Когда Мила дернулась в его руках, он ее отпустил. Она тут же
выглянула из-за его плеча и вскрикнула. Черный человек по-прежнему держал
пистолет на изготовку. Едва Мила появилась в поле его зрения, он послал в ее
сторону вторую пулю, но она тоже пролетела мимо. Быстро опустив оружие,
незнакомец нырнул в балконную дверь и Скрылся. От испуга и от неожиданности
Мила застыла, словно деревянная, вытаращив глаза. Цимжанов принял ее состояние
на свой счет.
— Понимаю, ты потрясена, — покровительственно
сказал он. — Может быть, мне следовало сделать это в иной обстановке.
Кстати, что ты скажешь по поводу совместного ужина? М-м-м… Допустим, в пятницу?
— Ка-ка-ка… — закаркала Мила.
Она хотела сказать: «Кажется, меня хотели убить», но фраза
не шла с языка. Совершенно очарованный ее замешательством, Цимжанов неожиданно
проявил подлинную страсть. Быстро обняв Милу, он поцеловал ее снова — коротко,
но очень жарко.
— Дорогая, я тебе позвоню. А сейчас извини, у меня
поляки.
Он осторожно провел ее в кабинет, помог надеть пальто и еще
раз поцеловал, перед тем как распахнуть дверь. Морда у него была довольной.
Судя по всему, он пребывал в уверенности, что крепость пала.
Мила тем временем на не слушающихся ее ногах вышла в
приемную. Поляки, устремившиеся в кабинет, по пути кидали на нее любопытные
взоры. Еще бы! Бесплатное развлечение: встрепанная дамочка в длинном
распахнутом пальто, бледная и не слишком молодая, с совершенно дикими зелеными
глазами.
— Привет, поляки! — мертвым голосом произнесла
она, отшатнувшись от юноши в черной кожаной куртке.
Юноша в ответ «запшекал» по-польски, и Мила поспешила
ретироваться. Очутившись в коридоре, она, вместо того, чтобы свернуть к лифту,
направилась в другую сторону, заглядывая во все кабинеты по очереди. В первом
сидел важный мужчина, который даже не поднял глаз, когда она пробормотала свои
извинения. Мужчина был толстым и, судя по всему, коротким. Совсем не таким, как
человек в черном. Второй кабинет был закрыт.
В третьем по счету — а, по рассуждениям Милы, это был именно
тот кабинет, в котором прятался убийца, — шел ремонт. И в нем никого не
оказалось. Пахло мокрой штукатуркой и клеем, по полу были расстелены влажные
газеты, стояли ведра, валялись мохнатые тряпки. В углу скучали рабочие башмаки,
покрытые белыми кляксами. Трепеща, Мила вошла внутрь и стала искать следы
присутствия убийцы. Минут пятнадцать спустя, ничего не обнаружив, она на ватных
ногах покинула здание и двинулась восвояси.
«Спина Алика, — рассуждала она по дороге, — была
отличной крупной мишенью. Но человек в черном проигнорировал ее. Значит,
покушение было организовано именно на меня!» Мила до сих пор не могла
отделаться от зрелища стоявшего перед глазами дула, в которое она несколько
секунд неотрывно смотрела. Что, если тип с пистолетом поджидает ее где-нибудь
на улице? Впрочем, интуиция подсказывала ей, что этого просто не может быть.
Убийца-неудачник наверняка скрылся. Ведь она должна была поднять крик на всю
редакцию.
«Кстати, почему я не стала кричать? Почему не рассказала обо
всем Алику? Надо было схватить его за плечи и развернуть лицом к человеку в
черном. Или заорать что есть мочи. Упасть на пол, в конце концов! Реакция
подвела», — огорченно подумала Мила. Она всегда столбенела, когда
случалось что-нибудь непредвиденное. Домой ехать было страшно. Вдруг мужик с
колготками на голове затаился в подъезде? Поймав такси, Мила велела везти себя
в родительский дом, где накануне целый полк родственников отмечал день рождения
свежеиспеченного мужа ее сестры Ольги и откуда, собственно, она явилась в
редакцию.
Ольга была на несколько лет старше Милы и вела активную
брачную жизнь. Николай Михеев стоял в ее списке четвертым. Это был скользкий
тип с прилизанными волосами и вкрадчивыми манерами. Красавец черной масти,
мужчина с классической злодейской внешностью и идеальным пробором.
Когда Мила позвонила в дверь, именно Николай первым появился
на пороге.
— А, дорогая свояченица! — врастяжку сказал он.
Ольга убедила мужа, что именно так его голос звучит особенно
сексуально. — Рад, что ты вернулась. Вчера я не успел поблагодарить тебя
за подарок. Ну-ка, дай я тебя поцелую!
Мила, изо всех сил скрывая отвращение, подставила вчерашнему
имениннику щеку. Лобзая ее, в зеркало возле вешалки тот увидел, как она
сморщила нос, и ехидно спросил:
— От меня что, пахнет чем-то неподобающим?
— Жидкостью для полоскания рта, — пробормотала та.
— А ты, конечно, считаешь, что мужчина должен пахнуть
конюшней?
— Хотя бы табаком.
— Достаточно того, что табаком пахнет моя жена, —
ухмыльнулся Николай.
В тот же миг, словно по заказу, его жена возникла в
коридоре. Она была длиннее Милы на полголовы, имела высокие скулы кинодивы и
божественный рот, который большую часть суток портила зажатая в нем сигарета.
Кроме того, у нее была качественная фигура с широкими плечами, маленькой грудью
и плоским животом. Более короткая и круглая Мила исступленно ей завидовала.
— Ольга! — воскликнула она, скидывая туфли. —
У меня приключение! Ужасное!
— Встретила кого-то из своих старых любовников? —
Ольга пыхнула сигаретой, втянув щеки, и стала похожа на Марлен Дитрих.
Мила увлекла сестру на кухню и усадила за стол.
— Я поехала в редакцию. Когда мы с Аликом вышли на
балкон, кто-то пальнул в меня из пистолета!
— Ты, конечно, шутишь, — ровным голосом
откликнулась та.
— Черта с два! В меня стреляли. Дважды. У этого типа на
голове были колготки. Теперь я не знаю, как мне жить дальше.
— Вопрос поставлен некорректно. Как жить, ты знаешь. Ты
не знаешь, что сделать, чтобы не умереть.
— Издеваешься, да? Не веришь мне?
— Верю, просто никак не могу прийти в себя, —
сообщила Ольга. Потом вдруг набросилась на сестру:
— Ты чего же сразу милицию не вызвала? Надо было
поднять шум до небес. А ты?!
— Я растерялась, — коротко пояснила Мила.
— Знаю я тебя. Разинешь рот и стоишь, как светофор. С
детства ненавижу эту твою манеру.
— Это не манера, а своеобразная реакция организма на
испуг, — оскорбилась Мила. — Я попала в ужасную ситуацию. Звонить в
милицию уже поздно. Алик, который был со мной на балконе, ничего не видел. И не
подтвердит. Идти домой мне страшно. Можно, конечно, спрятаться здесь, в
родительском доме. Но не до бесконечности же мне прятаться!
— Давай посоветуемся с Николаем, — предложила
Ольга.
— Да ну его к черту! Прости за откровенность, но он
ведь глуп, как пробка!
— Ну, тут уж, милая моя, или красота, или извилины.
Профессор у меня уже был, и ты в курсе, чем все закончилось.
