Положив трубку. Мила обратила внимание на то, до чего Ольга
хмурая. Вернее, она обратила на это внимание, как только приехала, но сначала
подумала, будто это из-за Татьяны. Теперь же почувствовала, что дело в чем-то
другом. Ольга была нетипично задумчива и немногословна. Подобные метаморфозы
происходили с ней только в одном случае — если у нее что-то не ладилось с
очередным мужем.
— А где Николай? — забросила удочку Мила.
— Уехал присматривать себе лыжи, — неохотно
ответила та. — Скоро начинается лыжный сезон.
— А тебе лыжи? — спросила Мила. — Не
собирается же он кататься один?
— Милка, послушай! Сядь. У меня возникли ужасные
подозрения.
— Он тебе изменяет, — уверенно заявила Мила.
— Не знаю, что он там делает, но у него откуда-то
появились деньги.
— Как откуда? Ты же сама говорила про грандиозные
планы, гениальные проекты, спонсоров…
— Пока что ничего этого нет, но денег у него в
настоящий момент тьма. И они не мои. То есть не наши общие.
— Я давно тебе хотела сказать кое-что, — начала
Мила, которая считала, что ей больше нечего терять. — Мне кажется, что
Николай и есть тот самый человек, который торгует наркотиками, изобретенными
дедушкой Глубоковым.
Выпалив все это на одном дыхании, Мила замерла, ожидая, что
сейчас последует взрыв эмоций.
— Николай? Наркотиками? — насмешливо и вполне
миролюбиво переспросила Ольга. — Да ведь он трусишка! И страшно боится
любой ответственности. Все серьезные дела всегда решаю я!
— Взяла на себя роль мамочки?
— Это не твое дело, — гордо ответила та. —
Скажи лучше, как тебе пришла в голову такая идея?
— А вот как, — ответила Мила и поднялась. —
Пойдем-ка в коридор.
Отворив дверцы, Мила извлекла из-за старой шапки флакон с
таблетками и потрясла им перед носом сестры.
— Смотри, что употребляет твой Николай! По утрам он
выходит в коридор, достает таблетку, глотает и как ни в чем не бывало возвращается
обратно. Ну? Как тебе это?
Лицо Ольги вытянулось, сделавшись похожим на резиновую
маску, которую кто-то сильно потянул за подбородок. Мила полагала, будто ее
поразил тот факт, что Николай скрывает от всех употребление чего-то
недозволенного, однако Ольга потрясла ее, когда воскликнула:
— Боже мой, так ты действительно в него влюбилась! Ты
следишь за ним, когда он разгуливает по коридору в нижнем белье! Так вот почему
ты в последнее время зачастила ночевать у нас! И потом: ты с ним целовалась! Думаешь,
я забыла?!
— Ольга, остановись! — рассердилась Мила. — Я
тебе толкую про наркотики! Пытаюсь объяснить, откуда у твоего мужа появились
деньги!
Ольга тут же остыла и растерянно посмотрела на пузырек,
который держала в руке.
— Может быть, он болен? — с дрожью в голосе
спросила она. — И не хочет мне признаваться, чтобы не расстраивать? Несет
эту ношу один, как настоящий мужчина?
— Ты же говорила, что у тебя есть копия его медицинской
карты, — с ехидцей заметила Мила. — Врачи наверняка считают, что он
здоров, как жеребец.
— Действительно, — пробормотала Ольга. —
Тогда что это?
— Скоро мы это выясним! Я отдала полтаблетки Борису на
экспертизу. Результатов еще нет, но, думаю, он все выяснит со дня на день.
— Почему именно полтаблетки? — растерянно спросила
Ольга.
— Потому что вторую половину съела Муха.
— Ну? — нетерпеливо воскликнула та. — И что?
— Она не рассказывала, — мрачно ответила
Мила. — Однако некоторое время в ее поведении наблюдались явные
отклонения.
— Не представляю, зачем Николаю глотать какие-то там
таблетки. — Ольга схватилась пальцами за виски. — И почему на этом
странном пузырьке нет этикетки?
— Я же говорю: это наверняка наркотики!
— Подожди-подожди! Что-то я не пойму. Ты ведь
подозревала Орехова?
— Ну… да… — неуверенно ответила Мила. — Орехова я
и сейчас подозреваю. — Она оживилась:
— Эх, да что там! Я всех подозреваю!
— Надеюсь, меня нет в твоем черном списке? —
осторожно поинтересовалась Ольга.
— В нем вообще нет женщин. Кстати, зря. Надо этот
вопрос срочно провентилировать.
— Когда Николай придет с лыжами… начала Ольга.
— Ты промолчишь и сделаешь вид, что ничего не
случилось, — тут же парировала Мила. — Кстати, как ты узнала про
свалившееся на него богатство?
— Как?! Он такой дурачок, что не удержался и сразу стал
покупать дорогие вещи: купил себе швейцарские часы, штучный костюм, дюжину
рубашек, какие носят миллионеры…
— А обещал купить тебе шубу и машину, — выпалила
Мила.
— Да ведь это нелегальные деньги! — закричала
Ольга. — Поэтому-то он и боится мне о них говорить. А уж тем более тратить
их на меня.
— Мне кажется, ты заблуждаешься. Ты вполне можешь
задать ему вопрос о тех покупках, которые он делает для себя, любимого. Спроси,
спроси у него: «Откуда ты, дорогой Николаша, берешь бабки на лыжи, на костюмы,
на галстуки?..» Хоть что-то он тебе соврет.
— А зачем мне враки? Мне правда нужна.
— Если тебе нужна правда, — жестко сказала
Мила, — тогда сиди молча и жди, покуда следователь прокуратуры не сделает
отмашку.
— Ладно, — согласилась Ольга. — Обещаю
молчать. — Она тут же перешла на жалостливый тон:
— Ой, но как это будет трудно! Жить с человеком,
подозревая его страшное дело в чем… — Неожиданно глаза ее округлились:
— Мила! — воскликнула она испуганно. — Что,
если этот мой брак тоже потерпит фиаско?
— Хочешь пятого мужа? — подковырнула ее та. —
Подожди мечтать, сначала надо с четвертым разобраться. Кстати, а почему ты
сразу не спросила его в лоб, откуда у него деньги?
— Не хотела видеть, как он врет, — коротко
ответила Ольга.
— Кажется, твой второй муж тоже все время врал.
— Сравнила! Тогда я была молода и переносила вранье
легко, потому что не боялась остаться в одиночестве, если вдруг что-то не
задастся.
— После того как ты сделала подтяжку лица, одиночество
тебе не грозит, — грубо подольстилась к ней Мила.
Настроение Ольги мгновенно поднялось на несколько градусов.
Она раскрыла рот, чтобы сказать что-то оптимистичное, но ее перебил телефонный
звонок.
— Это Глубоков, — шепотом сообщила она Миле,
передавая ей трубку после короткого обмена любезностями с ним.
— Который? — спросила Мила, почувствовав, что
сердце ее подпрыгнуло в ожидании приятного сюрприза. Что, если Константин
выписался из больницы и спешит взять ее под свою защиту?
