В целом неплохо, да?
И вдруг происходит нечто странное. Григ неожиданно обнаруживает, что он снова в Зоне. Он – сталкер. При этом он прекрасно понимает, что его не должно здесь быть. Что его место не здесь, а в кресле у камина. Где на столике лежит недочитанный томик Газданова. Но его окружают знакомые сталкеры. Некоторые из которых уже мертвы. Вот хотя бы Мураками, смешной такой японец, вечно улыбающийся, с маленькими круглыми очечками. Утверждал, что Мураками – это его настоящее имя. Но никто ему не верил. Зря, может быть. Григ сам видел, как, оступившись, Мураками скатился по «тёрке». Располосовало его мгновенно – самурай даже вскрикнуть не успел. А сейчас, во сне, Мураками стоял рядом с Григом и убеждал его в том, что он должен остаться в Зоне. И остальные твердили то же самое. Григ не хотел с ними соглашаться, но понимал, что спорить бесполезно. Кто-то другой уже принял за него решение. И ему остается лишь надеть кевларовую кирасу под разгрузочный жилет, кинуть на спину рюкзак, взять в руки автомат и топать в Зону. Вот только не мог сталкер понять, зачем ему туда идти? Какова истинная причина его возвращения?..
Потом Григ перестал видеть этот сон. И даже начал понемногу забывать о нем.
И вот он снова вернулся.
Спрашивается – к чему? И что тому причина?
Что сказал бы по этому поводу старик Фрейд?
Не тот Фрейд, что заживо сгорел в трамвайном депо на Щукинской, а тот, что когда-то углядел в фиалках зловещий призыв к насилию.
Когда сонный морок рассеялся, Григ почувствовал не облегчение даже, а тихую, чуть трепещущую радость бытия. Да, он все еще был в Зоне. Но это была жизнь, реальная жизнь, а не навеянный сном обман о том, что все еще может счастливо закончиться.
– С добреньким утречком, брат! – Откуда-то сверху, будто лик святого, выплыла довольно улыбающаяся физиономия Шерифа. – Как спалось?
– Сказать честно? – Григ поднялся и сел на краю койки.
– Как хочешь, – Шериф сидел на столе и, как школьник, беззаботно покачивал ногами. – Я тебя, брат, ни к чему не принуждаю.
– Отвратно.
– А что так?
– Сон дурной.
– Что за сон?
– Про Зону.
– А, ну тогда понятно. Вообще-то к снам следует относиться серьезно. Поскольку сон, как известно, есть фантастическое отображение каких-то реальных проблем, что давят тебе на душу. Тебе часом во сне не казалось, будто на груди у тебя кто сидит?
– Нет.
– Ну, и то хорошо. Ты знаешь что, сходи к Филимону. Он здорово сны толкует. Но только к нему лучше под вечер идти, поскольку днем он соображает туго. В смысле, не плохо, а медленно.
Григ посмотрел на часы – половина восьмого. Неплохо он поспал.
– В другой раз. Сейчас некогда.
– Ну, как знаешь. Мое дело – предложить. Только я скажу тебе, брат, ежели сон повторяется, то это дело запускать нельзя. Это как простатит – и сам не заметишь, как в памперсах окажешься.
– Надеюсь, что не окажусь.
– Ну, надейся, надейся… А я тут тебе почифанить принес! – Шериф похлопал по стоявшей на столе пластиковой термокастрюле. – Кролик с отборнейшим рисом. Под белым винным соусом.
Григ почесал затылок:
– Где кролика-то взяли?
– Что значит, где взяли? – удивленно откинулся назад Шериф. – У нас во втором корпусе животноводческая ферма. Не знал, что ли?
– Нет, – качнул головой сталкер. – Я думал, вы кроликов в парке напротив ловите.
– Ну, ты даешь! – хлопнул ладонями по бедрам Шериф.
– А парень-то мой где?
– Дрыхнет твой парень без задних ног.
Григ наклонился, чтобы глянуть под стол.
По другую сторону стола, на раскладушке, положив сложенные вместе ладони под щеку, спал, как младенец, Василий. Григ усмехнулся. Даже будить жалко.
– Ладно, пойду ополоснусь.
– Ну, давай, я подожду.
Шериф поудобнее устроился на столе, закинул ногу на ногу и достал из-за уха папиросу.
Смыв под душем остатки ночного морока, Григ вернулся и застал все ту же картину. Василий – спит, Шериф – смолит папиросу.
– Подъем! – сталкер ногой толкнул раскладушку.
Василий вскинул голову и ошалевшим, ничего не понимающим со сна взглядом посмотрел по сторонам.
– Ну?..
– А…
Василий сел, скрестив ноги, на раскладушке и уткнулся лицом в ладони.
– Чего это он? – удивленно посмотрел на сталкера Шериф.
– Понял, что это не сон.
Григ открыл стоявшую на столе кастрюлю и наложил себе полную тарелку риса с крольчатиной.
– Вкусно, – одобрительно кивнул он, попробовав.
– Еще бы, – гордо, как будто он сам готовил, улыбнулся Шериф.
Съев несколько ложек, сталкер посмотрел на журналиста.
Тот все так же сидел, зарывшись лицом в ладони.
– Василий! Не успеешь поесть, пойдешь голодным!
– Я никуда не пойду, – не открывая лица, пробурчал Василий.
– Да ты что? – усмехнулся Григ.
– Я здесь останусь.
– Смеешься?
– Я серьезно, – журналист чуть повернул голову и из-под ладони посмотрел на сталкера. – Здесь тихо, спокойно…
– Ага, – расплылся в улыбке Шериф. – И кормят вкусно.
– И это тоже, – согласился Василий.
– Кстати, – как бы забыв вдруг о парне, обратился сталкер к Шерифу, – а как там с миграцией механоидов?
– Да разбежались кто куда. Поняли, что в Ховрино и без них управились, и разбежались. Так что Ленинградка снова свободна. Хотя вам-то в другую сторону. Слушай, парень, – обернувшись, обратился растаман к Василию, – а ты в армию вступить не думал?
– Нет, – мотнул головой тот.
– А что так? Там ведь тоже кормят и одевают задаром. А еще кино по выходным показывают.
– Я не хочу в армию, – мрачно буркнул Василий.
– А здесь, значит, остаться хочешь?
– Лучше здесь, чем снова тащиться незнамо куда.
– Я слышал, вы в Тимирязевку направляетесь, – Шериф перевел взгляд на сталкера. – Ты же сам вчера говорил, что в Тимирязевку!
– В Тимирязевку, – кивнул Григ.
– Ну? – Шериф снова поглядел на Васю. – А ты говоришь, незнамо куда.
– И что там, в Тимирязевке этой?
Василий наконец-то поднял голову. И такая тоска стояла у него в глазах, что даже смертной ее не назовешь.
– Э брат, – зябко поежился под Васиным взором Шериф. – У тебя проблемы.
