Новые требования, которые предъявлял экономический прогресс, оказали сильное влияние и на эволюцию нашей системы высшего образования. Хотя во многих штатах уже существовали школы на дарованной земле
[99]
, в конце XIX века эти учебные заведения стали получать более ощутимую поддержку, поскольку штаты, которые специализировались на сельском хозяйстве и добыче полезных ископаемых, стремились освоить новые научные методы работы.
В начале XX века содержание образования в американском колледже постепенно изменилось — традиционную учебную программу вытеснила та, что сочетала естественные науки, эмпирические исследования и современное искусство либерального толка. Университеты откликнулись на потребность в применении достижений науки — в первую очередь химии и физики — в сталелитейной промышленности, производстве резины, лекарств, нефтехимических и других продуктов, требующих новых технологий производства.
Репутация Америки как мирового лидера в сфере высшего образования зиждется на способности гибких многопрофильных образовательных учреждений в совокупности удовлетворять практические нужды экономики и. что важнее, стимулировать творческое мышление, которое способствует движению вперед. Именно эти ценности привлекают в наши высшие учебные заведения огромное количество студентов со всего мира. Но хотя наши университеты и особенно местные колледжи чутко откликаются на происходящее, этого в последние десятилетия не скажешь о начальной и средней школе.
Выше я выражал озабоченность состоянием нашего начального и среднего образования, воздавая должное университетской системе мирового класса, которая формировалась на протяжении многих поколений. Так вот, следует понимать, что, если наше начальное и среднее образование не выйдет на уровень мировых стандартов, системе высшего образования придется либо ориентироваться на иностранных студентов, либо превратиться в нечто заурядное. По данным Национального научного фонда, средний возраст наших ученых и инженеров растет, и в ближайшие несколько лет многие из них уйдут на пенсию, что сократит ресурсы квалифицированных специалистов при росте потребности в них. Если мы не сумеем найти замену этим кадрам, их нехватка приведет увеличению разницы в оплате труда квалифицированных и неквалифицированных работников, поскольку дефицита работников с низкой квалификацией пока не предвидится.
Одно из слабых мест в подготовке многих выпускников средних школ — математика. Знания в этой области необходимы, чтобы стать квалифицированным специалистом. Я не слишком хорошо знаком с американской системой образования XXI века. Однако люди, мнению которых я доверяю и которые знают ее не понаслышке, жалуются, что учителей математики моего детства сменили те, у кого есть педагогическое образование, но зачастую нет ни диплома по математике или естественным наукам, ни соответствующей подготовки. Так, в 2000 году почти две пятых учителей муниципальных средних школ не имели никакого представления ни о математике и ее преподавании, ни о родственных областях. Лу Герстнер, бывший президент IBM и основатель Комиссии по преподаванию, в очерке для Christian Science Monitor(13 декабря 2004 года) пишет: «Корень проблемы — неопределенность подхода к найму и подготовке учителей и негибкая система оплаты труда», единая для всех учителей независимо от их предметной специализации, которая не учитывает «ни острую потребность общества в комплексе определенных знаний и навыков, ни уровень преподавательского мастерства учителя. Это абсурд, но такое положение дел в школьном образовании пока является нормой».
Возможно, разные тарифные сетки для школьных учителей, преподающих разные дисциплины, идут вразрез с духом и традициями преподавания. Возможно, мотивация не должна определяться деньгами. Но такова реальность. Без сомнения, в наших средних школах есть учителя математики, достаточно преданные своему делу, чтобы отказаться от куда более высокой зарплаты, которую они могли бы получать в другом месте. Но таких, скорее всего, очень немного, поскольку Герстнер указывает, что «по итогам исследования крупнейших школьных округов в городах, проведенного в 2000 году. выяснилось, что почти в 95% школ не хватает учителей математики — т. е. помимо проблемы качества налицо проблема с количеством».
Становится все более очевидным, что единые ставки заработной платы при разном уровне спроса — это своего рода фиксация цен, которая мешает привлекать знающих и умелых преподавателей математики. Поскольку финансовые возможности специалистов по математике или естественным наукам вне системы школьного образования огромны, а аналогичные возможности преподавателей английской литературы ограничены, при единых ставках заработной платы учителей математики наверняка не будет хватать. Преподавать математику — значит остаться среди тех, кто не способен претендовать на более прибыльное занятие. Однако то же самое нельзя сказать про учителя английской литературы или истории.
Более того, родителям учеников и пенсионерам, которые предлагают школам свои услуги в преподавании математики в режиме неполной занятости и которые имеют соответствующую квалификацию, отказывают из-за того, что у них нет педагогического образования. Такая практика — не более чем бюрократическая помеха действию рыночных сил в образовательной сфере. К счастью, предложения исправить эту плачевную ситуацию встречают поддержку.
Так, Джеймс Саймонс, выдающийся математик, который создал один из самых успешных хедж-фондов на Уолл-стрит, в 2004 году направил свои усилия на повышение уровня преподавания математики в средних школах. Он создал некоммерческую организацию «Математика для Америки», которая разработала программу финансирования отбора и подготовки школьных учителей математики. Сенатор от штата Нью-Йорк Чак Шумер в 2006 году одобрил эту инициативу и предложил обеспечить ей законодательную поддержку.
Если начальная и средняя школы станут более восприимчивыми к воздействию рыночных сил, это поможет США восстановить равновесие между спросом на квалифицированную рабочую силу и предложением на рынке труда. Я не знаю, станет ли система школьных ваучеров, которые привносят элемент конкуренции в работу муниципальных школ, окончательным решением проблемы. Но я считаю, что Роуз и Милтон Фридманы, которые посвятили последние годы своей деятельности разработке этой идеи, были на верном пути, (Впрочем, я не припоминаю, чтобы кто-то из них когда-либо был на ложном пути.)
Другим шагом к расширению конкуренции является любопытный документ, составленный для Проекта Гамильтона (речь идете детище Роберта Рубина) в Брукингском институте. Авторы документа отмечают, что формальное право преподавать в школе (условием которого обычно является педагогическое образование) ни а коей мере не характеризует педагогическое мастерство учителя. Они рекомендуют открыть доступ в школу людям с соответствующей подготовкой, в том числе студентам выпускного курса колледжей и университетов, которые не отвечают нынешним формальным требованиям к школьному учителю. Авторы полагают, что устранение подобных барьеров поможет привлечь в школу недавних выпускников колледжей и пожилых специалистов. Кроме того, они рекомендуют следить за успехами учителей и учеников и усложнить процедуру заключения бессрочных контрактов. Эти рекомендации были проверены в Лос-Анджелесе, где с 2000 по 2003 год отслеживалась успеваемость 150 000 школьников.
