— И кто конкретно их ему даст?
— Ну, этого я не знаю, однако кто-нибудь даст. Николай
кого хочешь увлечет своими идеями! Сумеет провернуть любое дело!
— Тебя-то он уж точно увлек и провернул целую
свадьбу, — пробормотала Мила.
— Я все понял, — встрял в их перепалку
Константин. — О визите в редакцию знала ваша сестра, ее муж и главный
редактор журнала Цимжанов.
— А еще, возможно, жена Цимжанова Софья и его
секретарша Любочка Крупенникова.
— То есть неконтролируемое количество народу. Итак, —
подвел итог Глубоков, — с мужем вы в ожидании развода уже не живете, сын
ваш по линии международного обмена учится в Берлине, и из близких людей в
квартире постоянно бывает только ваш новый друг Андрей Гуркин. Я верно излагаю?
— Верно, — кивнула Мила.
— А этот Гуркин, он мог бы дать кому-нибудь ваш
телефон, чтобы ему сюда звонили? — с необъяснимым любопытством спросил
«частный детектив».
— Наверное. Я как-то об этом не задумывалась. Пока, по
крайней мере, ему сюда не звонили. А это важно? Вы что, его в чем-то
подозреваете?
— Вопросы пока задавать рано. — Константин
захлопнул блокнот, в который по ходу дела записывал все, что его
заинтересовало. — Итак, лично у вас нет ни одной версии?
— Ну… Может, это жена Алика Цимжанова наняла
убийцу? — с кислой физиономией предположила Мила. — Алик говорит, что
она страшно ревнует.
— Проверим, — пообещал Константин. — Вот вам
номер моего мобильного телефона. А это — телефон квартиры наверху. Вы всегда
можете меня позвать, — добавил он. — Да! И попрошу выплатить мне сто
рублей.
Пряча купюру в карман, он назидательно сказал:
— Если кто-нибудь из ваших знакомых поинтересуется, не
звонили ли ему по вашему телефону и не передавали чего, тотчас же сообщите мне!
Летите мухой, ясно?
Закрыв за «частным детективом» дверь на замок, Мила всем
корпусом обернулась к Ольге и воскликнула:
— Что-то с ним не то. Одет дорого, но берет слишком
дешево. И эта странная зацикленность на телефоне!
— Тебе просто не понравилась его сногсшибательная
внешности. Будь я свободной, то не упустила бы своего шанса.
— Возьми да разведись с Николаем.
— А не положила ли ты глаз на моего мужа? — с
подозрением спросила Ольга. — Доведешь нас до развода, а потом зацапаешь
его!
— Да-да, за такое сокровище стоит побороться.
Ольга тотчас же раздумала дуться.
— Значит, ты остаешься дома? — спросила она.
— Остаюсь. Замки у меня хорошие, над головой поселился
частный детектив — дешевый, но красивый. И вообще, я стала склоняться к мысли,
что стреляли все-таки в Алика. Просто убийце помешало мое присутствие, и он
завалил дело.
— Загляделся на тебя, не иначе, пробормотала
Ольга. — Значит, ты сообщишь Алику о грозящей опасности?
— Не представляю, как сказать ему о выстрелах. В тот
момент мы целовались, после чего я ушла из редакции, не просветив его на этот
счет. — В голосе Милы, впрочем, не было уверенности. Ольга это
почувствовала.
— Тогда подожди. Может быть, частному детективу удастся
все распутать.
— Он не сказал, как его зовут! — внезапно
спохватилась Мила. — Ах, какие мы с тобой беспечные! Может быть, он вообще
не частный детектив? Аферист, сшибающий стольники у таких дур, как мы!
— Давай позвоним ему на мобильный, — робко
предложила Ольга.
— Звони сама, а я отправляюсь в душ, — отрезала
Мила. — Только не исчезай, пока я не выйду. Одной страшно. Шум воды
заглушает подозрительные звуки в квартире, я могу прозевать своего убийцу и
умереть голой. Это будет особенно отвратительно.
Когда через полчаса она вновь появилась на кухне в махровом
халате и с тюрбаном на голове, Ольга встретила ее радостным сообщением:
— Константин Глубоководный!
— Что это? — опешила Мила.
— Частный детектив. Его так зовут.
— Боже! Что за ужасная фамилия!
— Ты это мне говоришь? До Николая я два года была
Тишкиной, а предыдущие три — Мардабрянской.
— В отличие от Глубоководного у тебя был выбор. Так что
там он?
— Он извинился. Сказал, что старается лишний раз не
называть своего имени без надобности и нам случайно не назвал.
— Ольга, пообещай мне: если со мной что-нибудь
случится, ты все расскажешь Орехову. Пусть защитит нашего сына.
— Но ваш сын в Берлине! И еще я думаю, ты зря решила
засесть в квартире. Лучше жить с нами.
— С тобой и Николаем? Да ты с ума сошла! Мы с твоим
мужем, как вода и масло. Я непоправимо изуродую вашу семейную идиллию. Только меня
вам не хватало!
— Но у тебя в доме есть своя комната! И родители будут
счастливы.
— Конечно. Мама тут же примется меня сватать и в конце
концов спарит с каким-нибудь разведенным сыном старой подруги. Нет уж, пусть
лучше меня застрелят.
Глава 5
Она оставалась храброй почти целый день. До тех пор, пока на
улице не стемнело. Вот тут-то все ее гусарство испарилось, как утренний туман в
ясный день. Мила закупорила квартиру, задернула шторы и включила торшер, чтобы
почитать в тишине. Но ей не читалось. Ей постоянно чудилось, будто кто-то
пытается вскрыть балконную дверь. А на лестничной площадке возились и сопели.
Мила на цыпочках бегала от глазка к окнам и обратно, «Что, если я засну и меня
укокошат спящую? — думала она, обливаясь потом от страха. — Зачем я
не послушалась Ольгу?»
Соседский кот окончательно добил Милу, вспрыгнув со стороны
балкона на подоконник и проскрежетав по нему когтями целую серенаду. Чтобы
расслабиться, Мила решила выпить рюмочку водки, запас которой всегда имелся в
холодильнике. Рюмочка согрела ее и принесла некоторое облегчение. Занюхав ее
помидорами, Мила разобрала кровать и нырнула под одеяло, оставив снаружи глаза
и ноздри.
В два часа ночи братья Глубоковы, которые заблаговременно
обзавелись самой настоящей веревочной лестницей, привязали ее к железным
прутьям балкона. Константин ловко перемахнул через перила и сделал первые два
шага вниз. После чего его правая нога попала куда-то не туда, и верхолаз
запутался в веревках. Он начал биться в путах, но поделать ничего не мог.
— Лучше бы я спрыгнул! — простонал он.
— Ага! И перебудил весь дом, — откликнулся Борис.
— Принеси фонарик! — шепотом потребовал
Константин. — Я ни черта не вижу!
— Ты что? Если я на тебя посвечу, нас могут увидеть
соседи. Примут за воров и вызовут ментовку.
— А если ты на меня не посветишь, я провишу тут до
рассвета.
