила сместить юного Мехмеда IV с трона и возвести на него младшего брата Мехмеда, Сулеймана. Последний, будучи на три месяца младше султана, являлся сыном Салихи Дилашуб, которая, по мнению Кёсем, была более покладистой и “не стала бы использовать свое положение валиде-султан в честолюбивых целях”. Кёсем опиралась на поддержку Бекташа-аги, командира корпуса янычар, которого она посвятила в свой заговор. Однако последний потерпел крах благодаря усилиям Сулеймана-аги и великого визиря Сиявуша-паши, который раздобыл фетву, санкционировавшую казнь Кёсем.
Сулейман-ага собрал отряд из двадцати пажей и провел его на половину Кёсем. Черные евнухи, охранявшие покои Кёсем, беспрепятственно пропустили их. Внутри они сначала обнаружили лишь старуху, исполнявшую в свите Кёсем обязанности шутихи. Эта женщина была вооружена пистолетом, который она навела на пришельцев, когда те стали расспрашивать ее о местонахождении Кёсем. Старуха ответила, что она и есть старая султанша, и затем выстрелила в пажей, прежде чем те успели с ней расправиться. Затем они прошли в спальню, где паж по имени Доганджа обнаружил наконец Кёсем, которая пряталась в платяном шкафу».
Напрасно Кёсем пыталась подкупить вероломных слуг: они грубо забрали у нее все деньги и драгоценности, сорвав с шеи пожилой женщины ее украшения, вырвав из волос бриллиантовые заколки, а из ушей – серьги с рубинами. Никакого трепета и почтения: к закату своего правления Кёсем вновь превратилась в бесправную и безымянную рабыню, которую слуги бесцеремонно схватили за ноги и попытались волоком вытащить из ее покоев в Третий двор (где должна была состояться казнь Кёсем). Как яростно и отчаянно сопротивлялась старая женщина (на момент гибели ей было около 62 лет, весьма преклонный возраст по меркам того времени), как рьяно отбрасывала от себя слуг, которые кое-как вчетвером наконец-то смогли скрутить Кёсем Султан, выволочь ее во дворик и бесцеремонно задушить. Бросив тело старухи во дворе, все ушли, но Кёсем очнулась и попыталась сбежать. Однако ослабевшей, измученной и избитой женщине не удалось скрыться: ее палачи вернулись, и шелковая удавка снова сжала горло Кёсем. Пол Райкот так описывал происходящее:
