Исполненный чувства собственного достоинства Глубоков
улыбнулся Миле, словно звезда особо рьяному поклоннику, прыгающему в толпе.
— Салют! — сказал он. — Я пришел. Итак?
— Садитесь, — нервно предложила Мила.
До сих пор она не отдавала себе отчета, до какой степени у
соседа сногсшибательная внешность. Однако Татьяна, которая явно пришла в дикий
восторг, заставила ее взглянуть на него более объективно. Мила немного
помолчала, чтобы минута тишины сделала ее заявление позначительней. После чего
сообщила:
— У меня плохая новость: меня хотели отравить.
Она торжественно выложила на стол газету, на которой лежал
одинокий пакет из-под замороженных овощей.
— Что это? — спросил Константин, потянувшись к
нему.
— Осторожно! — ахнула Татьяна, схватив его руку в
две свои жадные ладони. — Там была отрава!
— Ладно, ладно, не волнуйтесь, я не стану облизывать
пальцы до тех пор, пока не помою руки, — попытался освободиться тот. Когда
ему это удалось, он снова повернулся к Миле:
— Расскажите все с самого начала.
Мила устроилась на табуретке напротив него и начала сбивчиво
рассказывать. Много времени это не заняло. Когда она закончила, Константин
сказал:
— Выходит, поначалу ваша смерть задумывалась как
бескровная и безмолвная. И это была, вероятно, первая попытка с вами
разделаться. Ведь вы утверждаете, что купили эти овощи месяц назад.
— Да-да, очень давно.
— Положим, отравить их могли тоже очень давно. Но у вас
все руки до них не доходили. И вот тогда-то… Тогда у вашего врага истощилось
терпение и он нашел более радикальный способ от вас избавиться. Раздобыл
пистолет, явился в редакцию…
— Но у меня нет врагов! — возразила Мила, разведя
руки в стороны. — Поверьте, я совершенно обычная женщина! Жизнь моя
невероятно проста, в ней все предсказуемо, как в американской внешней политике.
— Гм, — сказал Константин, который после
консультаций с братом пришел к выводу, что у Лютиковой рыльце все же в
пушку. — Возможно, есть какая-то вещь, которая, на ваш взгляд, кажется
мелочью, а на взгляд преступника — убийственна для него.
— Не может быть, чтобы я ни о чем не
догадывалась! — возразила та. — Кроме того, если уж я во что-то
вляпываюсь, то всегда с брызгами и шумом. Планида такая.
— Этот пакет я заберу, — важно сказал
Константин. — Кстати, вы не обращались в милицию?
— Н-нет, сестра мне не посоветовала.
— Ага, — кивнул головой он, как будто бы мнение
Ольги не подлежало обсуждению. — Прошу вас как можно реже выходить из
дома. А лучше — вообще из него не выходить.
В Миле некоторое время боролись противоречивые чувства. В
конечном итоге неистребимое желание заработать деньги на телохранителя одержало
чистую победу.
— Сегодня может быть, — неохотно сказала
она. — Но завтра с утра мне надо будет отлучиться.
— Куда? — живо спросил Константин. — Если уж
не можете удержаться, то хотя бы сообщите мне маршрут.
— Ей надо в лес, — брякнула Татьяна, завороженно
глядя на голубоглазого обманщика. — Выкапывать корни.
Тот моргнул и непонимающе уставился на нее.
— Она шутит. — Мила успокаивающе похлопала его по
руке, а Татьяне изо всех сил наступила на ногу.
— Шучу, — подтвердила та, глупо хихикнув.
— Я поеду к мужу, — соврала Мила, и Глубоков
нахмурился:
— Не так давно вы божились, что между вами все кончено.
— Так и есть. Просто мы делим имущество, и у нас
возникли кое-какие трения по поводу э-э-э… комода. Кому он достанется. Редкая
вещь, если вы знаете толк в мебели.
— А вы не могли бы… хм… отложить это мероприятие или
хотя бы перенести его на вашу территорию? Пусть муж после работы приедет делить
комод сюда.
— Я предложу ему, — пообещала Мила. — Правда,
не знаю, согласится ли он. Квартира навевает на него тяжелые воспоминания.
— В общем, договоримся так, — подвел итог Константин. —
Если вы поедете к мужу, то поставьте меня в известность по телефону.
Договорились?
— Договорились! — пообещала Мила, глядя ему прямо
в глаза и точно зная при этом, что звонить ему не будет, а ранним утром
выскользнет из квартиры, никем не замеченная.
Она ни за что не хотела рассказывать частному сыщику о своих
материальных затруднениях, о недоверии, которое она испытывает лично к нему, о
намерении заработать деньги на телохранителя и тем более о способе, с помощью
которого она собирается этого добиться. С одной стороны, ей было страшно
шастать по улицам после того, как она точно выяснила, что на ее жизнь
покушались дважды. С другой стороны, бездеятельность казалась ей еще худшим
злом, чем кратковременный риск, который обернется денежной выгодой. А уж с
деньгами можно будет позаботиться о себе по-настоящему.
Глава 10
Внешность Софьи, жены Алика Цимжанова, просто кричала о ее
южных корнях. У нес была оливковая кожа, жемчужные зубы и обжигающе злые глаза
— продолговатые и пристальные, как у пантеры. Кудрявые черные волосы она
сегодня тщательно запрятала под вязаную шапочку, натянутую до бровей. Было
около шести утра. Неверный Алик сладко спал на боку, приоткрыв рот и негромко
перекатывая в горле мягкое «эр».
«Нет, он не достанется этой драной белой кошке!» —
мстительно подумала Софья, которую жестокая ревность выгнала на тропу войны. Не
далее как вчера вечером она подслушала разговор своего мужа с давним приятелем.
Сначала мужчины сидели на кухне и громко обсуждали всякую чепуху. Однако Софья
заметила, как блестят глаза ее мужа. Потом друзья заперлись в кабинете и
заговорили приглушенными голосами. Софья тотчас же все поняла и бросилась
подслушивать. То, что она узнала, повергло ее в шок. Алик все-таки дозрел до
супружеской измены! И если прежде ненавистная Лютикова упорно держала его в
друзьях, то теперь, после расставания с Ореховым, наконец-то капитулировала.
Ах, какая коварная хищница! Она хочет устроить свою судьбу за ее счет! Не
выйдет!
Всю ночь Софья терзалась ревностью и придумывала, как предотвратить
самое ужасное. Алик собирался вести эту выдру в ресторан, а потом… Софья
решила, что убьет Лютикову. Однако в таком случае ее могут посадить, и Алик
достанется кому-нибудь еще. Нет-нет, надо придумать что-то более изощренное,
более жестокое. Надо навсегда отвратить Алика от этой швабры. Сначала Софья
додумалась набить ей физиономию, но потом поняла, что подобная выходка тоже
может оказаться для нее небезопасной. Лютикова будет защищаться, и невозможно
предсказать, кто победит. Наконец Софья придумала гениальный план: испортить
Лютиковой внешность, причем так, чтобы та не догадалась, кто это сделал. Ведь
за хулиганство, кажется, привлекают к ответственности.
