Виолетта что-то отрывисто пропищала и развернулась к журналисту задним номерным знаком: 666-ДАО.
– Ну, здорово, – обреченно вздохнул журналист.
– Парень как будто малость не в себе, – помахал в воздухе пальцами Шериф.
– Он только вчера в Зону попал. И уже чего только не насмотрелся.
– Ну, когда я первый раз попал в Зону…
– Не сравнивай. Ты знал, куда и зачем шел. А этот… журналист, понимаешь ли…
– Журналист? – прыснул в кулак Шериф. – Что, действительно журналист?
– Ну, не знаю, – развел руками Григ. – Документы я у него не проверял. Но представляется он журналистом. Говорит, что пришел в Зону, чтобы репортаж сделать.
– Да ну, фигня какая-то! – презрительно фыркнул Шериф. – Кому он нужен со своим репортажем жеваным?
– Мне все равно, – мотнул головой сталкер.
По неработающему эскалатору они поднялись еще на один этаж.
Ресторанный дворик третьего этажа был почти пуст. Лишь за несколькими большими столами, стоящими в разных концах зала, работали люди. По двое, по трое, редко – четверо сразу. Чем они занимались, неискушенному понять было трудно. Специалист же не стал бы задавать никаких вопросов.
– А на кой ляд журналист этот Дум-Думу сдался?
– Понятия не имею.
– Странные вещи творятся последнее время в Зоне, – озадаченно почесал щеку Шериф.
– А когда здесь было не странно?
– Странно было всегда, – согласился растаман, – но прежде странности носили иной характер.
– Да ну?
– Прежде странности были внутренние. А теперь – привнесенные. Как твой, к примеру, журналист.
– Он не мой.
– Ты его сюда притащил.
– И – что?
– Значит – твой. Здесь он – твой. Твой – до тех пор, пока ты его Дум-Думу не передашь… А все-таки зачем он Костику?
– Не знаю.
– И знать не желаешь? – искоса глянул на сталкера Шериф.
– Точно, – кивнул тот.
Шериф открыл дверь, ведущую в служебное помещение, и пропустил Грига вперед. Придержав дверь ногой, растаман остановился, достал из портсигара папиросу-самокрутку и, прежде чем раскурить, понюхал.
– С грушевым листом, – с гордостью сообщил он сталкеру.
Григ улыбнулся чуть натянуто. Он понял, что брата-растамана потянуло на серьезный, обстоятельный разговор. Причем тема была ему совершенно безразлична. А это не предвещало ничего хорошего. Беседуя с растаманом, пребывающем в благостном расположении духа, можно было убить час-другой и не узнать ничего нового. А что может быть муторнее разговора, топчущегося на одном месте, смысл которого понятен лишь одному из собеседников?
Шериф раскурил папиросу, благоухающую грушевым листом, и затянулся так, что у самого на глазах слезы навернулись.
– Дум-Дум хочет принести его в жертву.
– Васю?
– Ну да, журналиста твоего.
Григ усмехнулся:
– Насколько мне известно, неодруиды не практикуют человеческие жертвоприношения.
Шериф снова затянулся и глубокомысленно изрек:
– Так было прежде. В смысле, до нынешнего дня.
– И что же нынче изменилось?
Шериф подался в сторону Грига и таинственным полушепотом произнес:
– Я видел свет в ночных небесах.
– Да ну? – Григ сделал вид, что удивился.
– И маковый дым, струящийся из отверстия в форме перевернутой восьмерки, расположенного на темной стороне луны.
– Это серьезно, – сосредоточенно сдвинул брови Григ.
– Не думаю, – беспечно махнул рукой Шериф. – Алый Король нас любит. И пока он спит, мы будем ему сниться.
– Не сомневаюсь, – с готовностью согласился Григ.
Шериф ладонью разогнал повисший в воздухе дым и озадаченно посмотрел на сталкера.
– Почему ты все время один, Григ? Может быть, ты – Джокер?
– Нет, – улыбнувшись, отказался от такой чести Григ.
– Уверен?
– У меня имплантатов маловато для того, чтобы стать Джокером.
– Ну, это дело поправимое.
– Конечно. Только мне этого не надо.
– Почему? Вот если бы ты был Джокером…
Шериф неожиданно умолк. Задумался сосредоточенно. Глаза закатил. Затянулся нервно. Еще раз повторил:
– Если бы ты был Джокером…
И, судя по всему, окончательно потерял смысловую нить беседы. Это был подходящий момент для того, чтобы закруглить разговор.
– Я не хочу быть Джокером, – сказал Григ.
– Это плохо, – тут же среагировал на его слова Шериф.
– Почему?
– Потому что непатриотично.
– А все, что непатриотично, – непременно плохо?
– По меньшей мере, – Шериф присел на корточки и затянулся. – Последнее время я все больше думаю о просветлении… По-моему, я слишком долго жду… А, Григ?
– Ничто не бывает слишком, брат, – ободряюще улыбнулся растаману сталкер.
– Оно, конечно, верно… – Шериф посмотрел на потолок. Словно кот, увидавший муху. – Но меня все же мучают смутные сомнения…
– Я сталкер, Шериф. Сталкер, а не бодхидхарма.
– Я знаю, – растаман посмотрел на сталкера так, слово тот обвинил его в воровстве столового серебра во время празднования дня нерождения Льюиса Кэрролла. – Знаю, брат. Но я же могу с тобой просто поговорить?.. Просто поделиться мыслями? Рассказать о надеждах и чаяниях?..
– Конечно, – перебил, не дослушав, Григ. – Но только что на это скажет Бобо?
– Бобо?
– Да, Бобо.
– А при чем тут Бобо?
– Мне кажется, он ждет меня… Или я ошибаюсь?
Шериф задумался. Глубоко и надежно.
– Точно! – звонко хлопнул он себя по коленке. – Что ж ты раньше-то молчал?.. А я все думаю, куда это мы с тобой все идем, идем и никак прийти не можем? К Бобо, значит?
– К Бобо, – подтвердил Григ.
– Ну, так идем! А то ведь Бобо ждать-то не любит!
Шериф зажал недокуренную папиросу в зубах, обеими руками ухватился за дверную ручку и начал подниматься на ноги. Медленно и неуверенно.
– Слушай, брат, не напрягайся, – Григ положил руки растаману на плечи и, приложив самую малость усилий, заставил его снова сесть. – Я сам дойду, дорогу знаю.
– Точно? – Шериф еще не забыл, что значит гостеприимство.
Григ улыбнулся и пальцем указал на потолок.
