– Нам в ту сторону, – указал на вершину холма Журналист. – Но лучше пройти понизу, чтобы не попасться на глаза «монолитчикам», что стерегут нас у другого выхода. Обогнем Припять с запада и завтра, если живы будем, выйдем к АЭС.
– А заночуем где? – поинтересовался Вервольф.
– Мне все равно, – ответил Журналист и, боком, вприпрыжку, побежал вниз по склону.
Вервольф достал из кармана сигарету, прикурил от зажигалки, сплюнул в траву и выдал очень короткое и емкое определение всему происходящему:
– Бардак.
Хотя, может быть, он имел в виду что-то совсем иное.
Глава 16
Заночевать пришлось среди сваленных бесформенной грудой бетонных плит и колец. Не слишком удобное место, но другого поблизости не оказалось. Шрек предложил продолжить путь в темноте, поскольку местность была открытая и вляпаться во что-то, по мнению американца, почти невозможно. На него посмотрели, как на идиота, и никто даже не счел нужным как-то отреагировать на столь дурацкую инициативу.
Неподалеку стояли четыре поддона с кирпичами и штабель давно уже промокших, схватившихся и превратившихся в единый монолит мешков с цементным раствором. Откуда посреди поля взялась эта груда строительного материала? Стройки никакой поблизости вроде бы не намечалось. Может быть, везли куда да по дороге решили, что не стоит оно того, плюнули на все да бросили?
Может, и так. А может, совсем иначе. Кому какое дело?
В одном месте на стоящей наклонно плите были видны следы гари – кто-то, когда-то разводил здесь костер. Несколько толстых трубчатых костей с изгрызенными суставами и раздавленный череп – большой, явно не человеческий, говорили о том, что место сие служило пристанищем не только разумным существам, но и плотоядным тварям. Ну, а разбросанное повсюду дерьмо – это уж, как водится, куда ж без него-то. Вся наша жизнь – дерьмо. Мы к нему с детства приучены. Так что, ничего, нас дерьмом не испугаешь. Лишь бы мечтающих нас сожрать монстров поблизости не было, а остальное – переживем.
Уровень радиации под плитами в семь и две десятых раза превышал фоновый, но оно и понятно – до АЭС рукой подать. По сему поводу, Шрек выдал всем по три противорадиационных таблетки. Журналист тоже взял предложенные ему таблетки, но – Гупи специально проследил, – так и не положил их в рот.
Ночь прошла, можно сказать, спокойно.
Во время дежурства Мухи с Гупи, часа в три пополуночи, под плиты попытались залезть трое невесть откуда взявшихся зомби. Приблудные, должно быть. Не жрать пришли, а тоже укрытие искали. А может, это и вовсе их обычное место ночевки было.
Поначалу Гупи попытался их просто отогнать. Но мертвяки, видно, совсем бестолковые были – тупо мычали и упрямо лезли в уже занятое людьми укрытие. Пришлось им головы посносить. А потом еще вылезать и оттаскивать трупы подальше – уж больно они смердели. Падальщиков привлечь могли. Ежели стая крыс-мутантов во главе с крысиным волком заявится мертвячинкой полакомиться, отбиться от них будет не проще, чем от пары голодных кабанов. Которые, кстати, тоже падалью не брезгуют.
Под утро, когда уже начало светать, явился кровосос. Молодой еще и неопытный, он принялся расхаживать кругами вокруг плит, то переходя в режим невидимости, то вновь являя взглядам людей свое уродливое, лоснящееся, будто маслом измазанное, тело.
Хотел ли он таким образом напугать людей, прежде чем напасть, или же сам себя заводил – черт его знает. Стоявшие на часах Шрек и Вервольф не приняли предложенные кровососом правила игры. Вместо того чтобы восхищенно охать или испуганно визжать, глядя на могучего монстра, они взялись за оружие. Шрек позволил кровососу приблизиться на пять-шесть метров и с близкого расстояния, так что ни промахнуться, ни увернуться, засадил ему в грудь из гранатомета. А Вервольф воспользовался случаем опробовать новый ручной пулемет и в упор расстрелял из него корчащуюся на земле тварь.
«Грешник» снял палец со спускового крючка, только когда кровосос перестал дергаться. Опустив ствол пулемета к земле он внимательно посмотрел на расстрелянного в хлам монстра. Затем подцепил носком ботинка и перевернул на бок.
– Слушай, а у него ведь нет этих самых… Как их… Органов размножения.
– Может, ты ему этот орган отстрелил? – усмехнулся Гупи.
Разбуженный стрельбой сталкер посмотрел на небо, глянул на часы и решил, что ложиться спать снова не имеет смысла.
– Не-а, – покачал головой Вервольф. – Если бы что-то было… Так ведь ничего нет.
– Что, вообще ничего? – полюбопытствовал Муха.
– Вообще, – развел руками «грешник».
– А почему это тебя беспокоит? – спросил Журналист.
– Ну, непорядок, вроде как, – ответил Вервольф. – Должны же они как-то размножаться… А ежели соответствующих штуковин нет, то тогда как?
– Органы размножения кровососов, так же, как и других монстров, могут выглядеть весьма необычно. И располагаться могут в самом неожиданном месте.
– Например?
– Видишь щупальцы вокруг его рта?
– Да.
– Один из них может оказаться тем самым органом, который ты никак не можешь у него найти.
– Серьезно? – недоверчиво прищурился Вервольф.
– Я только высказал предположение. – Журналист выпростал правую руку из-под плаща и плавным движением кисти нарисовал в воздухе восьмерку.
– Во рту, говоришь?…
Вервольф озадаченно почесал затылок. Посмотрел на мертвого кровососа. И что было сил, с невесть откуда взявшейся злостью ударил дохлого монстра ногой.
– У, отродье!
«Грешник» поставил пулемет у плиты, сел на корточки и достал из рюкзака банку консервов.
– Зря ты так, – искоса глянул на него Шрек.
– Чего? – не понял Вервольф.
– Он ведь не виноват, что таким родился, – кивнул в сторону тела кровососа Шрек.
– И что? – снова ничего не понял «грешник».
– Не стоило его унижать. Тем более – мертвого.
Вервольф уставился на американца так, будто у того на носу начал расти пейотль. Он был почти уверен, что вот сейчас вояка прожует ложку каши с грибами, весело улыбнется и подмигнет – мол, как я тебя поддел! – он ведь сам саданул в кровососа из гранатомета. Но Шрек продолжал есть с совершенно невозмутимым видом. Из чего Вервольф сделал вывод, что американец тронулся умом. В Зоне такое случается.
«Грешник» посмотрел на Гупи, рассчитывая, что он как-то прокомментирует странные высказывания вояки. Но Гупи было не до того. Он набил полный рот жвачки и старательно пережевывал ее, надеясь таким образом пусть не компенсировать, так хотя бы приглушить страдания организма, лишенного привычной утренней чашки кофе. Прежде Гупи даже и не подозревал, что кофе настолько важен для него. Необходимость выпить чашку-другую свежесваренного кофе, особенно с утра, была сродни зависимости. Только не на биохимическом уровне, как это бывает у наркомана, а на уровне подсознания. Не выпить с утра чашку кофе – все равно, что выйти из дома, не побрившись. Вроде бы, ничего особенного, а кажется, будто все смотрят тебе вслед. С осуждением.
