Капитализм порождает противоречия внутри нас. В каждом человеке живет агрессивный предприниматель и безынициативное существо, для которого предпочтительна менее конкурентная экономическая среда, где все получают одинаковый доход. Хотя конкуренция принципиально важна для экономического прогресса, я не могу сказать, что мне всегда нравится этот процесс- Я никогда не чувствовал расположения к конкурирующим фирмам, пытавшимся перетянуть к себе клиентов Townsend-Greenspan. Однако конкуренция заставляла меня совершенствоваться. Мне нужно было повышать качество услуг, повышать производительность. 8 конечном счете я становился лучше. То же можно сказать о моих клиентах и, подозреваю, моих конкурентах. 8 своей основе это, пожалуй, и есть идея капитализма — «созидательное разрушение», т.е. отказ от старых технологий и методов производства в пользу новых. Это единственный путь стабильного повышения производительности и. как следствие, среднего уровня жизни. Открытие запасов золота, нефти или других полезных ископаемых, как показывает история, не позволяет добиться того же самого.
У капитализма нет истории неудач. Рыночная экономика была успешной на протяжении столетий в результате последовательного отказа от всего неэффективного и неподходящего и вознаграждения тех, кто предвидит спрос и удовлетворяет его путем самого эффективного использования труда и капитала. Двигателем этого неумолимого глобального капиталистического процесса все более становятся новые технологии. Чем больше государство «ограждает» население оттого, что оно считает грубой конкуренцией, тем сильнее оно снижает уровень жизни своего народа.
К сожалению, экономический рост не приносит долговременного ощущения удовлетворенности или счастья. В противном случае десятикратный рост глобального дохода на душу населения за последние два столетия привел бы к резкому повышению удовлетворенности. Факты говорят, что рост доходов приносит радость, но лишь в определенной мере и на некоторое время. За пределами удовлетворения базовых потребностей счастье -состояние относительное, которое а долгосрочной перспективе не имеет прямой связи с экономическим ростом. Оно зависит главным образом от того, как мы оцениваем собственную жизнь и достижения по отношению к другим людям своего круга.
По мере роста благосостояния или, пожалуй, в результате его роста многие начинают бояться конкуренции и перемен, грозящих изменением воспринимаемого статуса, который принципиально важен для самооценки. Счастье зависит от того, как доход человека соотносится с доходом тех, кого он считает равными себе, или тех. кого он выбрал в качестве модели, а не от абсолютного размера получаемых материальных благ. Когда выпускников Гарварда спросили, что доставит им больше радости: $50 000 в год, если другие зарабатывают в два раза меньше, или $100 000 в год, если другие зарабатывают в два раза больше, — большинство выбрало более низкий доход. В свое время, узнав об этой истории, я посмеялся и хотел было выбросить ее из головы. Однако она напомнила мне о любопытном исследовании, проведенном Дороти Брейди и Роуз Фридман в 1947 году.
Брейди и Фридман обнаружили, что доля дохода, которую американская семья тратит на приобретение непродовольственных товаров и услуг, определяется в значительной мере не размером семейного дохода, а его уровнем относительно среднего семейного дохода в стране. Из этого следует, что семья со средним доходом в 2000 году должна истратить такую же долю своего дохода, как и семья со средним доходом в 1900 году, хотя с учетом инфляции доход 1900 года составляет небольшую часть дохода 2000 года. Перепроверка их расчетов на обновленных данных подтвердила сделанный вывод
[33]
. Поведение потребителей практически не изменилось за последние 125 лет.
Фактические данные ясно показывают, что размеры расходов и накоплений человека определяются не уровнем его реальной покупательной способности, а положением на шкале доходов, величиной дохода относительно доходов других людей
[34]
. Еще интереснее то, что такой вывод справедлив для конца XIX века, когда домохозяйства тратили на продукты питания намного больше, чем в 2004 году
[35]
.
Сказанное вряд ли удивило бы Торнстейна Веблена. американского экономиста, который в своей книге «Теория праздного класса», написанной в 1899 году, ввел понятие «демонстративное потребление». В ней он отметил, что приобретение товаров и услуг связано со «стремлением быть не хуже других». Если у Кейти есть плеер iPod, то и Лайзе нужен такой же. Хотя, на мой взгляд, выводы Веблена чересчур радикальны, он отметил очень важный элемент поведения людей. Факты наглядно показывают нашу чувствительность к тому, сколько окружающие зарабатывают и сколько тратят. Даже друзья становятся соперниками на шкале доходов. Люди чувствуют себя заметно лучше, когда их доход растет вместе с ростом национальной экономики, а богатые люди в целом счастливее тех. кто стоит ниже них на шкале доходов. Однако человеческая психология не меняется: первоначальная эйфория от повышения уровня жизни проходит, как только достаток становится привычным. Новый уровень жизни очень быстро становится «нормальным». Состояние удовлетворенности кратковременно
[36]
.
Неоднозначная реакция людей на капитализм привела к появлению в послевоенные годы различных моделей капитализма — от жестко регулируемых до практически не стесненных. Хотя у каждого на этот счет свое мнение, в любом обществе существует преобладающая точка зрения, которая нередко существенно отличается от преобладающей точки зрения в других обществах. Это, я полагаю, вытекает из потребности людей принадлежать к той или иной группе по религиозным, культурным и историческим признакам, а потребность принадлежать, в свою очередь, является результатом врожденной потребности людей в лидерах (семьи, племени, общины, нации). Такая потребность — универсальное свойство, отражающее императив выбора при определении повседневного поведения. Люди, в большинстве своем, львиную долю времени ощущают себя неспособными самостоятельно решить стоящие перед ними задачи и ищут наставления со стороны религии, родственников, президентов. Практически все созданные людьми организации отражают потребность а иерархии. Взгляды руководства на практике становятся господствующими взглядами общества.
