– Только дураки устраивают спор из-за того, чего у них нет, – пробурчал Колл. Похоже, из всех служителей лишь один пытается торить путь Отче Миру, да и то – не принявший обет подмастерье.
Ральф протолкнул большой палец за потертую перевязь меча.
– Под нашими эльфьими стенами они торчали много недель. Теперь мы торчим под ихними.
– Яркий Йиллинг совершил ошибку, пытаясь перебраться поверху или под низом прокопаться, – заявил Ярви.
– Чего ж он должен был сделать? – отрезала Колючка.
Колл уже знал ответ. И ответ ему очень не нравился:
– Проболтать их языком.
– Истинно. – Отец Ярви взялся за посох и направился к спуску с холма. – Воители могут остаться. Ныне вы на поле битвы служителей.
– Лишь до тех пор, пока на этом поле колосится наша месть! – зарычала ему в спину Колючка.
Ярви обернулся, оскалив зубы.
– О, урожая мести здесь хватит на всех, Колючка Бату. Клянусь.
У врат Скегенхауса дорогу развезло в хлюпающее болото. Навалены кучи мусора – затоптанное тряпье, порваная холстина, сломанная утварь и дохлые животные. Имущество простонародья, пытавшегося набиться в Скегенхаус в поисках безопасного уголка. Или тех, кто пытался из него удрать. Как бы ни было – попытки плачевны. Когда простирает крылья Матерь Война, безопасных уголков не бывает.
У Колла словно застрял в горле камень. Приближаясь к Строкому, он и то не был напуган сильнее. Он поймал себя на том, что чем выше нависали над ним эльфийские стены, тем ближе он жался к Ральфу и его крепкому щиту – над бойницами реяли широкие, в пятнах от непогоды, знамена Верховного короля и его Единого бога.
– А че, не ты у нас залез на Мыс Бейла один и в ненастье? – скособочив рот, рыкнул кормчий.
– Я и перетрусил тогда выше стен.
– Не ведают страха глупцы и чокнутые. Герои боятся, но все равно идут навстречу опасности.
– Если я никто из трех, то можно мне пойти домой? – пробормотал Колл.
– Обратной дороги нет! – отрубила мать Скейр, поправляя под балахоном эльфийский талисман.
– Не страшись, друже. – Доздувой продернул шест, который нес, чуточку выше. К концу жердины прикреплена носовая фигура «Южного ветра». – С нами служительский голубь, он охранит нас от стрел.
– Образчик резьбы искусный, – ответил Колл, косясь на шевеление теней в бойницах, – но как-то он узковат, чтобы остановить все летящие наконечники.
– Служительский голубь предназначен, – зашипел через плечо отец Ярви, – останавливать стрелы до того, как их выпустят. Теперь заглохни.
– Стоять на месте! – прозвучал резкий окрик, и отряд переговорщиков, громыхнув оружием, замер. – В вас целят три дюжины луков!
Отец Ярви выпятил грудь, будто предлагал удобное ложе для стрел, однако Колл подметил, как крепко его здоровая рука стиснула посох.
– Уберите оружие! – Голос служителя не вышел бы ровнее и тверже, будь это он на стене. – Мы – служители. Услышьте от нас речь Отче Мира!
– С вами пришли вооруженные люди!
– Если нас вынудят, мы поведем речь Войны-Матери, да в придачу гласом грозы и бури. – Отец Ярви поднял руку и указал на вооруженных бойцов, растекшихся по слякотным полям вокруг города. – Ваши стены окружены воинами Тровенланда и Гетланда. Сам Крушитель Мечей приближается с моря. А позади, на холме, бдит волшебница Скифр. Та, чье колдовство повергло армию Верховного короля. Она ждет лишь моего слова. О том, что вы согласны на наши условия и примете от нас мир. – Руки Ярви обвисли. – Или о том, что не согласны, и примете то, что получил Яркий Йиллинг.
Когда голос вновь донесся со стен, всякий вызов из него улетучился.
– Ты отец Ярви?
– Да, это я, со мной и мать Скейр из Ванстерланда.
– Мое имя Атнир. Я избран говорить от имени народа Скегенхауса.
– Приветствую тебя, Атнир. Убежден, мы с тобой сможем сберечь немало жизней. Где же праматерь Вексен?
– Она заперлась в башне Общины Служителей.
– А Верховный король?
– Его не видали – с тех пор как пришла весть о поражении у Мыса Бейла.
– Любая победа непременно чье-то поражение, – пробормотал Колл.
– Как любой герой для кого-то непременно злодей, – отозвался Ральф.
– Ваши вожди покинули вас! – возвестила мать Скейр.
– Пора и вам отказаться от них, – сказал отец Ярви, – пока они не уволокли за собой в Последнюю дверь весь Скегенхаус.
Опять молчание. Наверху вроде бы зашептались. Хлестнул порыв холодного ветра, встрепенулись полотна знамен поверх плит эльфийского камня.
– Ходил слух, что вы заключили союз с шендами, – прорезался голос Атнира.
– Так и есть. Мы с их верховной жрицей, Свидур, старые друзья. Если нам окажут сопротивление, я отдам город ей, и, когда он падет, всех горожан вырежут или обратят в рабство.
– Мы не участвовали в войне! Мы вам не враги!
– Тогда докажите вашу дружбу и сделайте шаг к примирению.
– Мы слышали, как ты соловьем заливался перед Ярким Йиллингом. С чего мы должны тебе верить?
– Яркий Йиллинг – бешеный пес, поклонявшийся Смерти. Он злодейски умертвил короля Финна и его служителя. Он сжигал матерей с детьми в Торлбю. По кончине Йиллинга я не испытываю сожалений и не пророню ни слезинки. – Отец Ярви поднял высохшую руку – голос тверд, лицо открыто. – Но я – служитель, и я на стороне Отче Мира. Если вы пожелаете пойти по его стопам, то увидите меня, идущего рядом. Отворите ворота, и я клянусь, клянусь луною и солнцем, что сделаю все, что смогу, чтобы сберечь и обезопасить жизни и достояние людей Скегенхауса.
После столь обильно пролитой крови Колл с гордостью наблюдал, как учитель старается разжать кулак вражды в открытую ладонь мира. Неверху шептались все оживленней. Наконец Атнир вроде бы остался доволен. Или, по крайней мере, удовольствовался тем, что выбора у него нет:
– Ладно! Мы отдадим твоим людям ключи от города!
– Память поколений отблагодарит вас! – воскликнул отец Ярви.
Оказывается, Колл, сам не осознавая, задержал дыхание и лишь теперь облегченно вздохнул. Мать Скейр что-то утробно буркнула и запахнула балахон. Доздувой с веселой ухмылкой склонился над ухом:
– Говорил же я, что голубь охранит нас от стрел!
– По-моему, сегодня наш щит – речи отца Ярви, – ответил ученик.
Сам служитель отвел в сторонку Ральфа для тихого разговора.
– Собери своих лучших людей и принимай командование воротами.
– Их осталось не очень много, – предупредил Ральф. – Некоторые из тех, кто были с нами на «Южном ветре», слегли.
– Из тех, что ходили в Строком? – негромко спросил Колл.
