Я жду в баре, прихлебывая что-то безалкогольное. Постоянно поглядываю на запястье. Вот ведь глупая привычка – терминал остался в квартире. Нужно пользоваться общественным телефоном, поискать часы. Мауст опаздывает.
В баре экран: передают последние известия. Стряхиваю с себя нелепое ощущение, будто меня разыскивает полиция и сейчас мое лицо появится на экране. Я смотрю лживые известия, пытаясь отвлечься.
Новости сообщают о возвращении Адмирала флота через два дня. Я смотрю на экран, нервно улыбаясь. «Вам никогда не узнать, что этот сукин сын едва-едва не разлетелся на куски». На несколько мгновений я преисполняюсь чувства собственной значимости: я почти герой.
И вдруг как взрыв бомбы. Всего лишь упоминание мельком, вскользь, такие вещи обычно попадают в программы, если находятся лишние секунды: Адмирал везет с собой гостя – посла Культуры. Поперхнувшись, я начинаю кашлять.
Может быть, он-то и есть настоящая мишень?
А что вообще на уме у Культуры? Посол? Культуре все было прекрасно известно о Врексисском экономическом сообществе, и она наблюдала, анализировала, была не против оставить это зло так, как оно есть. Врексисцы и понятия не имеют, насколько обогнала их Культура, какие огромные пространства ей принадлежат, хотя Двор и Флот неплохо себе это представляют. Достаточно, чтобы у них возникла на этот счет маленькая (хорошо еще, что они смутно представляют себе Культуру как таковую) фобия.
И кто на самом деле стоит за попыткой покушения на корабль? «Светлому пути» наплевать на судьбу одного инопланетянина, если вокруг сбитого корабля можно устроить пропагандистскую шумиху. Но если они тут ни при чем, а ниточка от пистолета тянется ко Двору или к Флоту? У ВЭС есть проблемы – социальные, политические. Может быть, президент и его соратники надумали попросить Культуру о помощи. А ценой такой помощи могут стать перемены, и самым коррумпированным из местной элиты они, видимо, покажутся угрозой их роскошному образу жизни.
Черт, я ничего толком не знаю. Может, все это предприятие затеял какой-нибудь психопат из Службы безопасности или Флота, чтобы свести старые счеты или поскорее продвинуться по служебной лестнице. Я продолжаю размышлять на эту тему, когда меня вызывают по громкой.
Я сижу не двигаясь. По громкой связи три раза вызывают меня. Телефонный звонок. Я убеждаю себя, что это Мауст – хочет сказать, что задерживается. Он знал, что я оставлю терминал в квартире и напрямую связаться со мной будет невозможно. Но разве стал бы он оглашать мое имя на весь вокзал, прекрасно зная, что я пытаюсь улизнуть потихоньку, незамеченным? Неужели он по-прежнему воспринимает все так легкомысленно? Я не хочу отвечать на этот звонок. Я даже думать о нем не хочу.
Мой поезд отправляется через десять минут. Я беру чемодан. По громкой снова выкликают мое имя. На этот раз вместе с именем Мауста. Значит, выбора нет.
Я иду к стойке информации. Меня вызывают по видеосвязи.
– Вробик! – Каддус вздыхает и покачивает головой.
Он находится в каком-то кабинете, говорит обезличенно, вкрадчиво. Мауст, бледный, испуганный, стоит за стулом Каддуса. За спиной у Мауста – ухмыляется над его аккуратным плечом – Круйзел. Круйзел делает едва заметное движение, и Мауст дергается. Я вижу, как он кусает губы.
– Вробик, – повторяет Каддус, – неужели ты собирался уехать? А я-то думал, что у нас назначено свидание. Или нет?
– Да, – говорю я, глядя в глаза Мауста. – Глупо с моей стороны… Я… еще задержусь на… пару дней. Мауст, я… – Экран выключился.
Я медленно поворачиваюсь в будке и смотрю на свою сумку, в которой лежит пистолет. Я поднимаю ее и только теперь осознаю, насколько она тяжелая.
Я стою в парке, вокруг меня выветренные скалы и деревья, с листьев капает дождь. Тропинки, проложенные в неплодородной почве, ведут в разные стороны. Земля пахнет теплом и влагой. Я смотрю вниз с вершины пологого откоса туда, где в сумерках катаются на лодках. В спокойной воде озера отражаются огни. Часть города вдалеке уже лежит в сумерках – залитое светом, окутанное дымкой плато. Я слышу, как вокруг меня в деревьях щебечут птицы.
Сигнальные огни Лифта – словно мигающие красные бусины в вышине. Порт на его вершине купается в солнечных лучах – там, на высоте сотни километров, солнце еще не село. Над комплексом зданий парламента и Главной площадью Внутреннего Города небо начинает освещаться лазерами, обычными прожекторами и химическими фейерверками – демонстрация радости в связи с возвращением победоносного Адмирала и, возможно, с приездом посла Культуры. Я пока еще не вижу корабля.
Я сажусь на пенек, закутываясь в плащ. Пистолет у меня в руке – включен, готов, дальность прицела установлена. Я пытаюсь вести себя как дотошный профессионал, словно и в самом деле понимаю, как это делается; в кустах на другой стороне холма, неподалеку от оживленного шоссе, у меня даже припрятан мотоцикл. Есть шансы уйти. По крайней мере, так я себе говорю. Я смотрю на пистолет.
Идея вызволить с его помощью Мауста или даже покончить с собой, а то и отнести его в полицию (другая, более мучительная, форма самоубийства) была отвергнута. Мелькнула еще мысль позвонить Каддусу и сказать, что пистолет потерялся, но это не прошло. А с другой стороны, убить соотечественника с Культуры для меня немыслимо… Но все сложилось так, как сложилось.
Если я хочу вернуть Мауста, нужно делать то, что они требуют.
В небесах над городом что-то сверкнуло – падающие золотые огни. Центральный – ярче и крупнее остальных.
Мне казалось, что меня уже трудно испугать, но во рту все же появился резкий горький вкус, а руки задрожали. Может, сбив корабль, я вообще впаду в неистовство и расстреляю заодно и Лифт – пусть рушится на землю (или часть его все же улетит в космос? Что, если попробовать ради интереса?). Отсюда можно обстрелять полгорода. Да что там полгорода – весь этот чертов город, ведь пистолет позволяет стрелять по «кривой» траектории. Можно сбивать корабли сопровождения, штурмовые самолеты и полицейские патрули. Пока они до меня доберутся, я могу устроить во Врексисе такое, что всем не поздоровится.
Корабли уже над городом. Теперь, когда они находятся вне солнечных лучей, их лазерозащищенные зеркальные корпуса стали тусклее. Они продолжают спуск, высота – километров пять. Я снова проверяю пистолет.
Может, он не сработает? – думаю я.
В пыли и саже над городом светятся лазеры, покрывая высокие кучевые облака небольшими пятнами. То гаснут, то снова загораются прожектора, медленно взлетают и падают вниз фейерверки, мерцая и разбрасывая искры. Хищного вида корабль величественно устремляется навстречу гостеприимным огням. Я оглядываю хребет с деревьями на его гребне – вокруг никого. Теплый ветерок доносит до меня рокочущий звук машин, несущихся по шоссе.
Я поднимаю пистолет и прицеливаюсь. На голографическом дисплее появляется строй кораблей – сцена яркая, точно вокруг день. Настраиваю увеличение, нажимаю кнопку запуска. Пистолет четко нацеливается на флагманский корабль и замирает в моей руке. Мигающая белая точка на экране обозначает центр корабля.
