Особую популярность идея о превосходстве китайского капитализма над нашим приобрела начиная с 2008 года, когда американская финансовая система оказалась на грани краха. «Китай демонстрирует свое искусство в использовании всех преимуществ глобализации, сводя при этом к минимуму ее опасные последствия», — считает сотрудник Совета по международным отношениям Чарлз Купчан. Профессор Гарвардского университета Дэни Родрик полагает, что процветание Китая обусловлено тем, что лидеры государства «уверены в своих силах и отвергают навязываемые им извне схемы».
Энтузиазм по поводу взятого Китаем направления охватил представителей всего политического спектра. Несмотря на действующий в Китае запрет на деятельность свободных профсоюзов, некоторые западные тред-юнионисты с восторгом отзываются о китайской модели. Энди Стерн, бывший президент Международного союза работников сферы обслуживания, называет китайский государственный капитализм «непревзойденным» и доказывает, что США следует учиться у Востока: «Америке надо поступать так же, как поступают представители некогда успешных фирм или спортивные команды, если они начинают проигрывать: они изучают составляющие успеха своих соперников».
Считается, что китайцы замечательно умеют справляться с ситуацией во времена кризисов. Благодаря умелым действиям руководства, использовавшего в нужное время пакеты мер по стимулированию экономики, Китай вышел из мирового финансового кризиса без потерь. В то время как Запад поразил наихудший со времен Великой депрессии 1930‑х экономический спад, рост китайского валового продукта ни разу не опустился ниже 9‑процентной отметки. «Китайское правительство блестяще руководит национальной экономикой, в компетенции этого государства не приходится сомневаться!» — восхищается британский журналист Мартин Жак. Это общепринятая точка зрения. Дэвид Пиллинг, редактор азиатского издания «Файнэншл таймс», возносит хвалу китайскому «чрезвычайно компетентному руководству», которое, «несмотря на все присущие ему недостатки, сумело за последние 30 лет добиться небывалого экономического роста».
Нам также говорят, что без особой суеты Китай сумел обеспечить за собой будущее. Среди основных экономических игроков один лишь Китай оказался достаточно дальновидным для того, чтобы предусмотреть для себя постоянный приток все более истощающихся мировых ресурсов, считает замбийский экономист, в прошлом банкир, Дамбиса Мойо. Бывший сотрудник Международного валютного фонда Арвинд Субраманиан полагает, что к концу следующего десятилетия китайский юань может заменить доллар в качестве основной мировой валюты. Мы станем свидетелями того, как «красные» вытесняют могущественных американских «зеленых».
Еще недавно мы высмеивали «пятилетние планы» коммунистических государств, видя в них олицетворение расточительных капиталовложений и недобросовестной статистики, однако теперь к пекинским планам развития на несколько лет вперед стали относиться с чрезвычайной серьезностью. «Всегда нужно внимательно следить за действиями [китайского] правительства, так что если хотите узнать, на что нацеливается правительство, изучайте пятилетний план», — мудро советует известный своей высокой репутацией американский инвестор Джим Роджерс. В чем же причина? А в том, что в разительном контрасте с коррумпированной старой советской системой китайские пятилетки оказались очень действенными.
К тому же их капитализм впечатляет и с экологической точки зрения. По утверждению британского эколога Джонатана Порритта, Китай установил жесткие нормы, направленные на сбережение воды и энергоресурсов, а также провел серьезные исследования, учитывающие соотношение ВВП и его воздействия на окружающую среду. Порритт предсказывает, что в ближайшие годы Китай может совершить прорыв в области зеленых технологий, таких как фотоэлектроэнергия или использование водородных двигателей в автомобилях. По его мнению, китайские лидеры в отличие от своих западных коллег «прекрасно осознают» всю серьезность угрозы, связанной с изменением климата.
В свое время «Вашингтонский консенсус» в лице США и финансовых распорядителей, таких как Международный валютный фонд, предписывал испытывающим трудности странам приватизацию промышленности, либерализацию финансовой системы и открытие своего рынка для иностранной конкуренции в целях развития экономики. Тем не менее Китай продемонстрировал возможность экономического роста без соблюдения этих условий. Теперь некоторые стали поговаривать о конкурентном «Пекинском консенсусе». Глава Европейского совета по международным отношениям Марк Леонард доказывает, что в эпоху глобализации китайский государственный капитализм выигрывает в соревновании с западной разновидностью свободного рынка. «Впервые со времен окончания «холодной войны», — говорит он, — Европа и Америка оказались перед лицом серьезной альтернативы в виде китайской модели развития».
Сплошь в превосходной степени
В каком-то смысле энтузиазм приверженцев китайской модели объясним. Пример стремительного подъема китайской экономики последних трех десятилетий и впрямь выглядит вдохновляюще. В 1979 году китайская экономика уступала в своих размерах британской, при том, что население Китая в двадцать раз превосходило по численности население Великобритании. С тех пор примерно каждые восемь лет экономический потенциал Китая удваивался, в теперешнем состоянии экономика страны в 22 раза мощнее, чем она была на момент начала реформ. В 2009 году Китай перегнал Японию и стал вторым среди развитых экономик мира. Предполагается, что в 2017 году Китай обгонит и Соединенные Штаты. В истории трудно найти более разительный пример экономического роста. Для индустриализации Великобритании потребовалось столетие. Китай справился с этой задачей всего лишь за тридцать лет.
Страна также является примером невиданной в истории миграции рабочей силы. С тех пор как Дэн Сяопин ослабил в начале 1980‑х контроль за миграцией населения, около 200 миллионов китайских крестьян переселилось в города; многие из них стали рабочими на фабриках вроде той, что мы видели в предыдущей главе. Скорость урбанизации была просто невероятной. К началу периода реформ в Китае было 80 процентов сельского населения. В наши дни более половины 1340‑миллионного населения страны живет в городах. В 1989 году протяженность китайских автомагистралей составляла менее 160 км. Сегодня сеть автодорог страны по своему размаху уступает в мире одной только Америке.
Китай превратился в мастерскую мира. На территории страны производится одна пятая мировой промышленной продукции. Компьютеры, микроволновые печи, телевизоры, мобильные телефоны, мебель — все это «сделано в Китае». 80 процентов мирового производства папиросных зажигалок и прочих пластмассовых штуковин сосредоточено в городе Вэньчжоу. Почти половина елочных украшений, представленных на мировом рынке, изготовляется в «Рождественском городе». 70 процентов детских игрушек делают в Китае. Кроме того, Китай нас одевает. В 2011 году городок в провинции Чжэцзян произвел столько носков, что каждому обитателю земного шара хватило бы по паре. Практически каждая пара джинсов в мире шьется еще в одном из китайских городов. Все это можно выразить только в превосходной степени. Китай является крупнейшим в мире производителем стали, самым большим рынком по автомобильному импорту, крупнейшим мировым экспортером, первенствует в мировых закупках эксклюзивных товаров.
